Шахразада - Тайна наложницы
Синдбад так и не понял, наяву или во сне явилось ему это чудо. Крепкий сон, что сомкнул его веки, не дал ответа на этот вопрос. Но когда ранним утром Мореход очнулся над своими записями, то вспомнил все, что видел. Вспомнил торжество великого чувства над мелочными различиями в возрасте и положении в обществе. И в этот миг ему, купцу и страннику, дано было великое прозрение: эликсир любви – не напиток, не камень и не притирание. Подлинный эликсир любви – это единение душ, что помогает увидеть человека в истинном свете, разглядеть бесценную сокровищницу его души, которая прекраснее красоты тела. Это великое открытие воистину потрясло Синдбада, а слезы, что выступили на глазах, были вызваны благоговением, наполнившим его чистую душу.
– Да будет милостив во веки веков Аллах всесильный, что дарует каждому ищущему прозрение, а каждому жаждущему – утоление.
Мореход произнес эти слова тихо, как мог, боясь потревожить сон своих спутников. Но услышал в ответ слова, также произнесенные вполголоса:
– Да возрадуется каждый, что найдет так же много, как нашел я.
Это был голос халифа. Но звучал он совершенно иначе. Не было в нем былой отрешенности, уравновешенности повелителя. Это был голос счастливого мужчины, что обрел покой и радость жизни.
– Я вижу, повелитель, что ты счастлив, – не столько спрашивал, сколько утверждал Синдбад. – Родился ли напиток любви, выпил ли ты хоть каплю его?
– Да, Синдбад, эликсир любви родился. Но мне довелось отведать лишь первые его капли. Но, надеюсь, прекрасная госпожа Махаббат даст мне возможность наслаждаться этим дивным золотым напитком всю оставшуюся жизнь.
Мореход взглянул на колдунью. Перед ним, удивленным, стояла молодая, полная сил женщина. Стан ее был тонок, руки сильны. Черные как смоль косы тяжелой короной оплетали ее голову, морщин на лице не осталось вовсе, а нежные щеки покрывал легкий румянец. И в этот миг Мореход вспомнил свою прекрасную жену Лейлу, что точно так же не поддавалась губительному действию времени. Прекраснолицая и здравомыслящая, сильная и нежная, стоящая перед ними женщина казалась сестрой колдуньи, чье имя означает Любовь…
– Боюсь, халиф, что нам предстоит расставание, – меж тем задумчиво проговорила волшебница. – Ты – повелитель огромной страны, я – колдунья, что обитает на самом краю мира. Как же твои подданные смогут принять такую властительницу?
– Прежде всего, ты – властительница моего сердца, очи моей души… А потому ты станешь прекраснейшей женой халифа Гарун-аль-Рашида, который в эту ночь полнолуния вновь стал живым и научился видеть мир.
– Повинуюсь тебе, мой повелитель.
Да, эликсир любви родился. И они оба испили его, соединившись так, как дано лишь истинно любящим.
Причудливыми путями порой вьется нить человеческой жизни. Аллах всемогущий не только велик, он еще и смешлив, создавая душу людскую так причудливо, что иногда ее половина может найтись только после многолетних поисков.
Оставалось лишь вернуться домой. И путь был хотя и долог, но не тяжел. До самого Багдада странников вели уже знакомые караванные тропы. Гарун-аль-Рашид, всесильный повелитель, был неузнаваем: отзывчивый и мудрый, он стал истинным другом и Синдбаду, и Фаруху. А прекраснейшая Махаббат украшала вечерние беседы замечаниями краткими и разумными. Удивительно, как может измениться человек, отдав другому душу и получив взамен счастье!
Взору уже открывались башни и минареты Багдада. Приближался день, когда Гарун-аль-Рашид введет свою любимую в тронный зал, миновав двери в селамлик и в сад, где еще резвятся одалиски, не ведая о том, что участь их будет решена с минуты на минуту.
Халиф предвкушал тот миг, когда останется с Махаббат наедине. Он, подобно юноше, пылал нешуточной страстью и старался лишь придумать, как уравновесить в своей новой жизни часы, кои следует отдать мудрому правлению, и часы, кои следует посвятить настоящему сокровищу, которое добыл для себя он сам.
И в этот миг Гарун-аль-Рашид услышал голос. Тот самый, теперь уже почти позабытый голос Ананке-судьбы, которая когда-то даровала ему себя, дабы познал халиф подлинную радость, и которая исчезла, дабы нашел Гарун-аль-Рашид счастье и познал горе. Это она, Ананке, толкнула его на поиски, которые успокоили душу халифа и явили ему все богатство мира.
