Брэнди Энглер - Мужчины на моей кушетке
Эми сделала все, как я просила.
– Теперь оставайтесь со мной. Вдохните, потом медленно выдохните, представляя, как выдох проходит сквозь вашу вагину. Нежно сожмите свои вагинальные мышцы и представьте, как ваши гениталии оживают. Еще раз. Обратите внимание на ощущение и расслабьтесь в нем. Еще раз. Теперь я хочу, чтобы вы сказали себе, только мысленно: «Я имею право ощущать наслаждение. Я имею право ощущать наслаждение». Обращайте внимание на образы, которые к вам приходят – если они приходят. Позвольте своему разуму медленно перейти к любому сценарию, в котором вы испытываете наслаждение.
Дыхание Эми слегка участилось.
– А теперь повторяйте себе: «Я – сексуальное существо». Представьте, как вы обнимаете свою сексуальность и наслаждаетесь ею, своим правом ощущать наслаждение. Обратите внимание на то, как это выглядит и ощущается. Так, ладно, теперь откройте глаза.
В глазах Эми стояли слезы.
– Ну, и как вам? – спросила я, надевая на лицо подбадривающую улыбку.
– Я забыла, как зла я была на Кейси. И я поверить не могу, что никогда даже не задумывалась о том, чего я хочу! – призналась она.
– Хорошо! Я хочу, чтобы это привело вас к обретению чувства собственного права, тогда вы заодно перестанете ощущать угрозу.
Чтобы унять злость Эми на Кейси из-за того, что он ощущает свое право на наслаждение, я хотела, чтобы она выстроила собственное чувство права, и первым шагом к этому было данное себе разрешение. Если она сможет комфортно чувствовать себя в роли принимающей наслаждение, то дарение наслаждения партнеру перестанет ощущаться ею как жертва.
* * *– Как часто вы думаете о сексе в течение дня? – однажды спросила я Эми.
– Ха! Никогда.
Интересно, подумала я. Как секс может быть настолько выключен из ее повседневной жизни?
– Не хотите провести один эксперимент?
– Сначала расскажите мне о нем. – Эми по-прежнему осторожничала во всем, что касалось секса.
– Намеренно думать о сексе минимум три минуты подряд трижды в день. Вы можете делать это где угодно – в метро или когда идете по улице. Я хочу, чтобы вы обращали внимание на сексуальную энергию, которая окружает вас со всех сторон.
– Например, в продуктовом магазине? Овощи могут быть очень эротичными, – пошутила она.
– Именно! Все, что угодно, может быть сексуальным. Так что позвольте сексуальным сценариям проникать в ваш разум. Не судите их – просто начните обращать внимание на то, что вам представляется. Цель – наладить контакт с вашим собственным сексуальным воображением.
– Ладно, это я могу попробовать.
* * *Кейси тоже продолжал ходить ко мне индивидуально. Хотя эпизод с женщиной на Вашингтон-сквер помог ему ощутить право на собственные желания, Кейси предстояло еще немало работы. Он по-прежнему не был способен делиться всеми своими эротическими мыслями с Эми, потому что боялся, что она их не одобрит.
Я просила его подумать, почему одобрение Эми для него настолько важнее собственных потребностей. Ведь отношения – это не только забота о том, чтобы твой партнер постоянно был доволен. Иногда вы друг с другом не согласны или не одобряете друг друга, но все равно любите.
Секс – территория уязвимости. Мы очень остро воспринимаем, когда кто-то говорит: «Фу-у!» или «Это странно и отвратительно». Но мы должны быть готовы мириться с этим суждением, потому что акт откровенного общения важнее и нужнее для нашей собственной искренности.
Я не только задаю пациентам вопрос «что вы хотите?», но и прошу их быть теми, кто они есть. Я верю, что мы должны чтить себя в первую очередь и быть абсолютно искренними даже перед лицом возможного неодобрения . Иначе мы торгуем фальшивым золотом, а ведь фальшь в конечном счете всегда выплывает наружу.
Кейси и Эми начинали с противоположных полюсов: Эми фокусировалась на выражениях любви, а Кейси смотрел порнографию. По внешнему виду этого и не скажешь, но у них была одна общая черта: они оба были ограблены социальными ограничителями . Я пыталась провести каждого из них через трясину социальных стереотипов, личного символизма и эмоциональных значений, чтобы они могли выбраться на чистую воду.
