Общение с пожилыми родителями. Как сохранить любовь и терпение - Нина Витальевна Зверева
А папа любил и умел поддерживать мои увлечения. Мог увидеть, что я взахлеб катаюсь на велосипеде подруги, – и через неделю у меня появлялся собственный, причем качественный, дорогой. Папа заметил, что мне это интересно, сделал вывод и… подарок!
Чем я радовала и радую родителей? Вкусной едой. Причем вкусная для них – та, которую они полюбили много лет назад. Модные кулинарные изыски прошли мимо них: маме, как и в юности, нравилась селедка, а папе – торт «Прага».
Оба – фанаты праздников: и традиционных, и спонтанных.
Папа очень любит, когда я привожу знакомых послушать его игру на пианино. Обожает, когда я читаю вслух отрывки из его воспоминаний, – и я их читаю.
Мама любила быть в центре внимания, произносить тосты. Первый тост на каждом празднике всегда был ее. Иногда я дирижировала вниманием гостей, подсказывая ей, о чем рассказать, чтобы все слушали не отрываясь.
Папа любил спектакли, поэтому мы устраиваем на даче домашний театр.
А еще они оба любили после обеда есть мороженое. Надо ли говорить, что мороженое у нас на даче было всегда?
Дарить радость – значит испытывать ее вдвойне. Попробуйте – и, надеюсь, вы тоже почувствуете это!
Глава 13
Нужно расспрашивать об их жизни
Писатель Дмитрий Быков[1] однажды рассказывал, как решил, что называется, «повоспитывать» своих учеников (напомню: в те годы он преподавал в элитной московской гимназии) и повел их знакомиться с ветеранами Великой Отечественной войны.
Дмитрий Львович не только талантливый писатель, но и талантливый педагог. Вместе с учениками он готовился к этому визиту: обсуждал с ними особенности военного времени. Рассказывал, как жили люди в сороковые, каков был их быт. Помогал старшеклассникам придумывать вопросы – те, на которые бабушкам и дедушкам было бы интересно отвечать.
После встречи он поражался: оказалось, старшеклассникам общаться со стариками оказалось даже интереснее, чем старикам с ними!
Как удалось этого добиться?
С помощью вопросов. Вместе с учениками Быков составил такие вопросы, которые помогли пожилым людям вспоминать. Все журналисты, которым приходилось брать интервью у ветеранов, знают: почти у каждого есть миллион раз повторенная легенда.
Эта легенда основывается на реальных событиях. Но, поскольку человек повторял ее множество раз в ответ на стандартные вопросы журналистов, она потеряла краски и очень отдалилась от реальности.
Старшеклассники спрашивали ветеранов о другом: как в их молодости учились в школах и институтах? Как выглядели тетради и учебники? Чем писали? А на войне – какая была бумага? Где брали карандаши и чернила? Что писали в письмах? Как одевались до войны? А на войне? А после? А пока сохнет выстиранная гимнастерка, что надеваешь? А как общались девушки и парни? Ходили ли на танцы? А что танцевали? А умели?
Ветераны раскрывались. Они вспоминали такие подробности, о каких не прочесть ни в одном учебнике. А подростки вдруг понимали, что оказались там, в юности нынешних бабушек и дедушек.
Я счастлива, что мне удалось расспросить родителей о войне. Мама, которой в день начала войны не исполнилось и четырнадцати, а в победном мае было семнадцать, вспоминала, как они с подружками плакали, слушая по радио сводки Совинформбюро. Плакали – от того, что на фронте убивали женихов. Девчонок не интересовали те мальчики, что остались в тылу. Они думали только о мальчиках-героях – тех, что каждый день погибали.
Папа рассказывал: в его дворе было много мальчиков. Пять домов, все дети росли вместе. Почти никто из мальчиков 1924 года рождения, папиных ровесников, не вернулся. Их – молодых, неопытных, необстрелянных – сразу бросали в бой… А после войны оказалось, что возвращаться некому.
И мама, и папа говорили, что в июне 1941-го они были уверены, что это на две недели. Никто представить не мог, что война окажется такой тяжелой и долгой.
Папа всю оставшуюся жизнь считал и считает хлеб святыней. Он так голодал, ему так часто снился хлеб, что он до сих пор не может выбросить ни крошки. Отправить в мусорное ведро недоеденный кусок – кощунство!
Когда мои дети были маленькими, на лето мы снимали дом в деревне. Подружились с «молочной хозяйкой», бабой Аганей. Каждый раз, когда мы приходили за молоком, я расспрашивала ее о жизни, о молодости, о войне.
Рассказ Агани меня поразил: ее, пятнадцатилетнюю, погнали на торфяные разработки. Работа была настолько тяжелой, что от напряжения выпала матка. Она сама ее заправила и попросилась к доктору.
Отпустили.
Доктор сказал, что Аганя жить будет, но никогда не родит. Когда спустя годы у нее появился сын, не было никого в мире счастливее нее.
Вторая жена моего свекра, баба Лида, вспоминала, как работала во время войны на заводе: их, подростков, было несколько цехов. Есть и спать хотелось так сильно, что юных рабочих заставляли петь.
– Когда поёшь, и голод меньше, и не уснешь, – объясняли старшие.
Так они и пели – целыми цехами. Чаще всего – «Летят утки и два гуся». Баба Лида с тех пор не могла слышать эту песню…
Конечно, разговоры со стариками – не только о войне. Я обожала расспрашивать маму о ее работе. Сколько интересных школьных историй она рассказала! Потом эти истории пригодились во время моих тренингов – как примеры работы учителя.
Папа обожал читать книги – даже те, что я не могла понять.
– Папа, расскажи, почему тебе нравится этот роман? Что ты в нем находишь? Почему он тебе важен? – спрашивала я, садилась рядом, и папа начинал говорить.
Разве стали бы они рассказывать об этом просто так?
Нет. Важно продумать вопросы заранее. Начните с чего-то простого, житейского, – и вы сами не заметите, как увлечетесь рассказами стариков.
Глава 14
Нужно учиться у них
Сегодня мы всё реже делим домашние обязанности по гендерному признаку и всё чаще позволяем себе не уметь готовить. Но все-таки узнайте у вашей мамы, как она варила борщ и пекла пирожки! Спросите, как крахмалить белье, как консервировать овощи. Поучитесь этому – даже если кажется, что этот навык не пригодится.
Чему еще можно учиться у стариков? Принимать жизнь такой, какая она есть. Не суетиться. Не проклинать каждый новый день. Жить медленно – многие ли из нас это умеют?
Попробуйте устроить чаепитие «как у бабушки»: с толком, с расстановкой, не торопясь, с сахарком вприкуску.
У «молочной хозяйки» бабы Агани, про которую рассказывала в прошлой главе, я училась иронии в общении с родными. Аганя была, что называется, настоящей русской женщиной, той самой,
