Зара Деверо - Шоу для избранных
Она ударила его по заднице плеткой, на коже вспыхнул красный рубец.
— Смилуйся, богиня! Я исправлюсь! — простонал Джонти. Магда вскинула руку и стегнула плеткой Антона по спине.
— Это тебе за то, что ты плохо соображаешь! Встань, болван, и поласкай мои сиськи!
Удар странным образом подействовал на потенцию Антона: его пенис немедленно встал в полный рост, сверкая каплей на лиловой головке. Антон вскочил и с подобострастным видом стал исполнять приказ своей повелительницы.
Кейзии было странно наблюдать, как богоподобный мужчина в расцвете сил унижается перед бесцеремонной Магдой и с радостью подставляется под ее удары. Ничего подобного Кейзия раньше не видела, хотя и читала об этом в порнографическом журнале, купленном Торином. Как ни странно, ей вдруг захотелось облачиться в такой же кожаный костюм, какой был на Магде, и отхлестать обоих мужчин по голым задницам, мстя за все оскорбления и унижения, нанесенные ей коварным ирландцем.
Но еще с большим наслаждением она исполосовала бы плеткой самого Торина, а потом наступила бы острым каблуком ему на яйца, чтобы понял, что женщин следует уважать.
Пока Кейзия предавалась своим необузданным фантазиям, Антон усердно сосал и теребил соски Магды, а Джонти лихорадочно ласкал ее клитор. От этого зрелища Кейзию охватило вожделение, от нетерпения она передернула плечами и переступила с ноги на ногу. Заметив это, Джерард приказал:
— Разденьте ее!
— Слушаюсь, хозяин, — поклонившись ему, сказала Магда, моментально превратившись из госпожи в рабыню, и, взяв Кейзию за запястье, подвела ее к Джонти и Антону. При виде их возбужденных членов кровь Кейзии вскипела. Мужчины взяли ее за руки и потащили в кровать.
— Сейчас ты превратишься в Ясмину, деточка! — промолвил Джерард проникновенным голосом. — И, подобно ей, познаешь радость от гармонии контрастов. Ты ведь знаешь, как приятно ощутить во рту сладость после горечи, почувствовать разгоряченной кожей струи воды, насладиться шоколадом вместе с крепким кофе по-турецки, почувствовать освобождение от тяжкого бремени, облегчение после боли. Магда уже познакомила тебя с лесбийскими играми. Сейчас ты перевернешь еще одну страницу книги любовных премудростей.
— Причем по своей воле, малышка, — сказала Магда, ставя ногу на кровать. — Без всякого принуждения, уверяю тебя.
Из ее промежности в ноздри Кейзии ударил острый специфический запах. У нее закружилась голова, а ноги стали словно ватные. Охваченная любопытством и сладострастием, она затрепетала. И в следующий миг в ней зашевелилось что-то темное и страшное, проснувшееся от долгой спячки. Ноздри ее начали хищно раздуваться, по бедрам потекли соки, груди стали вздыматься, а в глазах появился похотливый блеск.
Магда ловко сняла с нее блузу и велела ей скинуть туфли. Кейзия повиновалась.
— Теперь снимай юбку! — приказала Магда. Под ней на Кейзии было надето кружевное шелковое нижнее белье цвета абрикоса. Ей почему-то вспомнился Чарльз с его пристрастием к красивому дамскому белью. Но снимать с нее трусики и бюстгальтер стал не милый Чарльз, а зловещий Джерард. Затем он кивнул своим помощникам, и те уложили Кейзию на кровать. Она с трепетом ждала, что будет дальше.
Джерард, одетый в черный халат, расшитый восточными узорами, внимательно наблюдал за происходящим. Раздвинув полы халата, следил за реакцией Кейзии. Его пенис не остался бесстрастным во время этой сцены. Кейзию охватило волнение, промежность ее еще больше увлажнилась, соски грудей набухли.
Сильнее всего возбуждало Кейзию то, что Джерард угадывал все ее тайные желания, знал ее темные устремления, читал ее мысли. Он сочувствовал ей и поощрял ее фантазии, сам испытывая при этом колоссальное удовлетворение, упиваясь своей проницательностью и властью над подсознанием прекрасной женщины.
Напряженно вглядываясь в ее лицо, Джерард наклонился и, погрузив пальцы в ее густые волосы, потерся щекой о ее щеку. На нее пахнуло запахом его кожи и дорогого одеколона, она повела бедрами, испытывая настоятельную потребность ощутить клитором прикосновение шелка его халата. Кейзия согнула в коленях ноги и, раздвинув их, обнажила росистые трепетные лепестки своего ароматного цветка.
Лицо Джерарда стало суровым, он дернул ее за волосы и прорычал:
— Разве я позволил тебе это? Как тебе не стыдно, дерзкая проказница? Я накажу тебя за твой поступок. Ты ничего не должна делать без моего согласия. Понятно?
Кейзия на мгновение замерла от испуга, но быстро пришла в себя и перешла из обороны в наступление.
— Это говорит герцог Синяя Борода или владелец усадьбы? — с вызовом в голосе спросила она.
— Это говорит твой повелитель! Только так ты должна отныне меня называть. Ясно?
— Но это же смешно! — воскликнула Кейзия, и ей тотчас же стало не до смеха, потому что Джерард стиснул пальцами клитор и дернул за него.
