Наталья Штурм - Все оттенки боли
…Часа через два всем надоело слушать бесконечную «О, флеш ин зе найт», и мужчины уже не знали, как от нас избавиться. Но Света категорично заявила — пока они не отвезут нас домой, мы с места не двинемся.
Приключение удалось, и на следующий день мы в том же составе снова вышли на дорогу. На этот раз остановился парень. Милый, светловолосый паренек на «Москвиче».
— Куда вас подвести? — спросил он.
— Мы просто катаемся, денег у нас нет. Если вам нужна компания, то с нами вам будет веселей! — проговорила заученный текст Танька, сунув голову в опущенное стекло.
— Садитесь, конечно, я вас покатаю.
— Твой вариант! — шепнула мне Светка, усаживаясь в машину.
— Нет, твой! Я давно хотела тебе признаться, что мне совсем не нравятся блондины.
— А чем вы занимаетесь? — громко спросила Таня, чтобы он не услышал, как мы его делим.
— Я — дрессировщик. Работаю в цирке. — ответил молодой человек и включил кассету. Оказалось Secret service.
У Светки увлажнились глаза — совпали вкусы плюс статус парня и наличие машины.
Мы поехали к нему домой на «Коломенскую». Парень продолжал нас удивлять — он жил один, родители, тоже цирковые, были постоянно в отъезде, квартира была огроменная, в престижном доме.
Оказалось, что у него так же, как и у ихтиолога, в квартире тусуются какие-то непонятные друзья.
Во всю стену красовались фотообои, которые мы с непривычки приняли за символ роскоши. В квартире были три комнаты, барный столик и много-много импортного алкоголя.
— Циркач мой! — четко определилась Светка и подключилась к истреблению спиртного.
Под утро народ устал гулять. Света уединилась с дрессировщиком в спальне, а нам с Танькой осталось только искать себе свободную кровать.
Но все лежанки оказались востребованы. Тогда Татьяна уселась на кухне читать книгу, дожидаясь открытия метро. А я нашла единственный узкий диван в прихожей и с наслаждением вытянула ноги.
Неожиданно кто-то громоздкий плюхнулся на мой диван и сообщил, что он «викинг» и я должна ему «дать».
Оставшуюся часть ночи объясняла ему, что я девственница и про секс слышала только от подруг. Урод не отлипал, задавая провокационные вопросы типа: «Тогда что ты здесь делаешь?»
Я приложила максимум красноречия, чтобы убедить тупого и пьяного парня, что он — предел моих мечтаний и наш роман только начинается.
Под утро он сделал мне предложение, потому что я уже плакала. Особенно было обидно, что Светка прибилась к приличному и красивому артисту, а мне приходится отбиваться от больного на всю голову «викинга».
За одну ночь случилось два грандиозных события. Я чудом избежала позора, а у Светки начался роман.
Два дня она пропадала у циркача, пока он не отправился на гастроли.
Светку было не узнать — как в стихотворении Агнии Барто: «Стала ласковой и кроткой, ходит легкою походкой, по утрам поет, как птица…» Счастье нашло подругу ночью на дороге, в экстремальной ситуации.
Это был благополучный исход нашей идиотской затеи — никто никуда не завез, ни снасильничал, ни обобрал, ни побил, а подруга нашла свою любовь.
Мы с Танькой боялись, что Светка может испортить новые отношения раздолбайским поведением. Но она, как примерная невеста, целыми днями сидела дома и ждала звонка дрессировщика.
— Я кончаю от его профессии! — делилась Светка своими искренними чувствами. — Он сильный, смелый, терпеливый, уверенный в себе! Девки, я тащусь от него! Как представлю, что он в клетку с тиграми заходит, так сразу трусы мокрые!
— Да ты что? Он с тиграми работает? — поразилась Татьяна.
— Я не знаю с кем? не люблю вопросы задавать. Знаю, что с хищниками.
— Вот это да! — восхищенно произнесла я. потому что картина впечатляла.
Через три дня Светка наконец-то узнала, с кем работает циркач. Он позвонил рано утром, и она его даже сперва не узнала.
— У меня трагедия. — голосом, полным скорби, произнес парень, — медведи промокли…
— Что? — не поняла Светка.
— У нас был переезд из одного города в другой без специального трейлера. И мои медведи намокли. Я же их сам по всей стране собирал, они мне все равно что дети…
Светка растерялась. Впервые она не была подкована и не знала, что ввернуть по теме.
— Ну… может, они высохнут? — предложила как вариант.
— Я их коньяком отпаивал, не дай бог? простудятся, — переживал дрессировщик. — У нас условия для перевозки животных ужасные! Такая нагрузка для них — по восемь суток переезды между городами.
