Роберт Домманже - Письма к дядюшке Клодомиру
Собаку сдают клиенту не с тем, чтобы она подавала платок перед дверью, а чтобы шла за дичью в часто трудных условиях. Пока собака не будет нами поставлена в аналогичные условия, пока она не будет правильно выходить из этих затруднений с честью для себя, мы не можем утверждать, что ее дрессировка закончена.
Даже во время начальных уроков увеличивайте, мало-помалу, трудности.
Например: бросьте Фраму самую тяжелую поноску и в то время, как он возвращается с нею, бросьте самую легкую, говоря: подай. Почти все собаки, счастливые возможностью обменять большую тяжесть на меньшую, бросят тяжелую поноску; Не допускайте этого, дядюшка Клодомир, требуйте, чтобы Фрам шел за маленькой поноской, только подав другую Вам в руки, несмотря на соблазн.
Заставляйте Фрама подавать при народе, среди других собак, рядом с его кормом; стреляйте из ружья прежде, чем посылать ого за поноской, — все это очень хорошо. Многие дрессировщики не умеют заставить ценить их работу и слывут за неспособных потому, что не имеют твердости закончить свое дело.
Вспомните, дядюшка Клодомир, собак, доставивших в Амьне мало славы выводившим их; они были смущены публичными испытаниями, а каждой из них, быть может, и не хватало-то каких-нибудь двух часов работы в необычных для них условиях.
Подача дичи
Уроки высшей школы состоят, главным образом, из подачи дичи. На практике мы будем требовать подачу кролика мертвого и живого, подачу живого голубя, живой утки, подачу стреляной дичи, а затем перейдем к подаче из воды и отыскивании дичи по следу.
Если мы работаем в то время, когда охота разрешена, мы воспользуемся дичью, хорошо знакомой Фраму, но я, дядюшка Клодомир, берусь утверждать, что он не задумается подать какую бы то ни было дичь, если он хорошо подает перечисленных животных.
Убейте кролика весом два килограмма; дайте ему остыть, чтобы он затвердел, и вложите его спинкою в рот Фраму так, чтобы во рту собаки лежала та часть спинки, где прикрепляется последнее ребро; при таком способе будет соблюдено равновесие.
Дайте урок, как с поноскою, заставив сперва несколько времени носить кролика, прежде чем приказать поднять. Когда Фрам сам возьмет кролика с земли, заставьте, чтобы он взял его глубоко в пасть и именно тем местом, которым вы ему показывали; это очень важно.
Постепенно кладите кролика дальше и дальше, наконец, спрячьте его. После того, как собака подает уже затвердевшего кролика, она не откажется подать его, еще мягкого.
Когда это упражнение будет исполнено без всякого колебания, Вы уложите Фрама, выстрелите из ружья и через несколько секунд, гладя собаку, прикажите: «подай».
Вы видите, дядюшка Клодомир, что теперь я стараюсь придать этой работе возможно большее сходство с работою на охоте.
Откладывать обучение подаче двух птиц, битых дуплетом, нет надобности; можно приступить к нему теперь же.
Многие собаки, подающие вообще правильно, бывают смущены, когда окажутся перед двумя, одновременно падающими, птицами: одни стараются схватить сразу обеих; другие, схватив одну, бросают ее, чтобы взять другую, чтобы и ту, в свою очередь, сейчас же бросить; некоторые, чтобы облегчить задачу, позволяют себе недопустимое и противное их привычкам прикусывание зубами; одним словом, тут нет ничего похожего на правильную работу. Собака хорошего стиля должна, не задумываясь, поднять птицу, принести ее своему хозяину и снова галопом отправиться за другой.
Фрам уложен; возьмите двух кроликов и положите их открыто, обоих рядом, в двадцати метрах от собаки и, положив руку на голову последней, отдайте приказание: «подай».
Смотрите, что произойдет.
Или Фрам подаст правильно — тогда лучшего ничего и не надо, или он будет стараться схватить обоих кроликов сразу — это уже будет плохо, или, что всего вероятнее, он будет, в смущении, ходить от одного к другому, как осел Буридана).
Если Фрам с первого раза поступит правильно, надо будет убедиться, что это не было простою случайностью, для чего необходимо несколько раз проделать это упражнение сначала.
Если же работа окажется неправильной, надо сейчас же, прибегнуть к помощи Ригобера, который, взяв Фрама на сворку, пройдет с ним и заставит его подать сначала одного кролика, не позволял собаке подходить к другому и нюхать его, а затем сведет его и за этим.