Кейзия застонала и учащенно задышала.
— Ну, так как нужно меня называть? — спросил Джерард, потирая распухшую головку клитора пальцами.
Кейзии стало трудно дышать, едва слышно она прошептала:
— Повелитель! Сжалься!
Она была готова на все, лишь бы он продолжать теребить ее заветный бутон, а еще лучше — ввел палец во влагалище и помассировал его изнутри. Соски ее отвердели.
Джерард порывисто поднял ее с кровати и перекинул через стул, стоявший напротив трюмо. В зеркале отразились ее раскрасневшееся лицо и взлохмаченные волосы. У нее за спиной Магда совокуплялась с Джонти, сев на него верхом. Член входил в ее лоно по самую мошонку, руками Джонти теребил ее соски. Магда мотала головой в металлическом шлеме с плюмажем и по-звериному ревела:
— Еще! Еще!
Антон подошел к ней сзади и, приподняв ее за оттопыренные ягодицы, засадил пенис в анус. Магда зарычала и уперлась плюмажем в изголовье дивана, чтобы ей было удобно тереть рукой клитор.
— Как видишь, существует множество оригинальных способов получения сексуального удовольствия, — наставительно заметил Джерард. — Им всем троим сейчас очень хорошо. Именно искусству совокупления и будет обучать Синяя Борода свою невесту-девственницу. Этому же будешь учиться здесь и ты. Но ты должна быть послушна мне, иначе тебе не сыграть эту сложную роль. Да и в жизни мои уроки тебе пригодятся.
Кейзия промолчала, не зная, что сказать в ответ. Сочтя это выразительное молчание за знак согласия, Джерард не спеша привязал шарфом ее запястья к ножкам стула и, полюбовавшись позой, которую она приняла, раздвинул пошире ее ноги. Кейзия замерла в предчувствии чего-то необыкновенного, такого, что запомнится ей навсегда. Джерард пощекотал кончиками пальцев ее клитор — она застонала. Но очередной утробный стон Магды, кончившей в десятый раз благодаря усердию своих послушных рабов, продолжавших ее ублажать, заглушил ее голос. Кейзия покосилась на зеркало: в нем отражались пенис Джерарда, высунувшийся из-под черного китайского халата, и отвислая мошонка. Кейзию захлестнул сильнейший шквал вожделения, у нее свело судорогой клитор и заломило во влагалище. Наверное, подумалось ей, такое ощущение охватывает сучку в период течки. Вот до чего довел ее Джерард. Нет, Торину до него далеко!
Джерард просунул в лоно палец и принялся массировать его. Кейзия стремительно взлетела на пик экстаза. Но в решающий момент изувер-наставник извлек палец из ее сокровищницы наслаждений. Вертя задом, Кейзия простонала.
— Еще, умоляю!
Он схватил ее за волосы и, подняв ей голову, строга спросил, глядя в глаза:
— Ты ничего не забыла?
— Прости, повелитель! Но мне так хочется почувствовать облегчение! — проскулила Кейзия, чуть не плача от боли и огорчения.
— Очень хочется? — спросил он, осклабившись.
— Да, повелитель!
— Я удовлетворю твое желание. Но сначала отстегаю тебя тростью. Ты согласна?
— Чем? Тростью? — Кейзии подумалось, что она ослышалась.
— Ты все верно поняла, крошка. Сначала я хорошенько разогрею тебя, а потом позволю испытать блаженство. Когда твоя задница будет пылать от ударов, ты острее почувствуешь всю его прелесть.
С этими словами Джерард повернулся, взял из фарфоровой вазы гибкую бамбуковую трость и постучал ею по ладони. Сообразив, что он настроен серьезно, Кейзия похолодела.
— Но меня никогда в жизни не били! — попыталась протестовать она, чувствуя непривычное возбуждение, смешанное с ужасом.
— С нами постоянно случается что-то в первый раз, — возразил Джерард и, взмахнув тростью, резко опустил ее на ягодицы Кейзии. Перед глазами у нее поплыли оранжевые круги, а кожа начала гореть, словно бы ее прижгли раскаленным клеймом. Кейзия вскрикнула и завопила:
— Не смейте! Прекратите! Ай! Ой! Мне больно! Удары посыпались на нее градом. В промежности вспыхнул пожар, глаза вылезли из орбит.
Но Джерард продолжал хлестать ее тростью, входя в раж от ее пронзительного визга и вида красных рубцов на нежной бело-розовой попке. Слезы брызнули из глаз Кейзии. Жар растекся по бедрам и животу, проник в лоно. Кейзия пыталась высвободиться, отчаянно вертелась и дергалась на стуле, визжала, выла и стонала. Ей казалось, что все ее тело наполняется раскаленной лавой. Лишь извержение вулкана могло принести ей облегчение. Боль и похоть смешались, и в результате кровь в жилах Кейзии вскипела. Ей захотелось, чтобы удар трости пришелся на половые губы и клитор. Внезапно она почувствовала во влагалище пальцы Джерарда. Он стал совершать ими ритмичные движения, имитируя половое сношение. И едва его палец коснулся клитора, Кейзия задергалась. Оргазм пронзил все клеточки ее истерзанного тела, достиг всех нервных окончаний, затмив ощущение боли в исполосованной тростью заднице.
