Наталья Штурм - Все оттенки боли
Общность интересов, любовь к музыке и опере сделали наши отношения весьма стабильными. Мы часто встречались у него дома, он пел, я пела, мы пели вместе, смотрели по видику кассеты со знаменитыми мировыми голосами, и нам было вполне комфортно друг с другом.
Единственное неудобство было в том. что его квартира была расположена рядом с зоопарком. И утром, начиная с шести часов, весь зоопарк пробуждался от криков животных. Баритон, понятно, уже привык, а мне приходилось несладко. Поэтому я предпочитала не оставаться у него на ночь, а возвращаться домой.
В один из дней, когда, по обыкновению, у него собралась большая компания, он представил мне нового гостя:
— Знакомься, это мой самый близкий друг Александр.
Ко мне приблизился невысокий мужчина плотного телосложения, галантно поцеловал ручку и чересчур долго задержался на ней губами.
«Тенор», — сразу определила я по фигуре. Смутилась и ушла в другую комнату, где за столом веселились гости. Через несколько минут я почувствовала на себе внимательный взгляд. Александр сидел в дальнем углу комнаты и через кисть в упор смотрел на меня, не улыбаясь. Мне стало не по себе, и я пошла искать баритона.
— Ты останешься сегодня? — спросил он. когда я обнаружила его на кухне.
— А гости?
— Ребята все из общаги, тут два дома от меня, полчаса, и разойдутся.
— А… Александр?
— Сашка? Он москвич. Его родители в Театре оперетты работают. А его самого в этом году в труппу Большого зачислили. Он — звезда! Самый молодой солист оперы. А почему ты про него спросила?
— Да так… Он странно смотрит на меня. Ты говорил ему. что мы встречаемся?
— Да, конечно, он знает… Информация на всякий случай: он полгода назад женился, и у него жена беременная.
— На какой случай? — не поняла я.
— На всякий, — ответил баритон.
Я листала журналы, откровенно скучая.
Все ребята были знакомы между собой, все учились в консерватории, и мне неудобно было лезть в их разговоры. А Светки в этот день со мной не оказалось. Я отправилась в прихожую, чтобы позвонить маме. Из темноты коридора, как привидение, возник силуэт Александра. Мужчина схватил меня за руку, потащил в туалет и закрыл на щеколду дверь.
— Молчите, только, пожалуйста, молчите! Мне нужно вам сказать несколько слов!
Эти слова безумно напомнили речитатив Германна из оперы «Пиковая дама». «Не пугайтесь, ради бога, не пугайтесь!» — уговаривал игрок старушку… Чем кончилось, мы знаем. Она испугалась и умерла. И тем не менее я почему-то послушалась Александра и замерла в ожидании.
— Сейчас мы уйдем отсюда вместе. Сейчас или никогда. Я люблю вас. Я влюбился с первой секунды, как увидел. Если я вам не противен, если в вашем сердце есть капля любви ко мне, то мы сейчас уедем отсюда.
— Это невозможно. Я встречаюсь с вашим другом. Ерунда какая-то…
Но у него был магнетический талант владения словом. Он убеждал, как последний раз в жизни. Я слушала как завороженная.
— Мне больно это говорить, но я женат. Моя жена ждет ребенка. И, наверное, это преступление с моей стороны говорить так, но для меня теперь все не имеет значения. Только вы! Вы должна быть моей!
— Наверное, вы принадлежите к тем мужчинам, которых заводит, что женщина встречается с другим, да?
— Ты едешь? Да или нет? Или сейчас или никогда! Решай.
— Я не могу, я встречаюсь с твоим другом!
— Ты его любишь?
В дверь постучали. Подождали и ушли.
Вообще мизансцена была более чем странная: возле унитаза, в тесном сортире лучший друг твоего парня признается тебе в любви и почти плачет. А два часа назад вы вообще не были знакомы…
Для двадцатилетней девушки это было серьезное потрясение. В сердце нагрянуло смятение. Но, несмотря на чувства, от моего внимания не ускользнуло, что каждая его фраза была постановочной.
Он словно пропевал ее. а потом оценивал себя со стороны: «Ай да Сашка, ай да сукин сын!»
— Люблю его? Не знаю. Мы просто встречаемся…
Александр прижал руки к груди:
— Он тебе не подходит. Я должен быть с тобой. Только я!
Его сила страсти была настолько сокрушающая, что я начала… влюбляться. Он это сразу почувствовал, заплакал и стал целовать мою руку, чтобы добить окончательно.
— Пожалуйста… Умоляю тебя, уедем отсюда… Нам здесь нечего делать…
Он стоял на коленях и чувствовал себя при этом абсолютно органично. Я тоже встала на колени, не на унитаз же садиться.