– Ты оказался достойным учеником, халиф. Ты прошел через горечь боли и наслаждение счастья, сквозь поиск мира и радость его обладания. И сейчас я готова открыть тебе последнюю тайну, которую всегда прячет судьба. Знай же, всесильный халиф, тебе нечего более опасаться: ликованием встретит вас роскошный Багдад. Настежь распахнутся ворота дворца, и покои радостно примут халифа и его прекрасную супругу. Годы, отмеченные твоим правлением, о великий Гарун-аль-Рашид, годы, проведенные тобой с мудрой Махаббат, станут годами расцвета вашей удивительной страны. Ибо никогда до сего мига, как и никогда после, не будет она знать правителя, столь полно испытавшего все, что может выпасть на долю человека, все равно, царь он или простой метельщик.
У халифа, услышавшего голос невидимой красавицы, сладко закружилась голова. Однако голос не умолкал, и Гарун-аль-Рашид понял, что его ждет еще одно откровение.
– Мне же, Гарун, по прозвищу аль-Рашид, что значит Справедливый, осталось открыть тебе всего одну, но самую главную тайну. Помни, мудрый царь, судьбу поработить нельзя. Невозможно сделать ее своей пленницей и диктовать ей свою волю. Единственное, что доступно человеку – это счастливый дар подружиться с судьбой, сделать ее своей союзницей и, быть может, подругой. Лишь тогда жизнь этого человека не будет похожа на ежедневную борьбу, лишь тогда повезет ему насладиться каждым днем жизни.
– И да пребудет с нами всеми благодать Аллаха великого, – прошептал Гарун-аль-Рашид, почувствовав, что Ананке навсегда ушла из его жизни, оставив взамен главную свою тайну.
Свиток самый последний
– Так значит, дядюшка, халиф был не рад тому, что на свое место посадил такого несносного глупца?
– Ох, малыш… Он был и рад, и не рад. Вспомни, для чего он это сделал.
– Чтобы побольше быть со своей любимой…
– Верно. Но любимая умерла…
– Да, дядюшка. Это так несправедливо. Умерла, не выдержав счастья разделенной любви…
– Не совсем так, но… Итак, она умерла, и, получается, долгие прогулки в сопровождении целой свиты халифу стали уже не нужны.
– Но ведь этот глупец опозорил имя халифа!
– Ничуть, мальчик мой… Ведь все знали, что это халиф подменный, не настоящий. И все, кто решился посмеяться над этим глупеньким напыщенным юношей, выставили дураками именно себя. И именно на себя поэтому навлекли гнев правителя и справедливую кару.
– Как замечательно, когда правитель мудр… Правда, дядюшка?
– О да! Это замечательно для каждого из его подданных. Но как же это непросто для него самого! Редко случается, что его ближайшее окружение беспокоится о величии халифа, о его добром имени, а не о собственных туго набитых карманах. Но если такое случается… О, это воистину величайшее благо для страны!
– А почему у тебя стали такие печальные глаза?
– Потому, о мой мудрый племянник, что случается это столь редко и такие случаи можно пересчитать по пальцам на одной руке. И, увы, пальцев более чем хватит.
– Так редко?
– О да. Я знаю только об одной такой истории. А я много попутешествовал по свету…
– Так расскажи мне эту историю. И когда я стану визирем… Нет, когда я стану халифом, я буду знать, как надо себя вести. И ты сможешь мною гордиться.
– Ох… – Дядюшка печально усмехнулся. – Боюсь, я не доживу до того дня, когда ты станешь халифом.
– А давай поспорим… на тысячу тысяч динаров! Давай поспорим, что доживешь!
– Я согласен, мальчик мой, даже просто на тысячу динаров!
Мальчишка примолк, а потом поднял голову и посмотрел на дядюшку.
– А теперь расскажи мне про этого мудрого правителя и про то, как следует вести себя, сделавшись таким правителем. Ведь надо же мне у кого-то учиться…
– Тогда слушай. …Жил некогда в прекрасном, как сон, Багдаде принц и наследник престола по имени Гарун. И дана была ему встреча с самой судьбой…
1
Рашид – справедливый (араб.). (Здесь и далее примеч. автора.)
2
Кадир – могучий, всемогущий (араб.).
3
Ибо как не было в жизни халифа тринадцатого числа, так и не будет тринадцатого свитка в его жизнеописании.
4
Вали – наместник.
5
Пытливому читателю, конечно, известна история с «халифом на час», но, возможно, неизвестно, что произошло с самим халифом Гарун-аль-Рашидом после того, как он нашел себе замену, пусть и недостойную.
