Дмитрий Циликин - Вопрос ниже пояса. Он

Яички, во-первых, производят сперму, во-вторых, выделяют андрогены — гормоны, обуславливающие сексуальное поведение, влияющие на развитие организма и т. д. (об этом — подробный рассказ в главе, специально посвященной половым гормонам). Сперма, вырабатываемая яичками, настолько густа, а ее объем настолько мал, что в момент эякуляции, если бы ее специально не разжижал секрет простаты, она едва ли могла бы пройти по мочеиспускательному каналу до наружного отверстия. Кроме того, сперматозоиды в придатке яичка находятся в состоянии анабиоза и, выходя из этого состояния, приобретают подвижность опять-таки под воздействием секрета предстательной железы — простаты. Что касается андрогенов, то между уровнем их в организме и выраженностью сексуального влечения не существует прямой связи. Для нормального сексуального функционирования необходим определенный уровень андрогенов, но дальнейшее его повышение не вызывает усиления полового влечения.

Поэтому похвальба псевдогероев эротической беллетристики вроде «член у меня 23 см и большие багровые яйца» абсолютно бессмысленна. Величина яичек, как мы видим, никак не отражается на их функции, скорее уж следовало бы хвастаться отличной работой простаты (недаром именуемой «вторым сердцем мужчины»). Престижность выдающейся яйценосности — такой же не изжитый до сих пор миф, как и представление о связи между размерами члена и удовольствием женщины.

Более обоснованным выглядит использование мошонки в эротических играх. Мошонка — одна из эрогенных зон, содержащая большое количество нервных окончаний. Многим доставляет удовольствие, когда партнерша ласкает ее пальцами, языком и даже держит во рту. Рискованной, требующей большого умения сексуальной практикой нужно признать прокалывание кожи мошонки, ношение в ней разного рода украшений. Из таких ритуалов, имеющих несомненный мазохистский оттенок, следовало бы предпочесть использование специальных колец, надеваемых на член и мошонку и придерживающих их все время в приподнятом, возбуждающем состоянии.

Не то чтобы мы хотели резануть серпом по области, очерченной нежным овалом этой темы, но все связанное и с такими кольцами, и с садомазохизмом, и со способами укрепления «достоинства и силы мужчины», то есть с афродизиаками, — предмет рассмотрения в соответствующих главах нашей книги.

ЗАЧЕМ ДЕЛАТЬ СЛОЖНЫМ ТО, ЧТО ПРОЩЕ ПРОСТОГО?

Способы обнаружить сексуальные намерения

Почти каждый без труда припомнит множество анекдотов про простодушного военного, который на рассуждения дамы о Рембрандте (Ницше, Андрее Вознесенском и т.д.) предлагает: «Лягемте лучше в койку». Мало того, теперь, когда у нас пышным цветом расцвели свои таблоиды, такие истории можно узнать из рубрик вроде «Сексуальная жизнь микрорайона»: «На дискотеке подходит к Светке какой-то молодой человек с бычьей наружностью и нежным басом предлагает ей: „Пойдем, пчелка, я тебя трахну"». Гм...

Как же сообщить предполагаемому партнеру о своих сексуальных желаниях?

Как? Смотря где. То есть — в зависимости от принадлежности данной культуры к определенному типу половой морали: антисек-суальному, репрессивному (строгому) или к просексуальному, пермиссивному (терпимому). К первым, например, относится сексуальная христианская Европа, а ко вторым — народы Полинезии. Большинство человеческих сообществ расположено между этими полюсами, и интересующий нас вопрос требует ответа исходя из типа сообщества, социального статуса партнеров, их возраста и т. д.

Скажем, жена Потифара обращается к рабу Иосифу с предельным лаконизмом: «И обратила взоры на Иосифа жена господина его, и сказала: спи со мною» (Бытие, 39, 7).

С другой стороны, этот случай — скорее исключение. Обычно, в соответствии с двойным стандартом сексуального поведения мужчин и женщин, инициатива все-таки принадлежала мужчинам.

«Камасутра» рекомендует мужчине спросить: «Желаешь ты меня или не желаешь?», а девушке оставляет право «отвечать на настояния благосклонным движением головы; чувствуя же, что с ней хитрят, отвечать отрицательно». В другой главе «Кама-сутры» девушке предписано: «Даже полная страсти, пусть она сама не предлагает себя мужчине, ибо юная девушка, сама предлагающая себя, губит свое счастье».

