Баян Ширянов - Могила Бешеного
Читая эти записи и разучивая новые упражнения, Коростылев иногда вдруг ловил себя на том, что в его ушах словно бы звучит голос мастера, подсказывающего что и как делать. И все чаще этот голос говорил, что надо уходить с этой работы и уделять тренировкам гораздо больше времени. Тихон и сам понимал, что здесь ему не место, что приход сюда был, по большому счету, ошибкой, но надо же было где-то зарабатывать... И Коростылев все откладывал и откладывал свой уход, выдумывая все новые причины. Но внезапно произошло чрезвычайное происшествие. Перед входом в предприятие взорвалась граната. Взрыв прогремел за десять минут до конца смены. Еще немного - и пострадали бы десятки людей. Но, или по счастливой случайности, или по расчету злоумышленников, граната лишь выбила несколько стекол на вахте, и этим разрушения ограничились.
Никто из охранников не видел никого и ничего подозрительного. Стекла временно заменили фанерными щитами, и Тихон удвоил количество ночных дежурных. До следующего утра все было спокойно. А как только Коростылев появился на службе, его немедленно вызвал Ухтин. Владимир Львович протянул Коростылеву обычный почтовый конверт. Тихон вытащил листок бумаги и прочел письмо. Там было требование вынести с территории предприятия несколько наименований оружия, в том числе и злосчастные "Нептуны", патроны к ним и оставить в указанном месте и в определенное время. В противном случае, а так же если директор обратится в милицию или подобное учреждение, обещалось взорвать проходную вместе с людьми. - Как? - Коротко кивнул Ухтин в сторону послания. - Круто... Без Стомахина, я думаю, тут не обошлось... - Вот ведь гнусь! - Раздраженно проговорил Владимир Львович. Коростылев удивленно уставился на директора. Раньше тот ни при каких обстоятельствах не позволял себе ругани.
Немного успокоившись, Ухтин пристально поглядел на Тихона:
- Что делать будем? Коростылев, не отвечая, внимательно осмотрел конверт, пробежал глазами сам текст:
- Нет никакой гарантии, что потребовав такое один раз и получив что-то от нас, они не войдут во вкус и не захотят большего... - Это и так ясно. Что конкретно ты предлагаешь? Недоуменно выслушав эти резкие слова, Тихон негромко стал перечислять меры по нейтрализации рэкетиров:
- Можно дать им заведомо неисправное оружие. Вряд ли эти преступники будут проверять его на месте. Это раз. Второе, в несколько автоматов и пистолетов необходимо поставить радиомаяки. Еще один вшить в сумку, в которой они будут. То же самое сделать с патронами. - Не многовато маяков? - Спросил вдруг директор. - Люди дороже. - Отрезал Коростылев и продолжил, - Третье: выделить несколько человек с рациями для визуального наблюдения и подготовить группу захвата. Это я беру на себя. Тихон не сказал Ухтину, что собирается дать своими людям приказ стрелять на поражение. Если преступники знают о существовании этого завода - лучше им быть мертвыми, чтоб не рассказали ещё кому-нибудь. За годы службы в безопасности Коростылев немало повидал бандитов. И многие из них, отбыв срок наказания, принимались зверствовать ещё сильнее, чем до заключения. И, если уж эти люди не побоялись предъявить такие требования к секретному предприятию, это значило только одно - терять им нечего. - Руководство операцией я буду осуществлять лично. - Сказал под конец Тихон.
Глубоко вздохнув, директор умоляюще посмотрел на своего начальника охраны:
- Так это боевик какой-то получается!.. Вестерн!.. Нельзя как-нибудь по другому?.. - Нет. - Твердо ответил Коростылев. - Что ж, ответственность вся на тебе... А приказ выдать тебе необходимое оборудование я немедленно подпишу... На Владимира Львовича было жалко смотреть. Он, сидя в своем кресле, знал о преступном мире лишь понаслышке, никогда, до сей поры, не сталкиваясь с ним вплотную. А теперь, когда под угрозой были люди его предприятия, да и сам режим секретности, он запаниковал и, не будь на месте начальника охраны Тихона, наделал бы глупостей. Впрочем, операция, которую планировал Коростылев и сама была изрядной глупостью. Ему не было известно ничего ни о составе банды, а что это именно банда, сомнений не было, ни о вооружении, которым она располагает, ни о местах её дислокации. Но Тихон почти знал, что это работают люди Стомахина. Оставшаяся на свободе часть пиратской группировки.
В письме было приказано чтобы завтра, ровно в полдень, человек с сумкой, в которой должно быть оружие по списку, оставил её на платформе электропоездов "Мячиково" и немедленно ушел. О всем прочем преступники обещали написать позже.