— Ты знаешь, что я пою «Кармен» вместе с Образцовой? Ты не представляешь, какая это честь спеть с Еленой Образцовой Хозе в двадцать пять лет!
— Ну почему же — как раз представляю. Она моя любимая певица.
— Она фантастическая женщина! Она и Атлантов. Ты знаешь, что он мой педагог?
— Да я вообще ничего про тебя не знаю. — честно ответила я.
Ему, естественно, последняя фраза не понравилась.
— Ты должна сейчас уехать со мной…
— Мне нужно предупредить твоего друга…
— Нет, просто исчезнем и все.
Мы выбежали на зимнюю улицу и поймали такси.
Я не особенно терзалась угрызениями совести. Ведь баритон четко определил уровень наших отношений, при которых оба чувствовали себя свободными.
Но Александр… Это было нечто. Это была стихия. Он увлекал, завораживал, влюблял! За ним хотелось бежать сломя голову.
Мы приехали на его съемную квартиру. Но вместо того чтобы наброситься на меня в страстном порыве, он… взял бокал вина и, встав в эффектную позу метрах в трех от меня, начал говорить:
— Ты потрясающе красива. Ты похожа на мою любимую актрису Элину Быстрицкую. Какая это женщина! Аксинья, «Тихий Дон» — юношеские грезы любви. Когда я увидел тебя, то сразу понял-эта женщина должна быть моей. Твой дерзкий взгляд черных глаз, улыбка, линия губ — они сводят меня с ума. В моей жизни было много женщин, поверь, но я впервые испытываю такие чувства… Да, возможно, ты не любишь меня, наверное, я слишком страшный для тебя. Сейчас я расскажу мою историю…
Все это время я молчала, потому что он не давал вставить мне ни одного слова. Он говорил только сам. и мои ответы вообще его не очень интересовали. Ну, может, лишь как связка перехода от одной темы к другой…
— Два месяца назад я ездил на рыбалку, ты знаешь, я очень люблю рыбалку! На обратном пути мы попали в аварию. Меня вытащили с того света. Щека болталась отдельно от лица. Я очень страшный, да? Тебя не пугает моя рожа?
Он обезоруживал на каждом шагу. Откровенностью, смешанной с позерством, дикой страстью с абсолютной холодностью, юмором и отсутствием такового, когда шутка была о нем. При всем явном актерском таланте он не мог скрыть, как безумно он себя любит.
А потом он запел, и я пропала…
Глава 8
Мутная война
Танин муж по фамилии Счастливый обстоятельно повесил портфель на крючок возле двери, достал из портфеля связку ключей и сунул один в замочную скважину.
Ключ не вошел.
Мужчина удивился и прислушался. В квартире раздавались голоса.
— Таня приехала! — обрадовался муж и дал три коротких звонка.
Жена открыла и тут же бросилась мужу на шею.
— Привет, дорогой! Раздевайся и проходи. Я тебе приготовила сюрприз!
Муж на ходу скинул обувь и пошел за Таней, как на поводке.
На кухне сидел мужчина. Посторонний. Во всяком случае, счастливый муж никогда доселе не видел этого человека.
— Знакомься, это мой друг из Баку. Его зовут Мухаммед, и он пока поживет у нас.
Мухаммед поднялся, почтительно склонил голову и протянул руку для приветствия.
— Очень приятно, — с трудом произнес обалдевший муж и знаком пригласил жену отойти с ним в гостиную.
— Что ты вытворяешь? — зашипел он. когда они оказались одни. — Ты своего любовника к нам жить привела?! А что скажут твои родители? Ты меня хочешь опозорить? Немедленно уведи его отсюда, иначе я позвоню папе.
Таня нисколько не испугалась. Она выслушала абсолютно равнодушно, еще и нарочито зевнула прямо в лицо разгневанному супругу.
— Это не ты, а я позвоню папе и скажу, что развожусь с тобой! Квартиру мы поделим пополам, а ты лишишься карьерного роста в статусе брошенного мужа. Так мне звонить папе?
Муж сжимал кулаки и молчал.
— За что ты меня так унижаешь? — наконец вымолвил он. — Я же ничего тебе не запрещаю — хочешь, работай на телевидении, хочешь, летай в командировки. В конце концов, ты можешь с кем-нибудь встречаться, если уж тебе так хочется, но делать это аккуратно, не возбуждая общественного мнения! Ведь кругом соседи, знакомые — поползут слухи, что ты привела в дом любовника, и мы живем втроем! Позор и скандал для меня и твоих родителей.
— А ты за моих родителей не волнуйся. Мы с тобой теперь живем отдельно, и это наши проблемы, кто у нас останавливается. В конце концов. Мухаммед здесь ненадолго, я только помогу ему устроиться на работу, и он переедет на съемную квартиру. Так что не ори. а лучше пойдем к столу и по-дружески посидим.