Значительно терпимее к женской инициативе были традиционные нравы в некоторых областях Венгрии. В Шаркезе осенью девушки отправлялись на виноградники, чтобы отгонять птиц. К ним часто присоединялись парни, при этом девушки держали в руках баранки из теста, а парни — палки (весьма очевидная символика). Если девушка надевала баранку на палку, это означало приглашение провести с ней ночь в «спальном домике» — так назывался шалаш в винограднике, где девицы ночевали.

В Германии бытовал обычай разыгрывать девушек по жребию. Парень должен был идти вечером к доставшейся ему девушке. Если она не пускала его на ночь, он ставил остальным участникам жеребьевки водку.

В Австрии парни (также согласно местному обычаю), встречая девушек, возвращающихся с посиделок, били в колокольчики и свистели. Е1о домам молодые люди расходились парами, при этом следовало молчать, иначе им натирали лицо сажей или снегом.

Столь же молчаливо вели себя жители весьма удаленных от Австрии тихоокеанских островов Самоа. Влюбленный юноша ночью прокрадывался в дом девушки, раздевшись и натерев тело кокосовым маслом, чтобы легче было ускользнуть из рук преследователей. Необходимость соблюдать абсолютную тишину исключала какой бы то ни было разговор между домогавшимся и предметом домогательств, юноша надеялся, что девушка либо ждет другого любовника, либо она примет каждого, кто придет к ней.

Жители Новой Гвинеи — горные арапе-ши (о нравах которых рассказала миру выдающийся этнограф Маргарет Мид) — все-таки как-то договаривались: он должен был «подержать ее за груди» или же она «подержать его за щеки». Родители предостерегают своих сыновей и дочерей от опасности попасть в такую ситуацию: «Тут твое тело затрясется, колени подогнутся, и ты поддашься».

Не менее податливы были девушки и в некоторых областях Франции. Часто после посиделок девушка оставляла открытым окно спальни, что служило приглашением для одного из ее почитателей. При этом ритуально оговаривалось скромное поведение: парень должен был провести ночь в ее постели, не снимая верхнюю одежду. Договор, разумеется, выполнялся весьма редко.

Точно так же в некоторых южнорусских и украинских деревнях существовал обычай «подночевывания» или «ночевки», когда парень (иногда даже двое-трое парней) оставался с девушкой до утра. Хотя считалось, что они при этом сохраняют целомудрие, в XIX веке в это мало кто верил. С большой степенью вероятности можно предположить, что декларация о намерениях в этом случае выглядела примерно как в формулировке А. А. Блока: «Эх, эх, освежи, спать с собою положи!»

Как видим, желание вступить в сексуальный контакт может быть выражено на вербальном и невербальном уровне. Сексуальности человека свойственна рассогласованность сигналов, когда, например, слова и взгляды, движения, мимика выражают прямо противоположное. Поэтому нужно признать, что вербальный или знаковый уровень коммуникации — признак определенной незрелости целой культуры или отдельного индивида. Незрелость предполагает возможность (и желательность) «созревания», совершенствования. Действительно, натуры, наделенные способностью тонко и дифференцированно чувствовать, общаются не словами, даже не взглядами, а улавливая эманации друг друга. Но для того чтобы выйти на этот трансперсональный уровень, должен быть пройден уровень «персональный». Проще говоря, нужно освоить язык слов, а уж затем формировать некий «приемник», позволяющий улавливать то, что «словами не скажешь».

Владение всем данным человеку природой и культурой коммуникативным аппаратом как раз и позволяет получать удовольствие и наслаждение от самого процесса взаимоотношений, иногда столь значительное, что оно делает неважным результат.

ЖЕЛАНИЕ ВСТУПИТЬ В СЕКСУАЛЬНЫЙ КОНТАКТ МОЖЕТ БЫТЬ ВЫРАЖЕНО НА ВЕРБАЛЬНОМ И НЕВЕРБАЛЬНОМ VPOBHE

В дополнение приведу диалог, принадлежащий перу великого знатока всего, что происходит меж людьми, Евгения Львовича Шварца:

«— Ровно в полночь!

— Что в полночь?

— Приходите к амбару. Мне ухаживать некогда. Вы привлекательны, я привлекателен — чего же тут зря время терять. В полночь. У амбара. Жду. Не пожалеете».

Это министр-администратор из «Обыкновенного чуда». Он же утверждает: «То, что вы называете любовью, — это немного неприлично, довольно смешно и очень приятно».