Новая семья: Гостевой брак, лоскутная семья и другие форматы отношений в современном мире - Светлана Кольчик
Дети, наигравшись, прибегают в дом. Алексей отправляет их мыть руки и вываливает на стол тесто (он его мастерски замесил сам). Меня впечатляет, с каким стоическим терпением он учит моего трехлетнего сына пользоваться скалкой, параллельно задавая очень серьезные вопросы об отношениях с папой моему старшему, восьмилетнему сыну.
Алексей уверен, что изменения в обществе и менталитете должны идти из семьи, а не «сверху». И одним из первых шагов может стать внутрисемейный договор о разделении ответственности: «Мамам не стоит бояться оставлять папу с малышом. Если страшно доверить, начинайте с получаса, потом постепенно увеличивайте время. Мужчина справится!»
Моему собеседнику, возможно, чуть проще заниматься сыном — у него проектная работа на удаленке. Он уделяет ей время ранним утром, после обеда, когда ребенок спит, и по вечерам. Жену с ее нормированным графиком работы в офисе такой расклад более чем устраивает. Но Алексей не призывает мужчин бросать работу и сидеть дома. Но стараться проводить как можно больше качественного времени с детьми, по его мнению, — едва ли не самая важная инвестиция в будущее.
Алексей делится со мной четырьмя правилами вовлеченного отцовства, которые он вывел:
Слушать ребенка и интересоваться его жизнью.
Активно проводить вместе время: готовить, мастерить, гулять.
Учиться доверять ребенку и, когда это возможно, передавать ему инициативу.
Активизировать социальный круг: чужих детей нет — есть окружение вашего ребенка. Дорогой декрет
Каковы шансы, что мужчины в России и за пределами североевропейского «социального рая» решатся без оглядки на чужое мнение осваивать традиционную женскую территорию — уход за детьми? Как показывают исследования, на сегодняшний день больше всего времени российские дети по-прежнему проводят с мамами — об этом в опросе проекта Deti.mail.ru заявили 86 % родителей.
«Все-таки в России мужчина пока воспринимается как кормилец», — соглашается Игорь Поляков, госслужащий и папа троих детей. Игорь родом из Краснодара, сейчас живет в Анапе и возглавляет там сообщество «Отцы юга России». Он спешит добавить, что если бы декретный отпуск в России оплачивался так же, как в Швеции, то он не задумываясь его бы оформил: «А что такого сложного сидеть с младенцем? Покормил, помыл и спать уложил. Тем более что быт сейчас намного проще, чем во времена наших родителей».
Игорь рассказывает, что с каждым из своих детей не ленился вставать по ночам, укачивать и менять памперсы, а также носил младенцев в слинге. По договоренности с женой они отключили эффект бабушки — по минимуму принимали помощь старшего поколения. Это их семье пошло на пользу: родственники не вмешивались и, главное, не давали непрошеных советов.
«Я мог и накормить, и помыть ребенка, и смесь приготовить. Мыслей, что это не мужское дело, никогда не возникало», — добавляет Поляков. То же самое, по его словам, делали многие его знакомые мужчины и в Краснодаре, и в Анапе. Но почему-то многие стесняются в этом признаваться. Хотя, по наблюдениям моего собеседника, среди мужчин нового поколения отцом сегодня быть модно, и осознанный подход к воспитанию детей все более востребован.
Но эмансипация по-русски все же выглядит несколько иначе, чем в Европе. Роль кормильца и добытчика по-прежнему встроена и в экономические реалии, и в менталитет. В семье Игоря тоже живут в основном на заработанные им деньги. «Все, что получает жена, — это на ее хотелки», — смеется он. И тут же спешит добавить, что, если бы его супруга зарабатывала больше, не факт, что его мужское эго сильно бы пострадало — наоборот, это стимулировало бы работать больше. Но такое отношение характерно далеко не для всех. Как показывают результаты все того же исследования Deti.mail.ru, модель «мама-добытчик и папа-домохозяин» популярна лишь среди 5 % опрошенных.
Если правильно преподнести идею декрета и финансово простимулировать отцов, эта опция стала бы интересна большему числу мужчин.
ВЦИОМ изучил[160], что россияне думают о папах в декрете. Цифры получились следующие:
минимум 70 % россиян верят в способность отцов ухаживать за детьми и вести домашнее хозяйство не хуже женщин;
чаще других так считают женщины (71 %) и молодежь от 18 до 24 лет (90 %);
шестеро из десяти наших соотечественников не считают нормальной ситуацию, когда отец ухаживает за новорожденным, а мать выходит на работу;
только у 10 % опрошенных есть в окружении семьи, где отец занимается домашним хозяйством и воспитанием детей, а мать зарабатывает деньги;
около половины согласны, что основная социальная роль мужчины — кормить семью. Остальные, напротив, не считают роль добытчика важнее роли воспитателя собственных детей.
«Многих мужчин напрягает, когда жена зарабатывает больше», — подтверждает Игорь Поляков. Но все же, считает он, если правильно преподнести идею декрета и финансово простимулировать отцов, эта опция стала бы интересна большему числу мужчин. Важно, чтобы им было при этом комфортно: «Я бы ввел бесплатные, но обязательные курсы отцовства, чтобы мужчины тоже представляли себе, что такое быть родителем».
Идеи Игоря, кстати, подтверждает опыт стран, где эксперименты с мужским декретом начали внедрять парой десятилетий раньше. Например, в начале 2000-х в канадском Квебеке увеличили декретные выплаты для мужчин и выделили отрезок времени, который можно было брать только отцам. За девять лет число мужчин, оформляющих отпуск по уходу за ребенком, выросло с 10 % до более чем 80 %[161].
Показательно, что Игорь, обладатель довольно брутальной внешности и атлетичного телосложения, не раз слышал в свой адрес гротескное клеймо из старых советских фильмов — подкаблучник. Но его это скорее забавляет. «Мужчины почему-то стесняются показывать чувства. А ведь я свою жену просто люблю. Я ноги ей должен целовать за то, что она мне подарила троих детей», — говорит Игорь.
Няня-дипломат
После долгих поисков мне наконец удалось найти мужчину, который побывал-таки в России в официальном декрете. Правда, он оказался… шведом. Йоханнес прожил в нашей стране несколько лет и сейчас служит в Посольстве Швеции в Москве. На момент нашего интервью он около полугода просидел дома с полуторагодовалой дочкой Эмилией. По мнению шведа, Москва — вполне комфортный для жизни с детьми город. Особенно его впечатлили детские площадки, семейные кафе и наличие игровых комнат с аниматорами в ресторанах. «Люди в России теплые, отзывчивые, — Йоханнес говорит со мной по-английски, но периодически вставляет русские слова. — Если ты идешь с коляской, тебе всегда придержат дверь. В аэропорту с малышом пропустят без очереди на регистрацию. У нас в Швеции такого нет».
Йоханнес рассказывает, что, гуляя с ребенком, периодически слышит замечания от бабушек на площадке в стиле: «Ну конечно
