Роман Трахтенберг - Лифчик для героя. Путь самца - 2.
— Знала бы, что придешь, нарвала грибов на «Платформе Ковалёва».
— Зачем столько лишних усилий. Ты и без грибочков как галлюцинация.
— Послушай! — Я с силой постучала ложкой о сковороду, стряхивая налипшие грибы. — Из нас двоих глюк — это ты!
— А мне казалось, что ты — мухомор-затейник или поганка-аккомпаниатор!..
— Я просто пытаюсь выжить.
— Как в анекдоте про китайцев? Они голодают, и тут им привозят картошку, чтобы могли посадить и вырастить. Ее, конечно, посадили, но она не растет — выкапывают каждый день, потому что «кусять» хочется.
Но тут в дверном замке повернулся ключ, и кто-то пришел. А ОН исчез так же быстро, как когда-то успевала исчезнуть ОНА.
* * *Грибы я пока сдавать не возила. Мы прикидывали их вес, выходит, что выручу за них совсем немного, и тащиться в промзону глупо. Того, что заработаешь, едва хватит на дорогу, так уж лучше есть грибочки с картошкой, чем мотаться с рюкзачком и авоськой. Вова все равно приносит немного денег, так что на еду хватает. Правда, по дому он делать ни черта не хочет.
В квартире что-то с проводкой, возможно, я повредила ее, когда искала на антресолях ящики для земли. Свет в коридоре не горит, и холодильник отключается, поэтому шампиньончики приходится в сеточке вывешивать за окошечко. Эти огромные баулы привлекают голубей и ворон, которые загораживают панораму, но внутри ничего... спокойный полумрак. Проводку я и сама могу починить. Там дел на полчаса, но мне совершенно не хочется брать в руки отвертку, фонарик, тащить стремянку...
Все, что я любила делать, будучи в мужском теле, мне теперь противно. Я — ЖЕНЩИНА!!! Пытаюсь заставить Пашу или Вову, но ни тот, ни другой никак не реагируют на мои просьбы. Говорят, что им некогда и что обязательно сделают... чуть попозже, когда-нибудь потом. Паша, нахал, еще невинно спросил, почему бы мне не сделать это самой. Он помнит, что я всегда легко управлялась с проводами. Отвечать не стала. Продолжаю сидеть на кресле и дуться. Тоже мне мужики! Будем жить без света! Да будет тьма!
... Беспокоит только одно. В сумраке я постоянно вижу лицо Олега. Этот горе-призрак выбирает темные углы и прячется там, где никто его не видит, кроме меня, и смотрит, смотрит, смотрит... Наблюдает за моей жизнью, считая все женские промахи, словно Страшный Суд для меня уже начался.
Новый лох лучше старых трех
Наша авторская мебельОдинаково годнаИ для юношеских ебель,И для старческого сна.
Сегодня, сидя на толчке, взяв в руки порезанную газету, обнаружила незамеченное доселе объявление: «Приглашаем к сотрудничеству продавцов-коммивояжеров надувных матрасов». Зарплата высокая, график свободный, я «купилась». Доделала свои дела и пошла. Точнее, пошли мы. Я и Олег, который практически уже не отходит от меня. Я, конечно, стараюсь не замечать и не разговаривать с ним, петь про себя какие-то песни, которые ему категорически не нравились и когда-то отгоняли его, как молитва — черта, но не реагировать на самые едкие подколки этого дьявола практически невозможно.
...По указанному адресу обещанного магазина не оказалось. Обычный жилой дом, во дворе которого стоит грузовая машина.
— Сюда! Иди сюда, — кричит здоровая бабища из машины.
Я оглянулась, поблизости никого нет, и пошла к грузовику.
— Ты по объявлению? — с места в карьер начала бабища.
— Да. А у вас разве не магазин?
И тут она начала грузить меня на тему, что магазины — это уже не актуально. Магазины ведь должны платить за аренду помещения, за электричество, за «крышу» и еще много за что; короче, вот из-за такой канители товары и стоят в магазинах дорого. А их матрасно-надувная фирма избегает подобных условностей и просто предлагает брать товар на реализацию. Берешь несколько и ходишь по офисам и конторам, предлагаешь — показываешь — рассказываешь. Народ у нас дешевку любит и расхватывает. Пусть нет гарантии, но на одно лето позагорать его все равно хватит.
— Ну нет! — Я с ходу решила отказаться от авантюры, но тётка назвала цену за матрас, и я тормознула в раздумьях.
— Но вам же нужно, наверное, деньги за них отдавать сразу?
— Нет, что вы. Можете оставить в залог паспорт.
Инстинкт «жопосохранения» начал вопить, что загремлю под фанфары с этим барахлом, однако во время нашей беседы я увидела, что к грузовику подтянулось еще десяток матрасораспространителей. С виду более сытых, чем те, что приходили покупать грибные споры.
