Олег Фролов - Тайна Афродиты. Ключ к энергиям стихий
Софья безропотно послушалась, даже не спрашивая зачем, и почувствовала, как хозяйка дома надела на нее какое-то украшение.
— Что это? — удивилась ученица.
— Так положено. Амулет на удачу. Носи с богом.
Софья с удивлением потрогала подарок — изящные бирюзовые бусы.
— Спасибо. И что, они на самом деле помогают?
— Во всяком случае, никому еще не повредили, — довольно категорично отрезала Стелла.
— А чем я заслужила такой подарок?
— Если ты общаешься с нашими Богами, то должна почувствовать себя настоящей гречанкой. А в Греции принято носить амулеты. Тебя что, смущают эти бусы?
— Да нет, — улыбнулась Софья. — Наоборот. Они как будто согревают — даже не думала, что у бирюзы такая приятная энергетика.
— Ладно, давай хорошенько отдохни, а вечером пойдем побродим по Афинам и поговорим по душам.
Оказалось, что Стелла действительно знала об Афинах если не все, то почти все. Во всяком случае, ни один вопрос Софьи не остался без ответа. Наставница сыпала цитатами из древних философов, рассказами о таких необычайных событиях, о которых Софья и представления не имела, причем не только из глубины веков, но и вполне современных.
— А теперь куда? К Акрополю? — осторожно поинтересовалась Софья после довольно утомительной двухчасовой прогулки по городу, взбираясь по узкой улочке куда-то вверх.
— Не совсем, — казалось, Стелла не утомилась ни капли. Судя по всему, она так натренировалась в пеших прогулках, что никакие расстояния ее не смущали. Ну еще бы — коренная афинянка!
— Мне бы очень хотелось посмотреть на Акрополь… Столько о нем слышала…
— Тебе еще раз хочется разочароваться? От него, конечно, сохранилось поболее, чем от храма Артемиды, но эти здания, да и сам храм, постоянно на реставрации. Такое впечатление, что сколько лет я живу, ровно столько же там тянутся все эти реставрационные работы. Да и кругом такие толпы туристов, что толком и не поговорить. Мы с тобой идем смотреть на Акрополь с холма Муз. Это ведь твои подружки теперь, верно?
— Я была бы счастлива! — смущенно улыбнулась в ответ Софья.
— Ну тогда, если угодно, с холма Филопаппа, что одно и то же. Как раз отсюда на Акрополь открывается великолепный вид.
— А кто такой этот Филопапп, что в честь него переименовали холм Муз? — поинтересовалась Софья, испытывая нечто вроде ревности к неизвестному герою, затмившему самих Муз.
— Филопапп — опальный принц Коммаген, сосланный в Афины во II веке до нашей эры. Жители Афин полюбили его за то, что он многое сделал для благоустройства города. А вообще у этого холма тоже в каком-то смысле геростратова слава. В 1687 году отсюда по приказу венецианского военачальника Франческо Морозини расстреливался занятый турками Парфенон. Пороховой склад, который находился в храме, взорвался, и этот дивный памятник был разрушен. А ведь у нас говорят, что душу эллина можно понять, лишь прочитав «Илиаду» и увидев Парфенон.
— Величественная картина, — вполголоса сказала Софья, когда они наконец поднялись на холм и взглянули на гордый Акрополь. — У нас церкви тоже традиционно ставили на возвышенностях.
— Акрополь вообще-то значит «верхний город». Так что на самом деле здесь когда-то была крепость и жили люди. Ну а там, где жили люди, неизменно возникали и храмы. Надо ведь было где-то возносить хвалу Богам…
— Странно, следов жилых зданий совсем не видно.
— Да, постепенно здесь даже царские дворцы стали зарастать травой. Жизнь становилась все спокойней, и мало кому хотелось карабкаться на такую высоту. Считается, что на Акрополе остались одни храмы уже к окончанию войны с персами. Зато сама видишь, как они величественны! Даже в таком вот разрушенном состоянии они считаются одним из величайших достижений мировой архитектуры. Плутарх о постройках Акрополя писал так: «По красоте своей они изначально старинны, а по сохранности и доныне свежи…»
— Да, было бы здорово посмотреть, как это выглядело в первозданном виде, во времена Плутарха.
— Ты у нас теперь с Богами общаешься, может, и удастся когда-нибудь увидеть, — улыбнулась Стелла.
— Мне так становится страшно, что кроме их образа мало что запоминается. Да и с вашими памятниками связываться опасно… Возьмешь себе какой-нибудь булыжник из прошлого, а арестуют за него в настоящем…
— Правильно! А как иначе? На всех туристов камней не напасешься. Его и так разграбили в последнее время. Говорят, ночью, если прислушаться, слышен даже плач кариатид по похищенной сестре. Это одна из афинских легенд. Есть даже те, кто всерьез уверяет, что слышал этот плач…
— Кто же ее похитил? Разве это возможно?
