Баян Ширянов - Могила Бешеного
- Эй, мужики, а тут Любку ебут! Гурьбой бомжи выскочили из каптерки. двое тут же затеяли драку за право обладания. Еще один попытался было пристроиться, но за его спиной возникла другая бомжиха и ухватив того за ворот, повалила навзничь. Любка, пока никто не заметил, стала на карачках собирать по полу свое раскиданное тряпье. Кто-то в пылу драки об неё споткнулся, упал, прихватив с собой пару соседей. Женщина ползком, оставляя за собой кровавый след из порезанных острым гравием колен, выбралась из-под кучи тел. Она встала, осмотрелась, заметила безучастно курящего Тихона и сделала к нему шаг.
Коростылев невольно отпрянул. Он узнал эту женщину. Любку, Паньшину Любовь Филатовну. Тогда, в доперестроечные года, она шла "паровозом", основной обвиняемой, по одному из многочисленных дел о контрабанде икон.
Ее, очевидно, или запугали, или посулили что-то, и девушка с готовностью признавала за собой все новые и новые кражи из церквушек и частных коллекций. В конце концов всем стало ясно, что она не такая крупная фигура и, усилиями Тихона, гэбисты вышли на её настоящих хозяев, организаторов незаконного бизнеса. Несколько свидетелей превратились в обвиняемых, в деле появились и новые лица. В результате этих перестановок, Любовь Филатовна, студентка-лимитчица из Красноярской области, получила не пятнадцать, а пять лет с конфискацией.
Любка, прижимая к груди кучу тряпок, близоруко щуря глаза вгляделась в лицо Шрама. Потом в её глазах промелькнула искра узнавания, и она все тем же высоким голосом спросила:
- Капитан Коростылев?.. - Майор... - Негромко поправил её Тихон. - А ты изменился... - Грустно проговорила женщина, не пытаясь скрыть пьяного акцента:
- Откуда шрам-то появился?
Невольно прикоснувшись ко лбу, который пересекал розовато-белый валик рубца, Коростылев махнул рукой:
- Длинная история... - А я вот теперь здесь... - Бомжиха развела руки, тряпье осталось зажатым в кулаках, и Тихону предстало на обозрение истощенное тело. - Как откинулась, никому не нужна стала. Родители в деревне умерли, дом колхоз забрал... В Москву подалась - в институт с судимостью не восстановили. Думала, побичую немного, деньжат подсоберу устроюсь... Во до сих пор и устраиваюсь... Дай-ка закурить!.. Коростылев протянул ей пачку. Любка, не стесняясь, бросила обрывки одежды на пол, обеими руками приняла сигареты, вытащила одну, но пачку не отдала. Зажигалку ей Тихон не доверил, сам высек огонек, дал прикурить. Драка уже стихла. Бомжи, кидая на Шрама подозрительные взгляды, один за другим забирались обратно, но подойти не решился никто. - А чего тебя в наши края привело? - Жадно втягивая дым спросила Любка. - Планируешь операцию по очистке столицы от бомжей?
- Да нет... Я преступника одного ищу. Террориста. - Ишь ты... Круто! А мы-то тут при чем?
- Да должен он тут появиться... Он и вчера приходил... - Погоди, это тот, что с Зуем пришел? - Догадалась бомжиха. - Он. Бешеный у него погоняло. - Ой, - Скривилась Любка, - Склизкий он... Все понты дешевые гнал.
Хвалился... А чего он задумал?
- Это я тебе пока сказать не могу... - Нахмурился Коростылев и посмотрел женщине прямо в глаза:
- Потом, когда я его поймаю - будет уже можно. А пока... Тихон прикусил нижнюю губу, на мгновение задумавшись:
- Ты мне поможешь?
- А ты меня отсюда вытащишь? - Пьяно ухмыльнулась бомжиха:
- Ладно. В чем помочь?
- Вытащить тебя я попробую. Обещаю! - Твердо сказал Коростылев:
- А помощь такая... Сегодня Бешеный должен здесь появиться. И мне надо его арестовать. Сейчас мне надо по делам, а ты, когда он придет, постарайся задержать его, до моего прихода. - А если не удастся?
- На "нет" и суда нет... - Грустно улыбнулся Тихон. - Не боись, капитан, прости, майор, все пройдет как в аптеке!.. - Женщина притопнула босой ногой и исполнила нечто отдаленно похожее на танцевальное па:
- Вишь, какая я? Меня только отмыть, любой мужик мой! А? Хочешь меня? - И
Любка сложила губы трубочкой и потянулась ими к щеке Тихона, с явным намерением поцеловать. - Ладно, - Женщина отступила на шаг и оглядела Коростылева с головы до ног:
- Попробую. Не получится - не обессудь. - Любка! - Рявкнул какой-то бомж, до пояса высунувшись из-за двери в бомжатник: - Чо застряла?
- Да иду! - Зло прокричала в ответ бомжиха и, опять повернувшись к Тихону, полушепотом спросила:
- Только ты про обещание не забудь... И, подобрав тряпки, не оборачиваясь, пошла к бомжам.