Мне приходилось встречаться с Эми отдельно, чтобы она меньше реагировала на желания Кейси. Так я могла поддерживать ее сосредоточенность на себе, а не на нем, что было необходимо для ее саморазвития. Но моей целью было вести их обратно друг к другу все время – почти год, – пока каждый из них проходил свой собственный путь.
* * *– Ну как, придумали сексуальный сценарий? – спросила я Эми при нашей следующей встрече.
– Да. Поначалу это казалось мне нудной обязанностью – этакое задание на размышление, – но под конец увлекло. Я делала это дольше трех минут трижды в день. И чувствовала себя так, будто открываю вокруг себя целый мир. Я вглядывалась в мужчин в спортзале, представляя их без рубашек. Я записалась в секцию дзюдо – ведь борьба кажется такой сексуальной! Я ходила на экскурсию по картинной галерее, и некоторые картины с их огненными красками казались мне полными сексуального напряжения. Я даже флиртовала с парнем на кассе в супермаркете… И я инициировала секс с Кейси – чего обычно никогда не делаю. Обычно я жду, пока он сам захочет.
– Как отреагировал Кейси?
– Ему понравилось, и я даже заметила, что за последние две недели он стал нежнее со мной.
Кейси уже поведал мне, как он отреагировал на Эми, и сказал, что ее готовность принять свою сексуальную сторону помогает ему повернуться к ней любящей стороной его натуры.
– Вы отлично работаете, Эми! Похоже, вас саму радует ваше сексуальное развитие, – похвалила я.
– Да, это правда.
Та Эми, о которой с жаром говорил Кейси на нашем первом сеансе, становилась все более и более реальной. Она была яркой, полной энтузиазма, увлеченной женщиной. Мне приятно было на нее смотреть.
Решение Эми вкладывать усилия в свои фантазии одарило ее новым чувством витальности и личной силы. Реакция Кейси на нее была просто приятным побочным эффектом. Что касается Кейси, он стал относиться к Эми теплее, чем когда-либо раньше. И с усилившимся вожделением.
Кстати, еще один побочный эффект: он стал проявлять гораздо меньше интереса к ночным просмотрам порно.
Марк
Я получала настоящее удовольствие от психотерапевтической работы с мужчинами, если не считать одной подмеченной мною детали: после нескольких проведенных сеансов у меня стабильно возникало чувство, что от меня нет никакого толку.
Если суммировать то, что говорил во время сеанса пациент, это звучало бы так: «Отлично. Я все понял. Эта проблема для меня решена». Однако тело выдавало его с головой. Я замечала сжатые челюсти, дрожание колена или нахмуренный лоб. Я видела, что мужчина на моей кушетке чувствует нечто , но сдерживается, что его тело буквально сражается против откровения.
Иногда, пока мужчины рассказывали мне, как у них все прекрасно и замечательно, они буквально щипали себя за лицо или шею, словно зажимали отверстие воздушного шарика. Очевидно, что если зажать это отверстие, то воздух остается внутри. Когда это происходит, я не могу двигаться в терапии дальше, пока не спрошу пациента, что это для него значит – иметь чувства и, еще важнее, показать мне это.
Сама природа терапии вступает в лобовое столкновение с распространенным представлением мужчин о мужественности. Поэтому я делаю паузу и задаю важный вопрос: «Что это значит – быть мужчиной?»
Этот момент бывает неловким, поскольку, ясное дело, я не мужчина. И все же, как врач, постоянно работающий с пациентами над переопределением мужественности, я вижу себя как своего рода антрополога по мужчинам, который наблюдает, делает заметки, категоризирует непривычные поступки и классифицирует подвиды.
Когда я расспрашиваю о причинах их сдержанности в выражении эмоций, то, как правило, получаю одну из версий ответа: «Это слабость». Все они хотят быть «ковбоями Мальборо». Одним примечательным исключением был молодой банковский служащий с каменным лицом, который вошел в мой кабинет и сказал голосом, который вполне подошел бы роботу: «Я хочу научиться чувствовать. Вы можете меня научить? Я хочу, чтобы вы заставили меня плакать».
В основном мужчины яростно защищают свой стоицизм. Мой клиент Дэвид как-то сказал: «Что вы пытаетесь со мной сделать? Женщинам не нужны милые парни ». Пол говорил: «Я не хочу казаться слишком мягким. Не следует давать женщине понять, как сильно ее любишь».
Когда я говорю о том, что позиция силы на самом деле заключается в том, чтобы позволить себе чувствовать и выражать чувства , некоторые из них смотрят на меня так, будто я «еще безумнее, чем девятиглазый козел Билли» (по выражению моего брата).