— Давай-давай, не стесняйся! Твори, выдумывай и пробуй! Для тебя это не просто работа, а практически карьерный рост какой-то, — сообщил ОН.
— Исчезни, — процедила я.
Люди бойко тарились матрасами, а я, стоя рядом с грузовиком, раздумывала. Что делать? Вернуться домой? Но там нечего есть, кроме шампиньонов, от которых уже изжога. Кроме грибов там еще сын, а вечером должен приехать Вова, и неизвестно, есть ли у него деньги. Но даже если «капуста» и имеется, то разве он обязан содержать моего ребенка?
— А ты чё вылупилась? Чё тут раздумывать-та!? — Бойкая тетка из распространителей уставилась на меня. — Хватай в обе руки, да почесали. Вместе-то, поди, не так стрёмно будет, а чё продадим — пополам. Хочешь, не бери сегодня товар, пойдем с моим.
«Она выбрала тебя за твой рост, — тут же съехидничал Олег. — Сумеешь отбиться от хулиганов».
Лучше бы ОН молчал, возможно, я бы ушла спокойно и забыла об этой «коммивояжерке», но, когда ОН что-то советует, я всегда, как правило, поступаю наперекор.
— Пошли.
Все равно делать нечего. Тетка радостно уступила мне одну сумку, и мы тронулись. В пути выяснилось, что тётку звали Лида и болтала она без умолку.
— Раньше я так мороженое брала под реализацию. Его машинами прямо с хладокомбината привозили. Повесишь ящичек на плечи, привяжешь впереди себя, и по электричкам. Только сиськи мерзнут, а так ничего. Можно еще в сумке на колесиках возить, но колеса в тамбуре застревают. А в руках носить, так через два часа руки так немеют, будто нету их вовсе.
— А где денег больше — на мороженом или матрасах? — Я, как могла, косила «под своего».
На самом деле мне совершенно безразлично. Я здесь только временно.
— Сначала-то было на мороженом, — делилась Лида. — Да только сейчас развелось таких продавцов, что до Москвы раком можно поставить и обратно! А доход-то какой? Тащишь короб, а потом узнаешь, что впереди тебя всего на два вагона какая-то шмара с таким же коробом и идет. И все, кому оно надо, у нее и взяли. Да и тает мороженое быстро. Если за день не продала, так и считай, попала. А с матрасней проще, не задвинешь так хоть взад вернешь...
Вполуха я слушала рассказы о том, как конкуренция породила войну среди мороженщиков, но поскольку они слишком мелкие торговцы, то урегулировать дикий рынок нереально. А «матрасников» пока немного. И, как люди «интеллихентные», они маршруты и районы города поделили. Я не интересовалась у Лиды, но по ее болтовне поняла, почему она не ищет себе нормальную работу. В речи ее проскальзывали блатные нотки. Женщину в возрасте с уголовным прошлым вряд ли куда возьмут. Ну а я?..
Круг замкнулся. Я чувствовала, что теперь окружена самыми неблагополучными людьми и одним зло ухмыляющимся призраком. Он молчал практически весь день, давая мне сполна наслушаться бредовых историй из жизни мелких лавочников.
В первую «смену» мы «задвинули» три матраса. Кое-где нас «гоняли мусора», кое-где шпыняла охрана, а на одном из офисов, куда мы хотели сунуться, обрадовавшись, что его никто не охраняет, вообще висела надпись: «Коробейникам вход запрещен» с доброжелательной припиской фломастером внизу: «Пошли на хуй!!!» Я помогла дотащить остатки до метро, Лида везла их домой.
— Ну что, завтра снова вместе?
— Не знаю.
Честно говоря, за сегодня я упахалась окончательно. Матрасы таскать пришлось мне, Лида же только молола языком. Впрочем, я не протестовала против такого разделения труда, мне все-таки надо подучиться. Но завтра я уже и сама справлюсь.
Теперь я коммивояжер, и уже неделю длятся мои «коммивояжи». «Эх, полным-полна моя коробушка!»
А что? Неплохо. Не надо рано вставать, а если бродить по городу надоело, можно и домой вернуться. Вчера встретила еще одного из наших. Он стоял у метро с... надутым матрасом. Оказалось, что ходить надоело, и он решил просто продавать их, стоя на месте. Что категорически запрещено, ведь разрешения на торговлю у нас нет. Зато надутый ярко-красный новенький матрасик, пахнущий свежей резиной, как красная тряпка на серой весенней улице, привлекал взгляды и вызывал мечты о приближающемся лете. Купить его хотелось, не то что его братьев, сложенных впятеро и напоминающих детские клеенки. «Эх, парниша, будут... будут у тебя проблемы!» — подумала я и пошла дальше.