XXVI. КЛАВА.
Открыв дверь в квартиру, Клавдия Васильевна Шерстнева, для друзей и клиентов Эльвира, сразу поняла, что Савелия дома нет. Она, не снимая высоких, до колена, замшевых сапог, прошлась по комнатам. Бешеный, как и всегда, оставил после себя полный бардак. Широкая двуспальная кровать была незастелена, прямо на подушке лежал черный носок. Второй нашелся в валяющихся на ковре трусах. На пороге ванной лежала разорванная пополам майка. Кухонный стол украсила тарелка с желтыми разводами от яичницы, и надкусанный ломоть ветчины. Зато в мойке лежала половина огурца, тоже со следами зубов. Эльвира давно прекратила войны с Говорковым, пытаясь хоть как-нибудь приобщить его к чистоте и порядку. Бешеный, по её классификации мужчин, был ярко выраженным пользователем. Он брал то, что нужно было ему, будь то женщина или какая-то вещь. А использовав, отбрасывал за ненадобностью.
Несколько раз Клаве казалось, что Говорков вскоре бросит и её, но, несмотря на непостоянство характера Бешеного, он жил у Эльвиры уже второй год. Вернувшись в прихожую, Шерстнева стянула сапоги, и, оставшись в колготках, принялась наводить порядок. Убрала на кухне, поменяла пропахшее мужским потом постельное белье, застелила кровать, запихала грязное белье Бешеного в бак, уже наполовину полный трусов, маек и носков, и лишь после этого села завтракать.
В партии "РНИ" Клавдия Васильевна занимала не такое высокое положение, как Савелий, но и рядовой проституткой она не было. Начав кидалой-клофелинщицей, Шерстнева чудом избежала срока, после чего срочно переквалифицировалась на "честный" бизнес.
Неожиданно для себя, она вскоре обнаружила, что её сутенер работает на партию "Единение", и она тоже уже состоит в её членах. Обладая достаточно неординарной внешностью, огромные темно-зеленые глаза, вьющиеся пепельные волосы и роскошный, для высокого щуплого тела, бюст, выгодным образом выделяли её из ряда товарок. Кроме того, Эльвира сразу поняла, что хочет от неё партийный хозяин - информации. И эту информацию она и стала поставлять. Вскоре Клаву стали использовать для оказания давления на разного рода политиков. Девушке все это казалось воплотившейся в жизнь игрой, чем-то наподобие шпионского фильма, действие которого разворачивалось у неё на глазах. Она с удовольствием смотрела профессионально смонтированные видеофильмы с собственным участием, во время которых она занималась сексом с депутатами, министрами, членами правительства. Естественно, кроме неё были и другие девушки. Партия не желала рисковать и не позволяла своим эротическим агентам встречаться с конкретным политиком более двух-трех раз. Вот и сегодня она "кувыркалась" с одним из членов предвыборной группы одного из кандидатов в Президенты.
Кого он продвигал, ей было безразлично, но Эльвира точно запомнила все, что этот деятель рассказывал о своем шефе. После завтрака, по свежей памяти, диктофон в этот раз включить не удалось, Шерстнева должна была написать отчет. Но как только она запустила компакт Зинчука и набила пару строк на "Olivetti", музыку разорвал настойчивый сигнал дверного звонка.
Никто, кроме Бешеного, прийти не мог, и Клава, даже не взглянув в глазок, отворила дверь. Не посмотрев, кто входит, девушка повернулась спиной и бросила на ходу:
- Не приставай. У меня отчет.
Шаги, раздавшиеся за её спиной, не походили на поступь Бешеного. Клава настороженно обернулась и увидела незнакомого мужчину, суровый взгляд которого вперился прямо ей в глаза. Через лоб незнакомца наискось проходил старый шрам. - Вы кто? - Придя в себя, кокетливо спросила девушка. Но пришелец остался равнодушен к откровенному заигрыванию:
- Мне нужен Бешеный. - Может, для начала, скажете, как вас зовут?
- Можете называть меня Шрам. - Сказал Коростылев, пытаясь не пялиться на просвечивающие сквозь неглиже прелести девушки. Несмотря на приличный стаж в первой древнейшей профессии, Эльвира сохранила юность кожи и тела и выглядела максимум лет на восемнадцать. - Шрам, - Повторила Клава, словно смакуя это слово:
- Знаете, Шрам... Он ведь мне не говорит ни куда идет, ни когда вернется... А зачем он вам?.. - И девушка улыбнулась одной из самых привлекательных улыбок:
- Я ведь гораздо лучше... Каким-то шестым чувством Эльвира поняла, что этот человек неспроста разыскивает Савелия. Будь пришелец из РНИ, он бы не стал приходить на квартиру любовницы Бешеного. В поведении Шрама ощущалась угроза, а это значило, что визитера следовало бы задержать и вызвать боевиков РНИ, чтобы они разобрались, что это за человек. Оставалось лишь заставить его что-нибудь выпить, а уж развести в питье клофелин - и вовсе пустяковая задача. - Увы, но мне нужен именно Бешеный... - Не пряча улыбки говорит Тихон.