Однажды медведица Ночка впала в спячку, мы ее еле-еле растолкали, но она все равно отказалась работать. Любая экстремальная ситуация в пути сказывается на артистах. Они же как люди…
«Ночка, дочка, спячка, течка, случка» — подбирала в уме Светка похожие слова, чтобы как-то утешить дрессировщика, но ничего по теме не подходило.
Ей так хотелось участвовать в жизни парня, что она готова была освоить новый для себя жанр.
— Хочешь, я приеду и помогу? — спросила она. затаив дыхание.
А парень словно и не понял, о чем она говорит:
— Нет? конечно! Ты же не цирковая.
И словами этими, словно хлыстом, отрезал себя от нее.
Терпения ждать вечного гастролера у нее уже не хватало. Дрессировщик звонил, но каждый разговор был только о медведях и их настроении.
— А мне что? — обижалась Светлана. — Хоть бы раз спросил, какая у нас погода, я ведь тоже могу намокнуть… Похоже, ему медведи дороже. Он даже имена путает — меня Дашей и Машей несколько раз называл. Я думала с бабами попутал, а он… с медведями!
Мы ржали над ней. Нам было очень весело, потому что у самих в личной жизни был полный швах.
Но тут грянула катастрофа.
Мокрые медведи даже рядом не плясали с такой неприятностью…
Светка забеременела.
Когда эмоции улеглись, мы собрались у Светки дома решать, что делать с этой оказией.
— Ты должна ему позвонить и обрадовать… или огорчить. — предложила Таня.
— Или дождись, когда он приедет, и скажи все в интимной обстановке. — обрисовала я как вариант.
Светка молчала и пыхтела сигаретой.
— Хочешь, мы скажем? Но он может испугаться, — сама с собой обсудила вариант Танюха.
— Или молча сделай аборт, если не хочешь рожать. — пыталась угадать я Светкины мысли.
Но она продолжала молчать и курила уже пятую.
— Какой срок беременности? — догадалась спросить Таня.
Светка затушила окурок и вальяжно произнесла:
— Да я откуда знаю…
Мы удивленно уставились на Светку — а календарик с отмеченными днями?
— Я не отмечаю месячные, мне некогда, — отвечала «сильно загруженная» работой и учебой Светка.
— Ну что ты пристала со сроком, какая разница?! — возмутилась я на Таньку. — Можно к врачу сходить, и там скажут. Да, Свет?
Светка закурила следующую сигарету и солидно ответила:
— Срок, может, и скажут… А вот отца вряд ли назовут.
Как выяснилось, на должность отца претендовали трое. Известный нам циркач — фанат медведей; друг моего возлюбленного тенора Александра, который в последний вечер так удачно завернул к нам на огонек. И третий товарищ, покрытый мраком тайны.
— Когда вы успели?! — удивилась я. припоминая подробности прощального вечера.
— Я выпила и уснула. Он спросил, можно ли со мной полежать? Я не ответила, потому что спала. Честно говоря, я ничего не помню. Но точно что-то было.
— Уверена? — поинтересовалась Танька.
Светка выдержала театральную паузу, прошлась по комнате, хотела было поставить кассету с Secret service, но передумала.
— Да. Мы с ним потом еще один раз встречались… Но он мне не подходит.
— Что с ним не так? — заинтересовалась я подробностями.
— Профессия. Он — переворачиватель нот.
— Кто?! — в один голос воскликнули мы.
— Кто-кто… Ноты переворачивает на концертах пианистов. Кто-то же должен это делать. В Большом зале консерватории они и познакомились с твоим тенором.
В принципе позавидовать Светке можно было — богатый выбор отцов, целых три! У некоторых, как у меня, и на одного не наскребешь. А тут терцет!
— Да. Человек с такой творческой профессией вряд ли сможет обеспечить семью. Ну а третий-то кто? — допытывалась я.
Светлана подошла к окну, приподняла двумя руками с подоконника небольшой круглый аквариум с единственной рыбкой и томно произнесла:
— Один очень-очень известный человек…
— Да ты что?! — опять воскликнули мы.
— Но я не могу назвать его имени. Оно слишком известное. Это останется моей тайной.
Мы сидели и соображали, как раскрутить Светку на откровение.
— А откуда у тебя эта рыбка? Раньше ее не было. — ухватила я загадочную нить.
— ОН мне подарил в знак своей любви. Это редкая разновидность золотой рыбки, называется «звездочет». Ладно, вам скажу по секрету, но больше никому! Он — солист балета Большого театра. Но больше я ничего не могу рассказать.
