Марлен Шалап-Талап - Счастье гоблина
- Тебя что-то очень сильно мучает. Ты не можешь поделиться со мной живой и надеешься, что я облегчу твои страдания, если буду покойницей. А я не буду молчать. Я стану призраком, и буду приходить к тебе по ночам.
- Лучше бы ты не уходила, - первый раз за всю жизнь я был искренен с женщиной.
- Поцелуй меня. И не останавливайся больше. Грехи нужно прощать не только близким, но и себе тоже. Душа - тоже живая, - холодная статуя оживала в моих теплеющих руках. Я переживал ее оргазмы, как свои собственные. Ненасытная и чувственная, она несла меня к своему берегу. Черная муть сгорала в ее горячем отрывистом дыхании, жгучих стонах...
Уже поднималась утренняя заря, а я все ласкал ее, спящую. Я стал различать пастельные полутона этого мира. Сиреневые и фиолетовые синяки и засосы, лиловые тени под глазами, еле заметные веснушки на носу и возле его тонких крыльев, персиковый пушок над укушенной губой. Но где я ее все-таки видел?
... Я выбрался, наконец, из ванной. Нашел диск Чайковского. "Щелкунчик" это обо мне - шиворот-навыворот. Как хорошо, что дома никого нет. Я вышел на балкон в собственной шерсти и закурил... И вспомнил. Вспомнил.
Я отыскал семейный альбом. Вытер с него пыль. Вот бабушка с дедушкой. Вот мама. Девочка с косичками. А вот она со стрижкой. А вот она уже с младенцем, со мной. А где же институтские фотографии? Вот! Да. Вот она, моя гимназисточка, она же институтка...
Здесь, в этом парке, она встретит на следующий день папу. Она мне рассказывала об этом давным-давно....
- Алиса, Алиса... если родишь мне мальчика, я тебя оставлю в роддоме, - и я увидел себя в зеркале. Ну и морда! Влюбленный гоблин. Но я похож на папу...