Собрав десяток бойцов, среди которых больше половины было бывших афганцев, Коростылев рассказал им о рэкете. Парни возмущенно загудели, но Коростылев оборвал все звуки резким взмахом руки:
- Я на разведку, а вы получите оборудование, бронежилеты, оружие и ждите меня. Этим утром Коростылев, как можно более незаметно прошелся по станции электричек, просмотрел расписание поездов, списал несколько из них в блокнотик. В руководствах Лу Фу был раздел посвященный невидимому воину.
Но до него следовало сделать такую уйму подготовительной работы, что Тихон опасался, что никогда не достигнет этого уровня. Стояла уже поздняя осень, народа на станции почти не было, и Коростылев стал опасаться, что его наблюдатели будут слишком выделяться из немногочисленной толпы запоздалых дачников.
Вернувшись не предприятие, Тихон застал своих бойцов проверяющими личное оружие и примеряющими бронежилеты. Оторвав их от этих занятий, Коростылев подробно расписал обязанности каждого и строго предупредил о соблюдении полнейшего молчания.
Возражений и дополнений к плану не последовало. Тихон удовлетворенно хмыкнул, схема действий действительно была хороша.
XLVII. РАЗБОРКА С РЭКЕТОМ.
Электропоезд на Москву подходил к платформе в 12.03. Тихон, в бронежилете, вооруженный девятизарядным пистолетом "Вепрь", стоял во втором от головы состава тамбуре и, посматривая на проплывающий за окном осенний пейзаж, лениво курил. В его кармане лежала портативная рация с узким, практически не поддающимся перехвату, диапазоном. Поезд медленно начал тормозить, показалась пустынная платформа. Предыдущая электричка ушла всего пять минут назад и все, кому надо было в Москву, укатили на ней. Мимо Коростылева, за узким окном тамбура, проплыли несколько старушек с извечными сумками на колесиках, пара пьяных рабочего вида мужиков, лотошница со свежими газетами. По радио прозвучало невнятное из-за треска объявление машиниста. Тихон смог выхватить лишь слово "следующая". Состав дернуло, и двери распахнулись. На платформе у головы поезда стояла большая черная сумка. Вокруг никого не было видно, но Тихон знал, что за ней, кроме него самого, наблюдают ещё трое. Один в машине на автобусной площадке, второй - на крыше девятиэтажки смотрит в бинокль, и третий едет в том же вагоне, что и Коростылев. Все люди на станции наблюдали за местностью уже не первый час, но ничего подозрительного, никаких сторонних наблюдателей выявлено не было. Согласно разработанному плану, Тихон вышел.
Мешковатый плащ скрывал и бронежилет, и то, что Коростылев был вооружен, грязные сапоги и мятая шляпа дополняли картину. Он походил на дачника, возвращающегося на свой участок после застолья у соседей. Из средины электрички вывалила ватага парней, человек пятнадцать. Они походили на стройотрядовцев, те же зеленые куртки со множеством нашивок, обязательная гитара. Не успев ступить на платформу, один из парней на всю громкость включил магнитофон.
Парни сразу двинулись по направлению к Тихону. Тот пошел им навстречу.
Когда толпа и Коростылев поравнялись, он понял, что же насторожило его в их поведении. Многие "студенты" давно выросли из институтского возраста, но не это было главным, они не говорили, их глаза беспокойно ощупывали все окружающее. Несколько взглядов оценивающе впились в Тихона, но тот невозмутимо прошел мимо и встал у лотка с газетами, как бы выбирая что купить. Как и подозревал Коростылев, "стройотрядовцы" остановились около сумки с оружием, плотно закрыв её от взглядов окружающих. Тихон купил газету и зашел за угол небольшого зала ожидания, скрывшись из поля зрения парней. Прислонившись к стене, он связался с наблюдателем на крыше. Тот доложил, что ничего не видит, кроме плотного кольца спин.
Оставалось лишь ждать. Следующий электропоезд должен был проследовать минут через пятнадцать. Все это время парни толпились около сумки, не проявляя видимой активности. Приказав наблюдателю на крыше покинуть своей пост и прибыть на платформу, чтобы сопровождать эту группу, если она будет садиться в поезд, Коростылев не спеша пошел по направлению к поселку, меняться местами со своим парнем. Самого его рэкетиры наверняка уже приметили, и сопровождать их лично было довольно рискованно. С крыши дома открывался широкий обзор, и Тихон прильнул к окулярам бинокля. Он увидел, как подошла электричка, как "студенты" сели в нее, но сумка осталась стоять на платформе.