Впрочем, дядюшка Клодомир, это общее правило, возвращаться снова к содействию помощника, если собака учинит какой-нибудь проступок или даже только обнаружит колебание в исполнении приказания.
Живой кролик, передние лапы которого связаны с задними, сменит, в качестве поноски, мертвого.
Тут еще раз, и особенно тут, необходимо заставить собаку несколько времени носить кролика, прежде чем послать ее за ним.
Дрыгающий ногами кролик легко может смутить робкую собаку.
Я не могу в достаточной мере рекомендовать запастись терпением в этом случае, где безусловно лучшие результаты даст метод поощрения, а не принуждения.
Если, к несчастью, дело дойдет до конфликта, у собаки может появиться чувство отвращения к подаче, что заставит пройти все уроки сначала.
Я знал молодую суку сеттера, очень высоких кровей, убежавшую при первом убитом зайце домой: у нее в памяти сохранился урок, когда слишком торопливый хозяин, забыв о необходимой тактичности, применил насилие при обучении подаче четвероногой дичи.
Можно сказать, что, пока собака не будет брать охотно из рук своего хозяина поноску, в чем бы она ни заключалась, еще не пробил час посылать ее за ней.
Я уже говорил Вам сто раз, но скажу и в сто первый, что это является основой системы.
Когда Вы достигнете этого, будет лишь игрушкою заставить подавать голубей со связанными нитяной тесьмой крыльями и приманочных птиц с подрезанными крыльями, которым Вы свяжете бечевкой лапы.
Собака должна брать уток и голубей правильно, т. е. за грудь.
Заставляя собаку производить эти упражнения, Вы можете усложнять условия, пряча птиц, кладя их по несколько рядом, как я вам объяснял это выше о кроликах.
Если перед собакой одновременно окажутся и голубь и утка, у нее будет желание подать первым голубя, как более легкого: требуйте, чтобы она всегда подавала первым то, что раньше заметит, это правило должно быть безусловно соблюдаемо.
Вот мы уже у конечной цели: подача стреляной дичи единственно, повторяю я, что может интересовать Вашего клиента.
При профессиональной дрессировке нельзя все время стрелять дичь, иначе, благодаря дрессировщикам, была бы уничтожена вся охота.
Надо в огороженном месте устроить маленькое голубиное стрельбище: двух ящиков будет достаточно.
В Вашем огороженном дворике Вам, дядюшка Клодомир, будет очень удобно это устроить.
Вам уже приходилось видеть голубиное стрельбище, и я не буду больше говорить об его устройстве.
Вы сажаете в ящик голубя со связанными крыльями, становитесь на черте и укладываете собаку около себя; когда Ригобер, при помощи веревки, заставит ящик открыться, Вы стреляете холостым патроном и, через секунду, жестом и голосом посылаете Фрама за голубем. Если он проявит колебание, Ригобер со своей своркой окажется тут же.
Если все идет правильно Вы можете вложить в стволы патроны с дробью и убить голубя.
Собака, хорошо подающая битого голубя из ящика, не откажется подать и молодую куропатку.
Тот же ящик послужит Вам и для кролика, взятого из рассадника, сначала связанного и стрелянного холостым зарядом а затем свободного и убитого из ружья.
Больше ничего не надо, как только продолжать это упражнение, пока собака будет его охотно исполнять не только со своим дрессировщиком, но и с другим стрелком: ведь Фрам предназначен служить мне, а не Вам.
Если бы мне приходилось постоянно охотиться одному, я вполне бы удовольствовался собакой, стоящей на той ступени дрессировки, до которой достиг Фрам, но у меня привычка брать своих помощников почти повсюду с собою и, особенно, на облаву.
Хорошим ретривером на облаве может быть всякая собака, подающая только по приказанию и не позволяющая себе ничем развлекаться. Сколько раз Вы видели, дядюшка Клодомир, управляя устраиваемыми Вами облавами, как подружейные собаки добегали до цепи загонщиков, преследуя не стрелянную дичь.
Я говорю не только об обломах, неспособных ни на какую работу, но и об очень хороших собаках, которых случай увлек на путь греха.
Кролик убит, Том бросается за ним и уже несет его, но перед ним падает подбитый петух. Том бросает кролика и отправляется за быстро убегающим фазаном: Том сталкивается, нос к носу, с выгнанным загонщиком зайцем — соблазн слишком велик. Я не буду продолжать.
Всего этого не случилось бы, если бы Том привык спокойно смотреть на падающую вокруг его хозяина дичь, а особенно, если бы он был рутинирован в привычке, на практике совершенно необходимой, правильно подавать первую упавшую птицу, не обращал внимания на окружающее.