— В девятнадцатом веке, к сожалению, было возможно все. Тогда турецкое правительство разрешило послу Великобритании в Константинополе лорду Элгину выломать из портика дочерей кариатиду, а также забрать почти все сохранившиеся скульптуры фронтонов Парфенона. Не просто так, конечно, отдали бесценные статуи — за них было заплачено золотом. Они теперь украшают Британский музей в Лондоне, а Греция вот уже много лет безуспешно пытается вернуть эти сокровища на родину. Такая вот грустная история…
Женщины еще немного постояли, наблюдая за туристической суетой, кипевшей внизу, вдалеке от них, на Акрополе. А потом, не сговариваясь, повернули назад. Обе уже почувствовали усталость, захотелось приятной беседы за ужином.
Глава 10 Внутренний свет
О ни сидели за уличным столиком милого ресторанчика в старом городе. Разумеется, он славится национальной кухней — Стелла специально повела ее сюда, сказав, что здесь готовят замечательный сувлаки. Это такое мясо, особым образом приготовленное на углях, что-то вроде нашего шашлыка. Блюдо и в самом деле повергло дам, уставших от долгой прогулки, в неописуемый восторг, и они насладились сувлаки по полной программе. Полуденная жара незаметно спала, а мягкое вечернее тепло обволакивало, умиротворяло и располагало к откровениям. Поэтому леди, с удовольствием дегустируя терпкое вино, завели неторопливую беседу.
— Был в Древней Греции такой поэт Филоксен, который прославился своим обжорством, — не удержалась от очередной истории Стелла. — Однажды он зашел в харчевню, и ему безумно понравился аппетитный запах блюда, которое готовилось на плите. Настолько понравился, что он тут же приказал рабу купить горшок с этим блюдом.
«Но хозяин запросит за него слишком большую цену!» — возразил раб, который видел, что Филоксен слишком явно показывал свой гастрономический восторг. На что Филоксен ответил: «Еда будет тем вкуснее, чем дороже она обойдется».
— Из вашего рассказа следует вывод:
Чем более тернистым будет мой путь, тем ценнее знания, которые я обрету.
Верно? Вы же никогда просто так истории не рассказываете, — сказала Софья, беря в руки бокал с вином.
— Ну что ж, меня радует твоя проницательность. За грядущее постижение истины! — произнесла тост Стелла, отпивая глоток из своего бокала. — А с какой богиней ты бы хотела встретиться на этот раз?
— Почту за счастье хоть раз встретиться с любой обитательницей Олимпа.
— И все-таки, кого из богинь хочется увидеть больше всего? — проявила настойчивость Стелла.
— Конечно, Афродиту… Столько о ней наслышана, рисовала в воображении. Разве не интересно увидеть своими глазами — каков он, идеал женской красоты?..
— А что ты знаешь об Афродите? Расскажи: мне действительно интересно, что у вас в России о ней говорят?
— Да на самом деле мне мало что известно, и у нас немногое о ней говорят. Хотя, конечно, уже с детства я слышала это имя. И потом кое-что я почитала о ней на теплоходе, когда Ионос подарил мне идею остаться в Греции.
Знаю, что в Риме ее называли — Венерой, хотя родилась она на Кипре. Поэтому еще одно обращение к ней — Киприда. Богиня сильно любила царя Кипра — прекрасного Адониса. Всячески умоляла его избегать охоты на диких животных. Но Адонис в пылу азарта забыл об осторожности и погиб от раны, нанесенной матерым кабаном.
Афродита долго искала тело возлюбленного, изранив все ноги острыми камнями и шипами терновника. Там, где падали капли ее крови, появлялись алые розы невиданной красоты. Сам Зевс сжалился над Богиней Любви. И велел Аиду выпускать юношу на полгода из царства мертвых к своей ненаглядной.
— Молодец! — а говоришь, ничего не знаешь.
— Еще в мифах, — продолжила воодушевленная Софья, — говорится, что Афродита вышла из пены морской, поэтому все считают ее Пеннорожденной. Потом она добралась на раковине до острова Кифера, но он ей показался слишком маленьким. И тогда она поплыла на Пелопоннес, и уже оттуда — на Кипр. Известна даже скала, рядом с которой из моря вышла Афродита. Это оживленное сейчас место находится между Пафосом и Лимассолом. Многие влюбленные специально едут именно туда, чтобы искупаться. Говорят, что после этого они не расстанутся никогда.
