Борис Рябинин - Вы и Ваш друг Рэкс
Отступая под ударами наших войск, гитлеровцы минировали города, села, промышленные предприятия. Это породило еще одну, необычайно эффективную специальность собаки: службу миноискания.
Собаки нашли миллионы мин, заложенных врагом.
Имелись совершенно исключительные примеры. В освобожденном Харькове бомба замедленного действия и страшной разрушительной силы оказалась закопанной на глубину до трех метров. Собака трижды подходила и ложилась около этого места. Думали, что она ошибается, так как близко от поверхности земли мину обнаружить не удалось. Но собака упорно стояла на своем. В конце концов это заставило раскопать глубже. Замысел врага был сорван.
Наши собаки участвовали в разминировании городов Варшавы, Будапешта, Лодзи, Праги. С применением животного поиск мин (вспомните фронтовую поговорку: сапер ошибается только один раз) в значительной мере облегчился, а сам процесс разминирования ускорился во много раз. К концу войны собаки-разминировщики имелись почти во всех саперных частях Советской Армии. Для службы миноискания использовались собаки с острым чутьем, не только служебных, но и охотничьих пород, как сеттер, пойнтер, континентальная легавая и другие.
Стараясь сделать минную войну еще более жестокой и коварной, гитлеровцы закладывали мины в деревянной, картонной, бетонной оболочке. Технические способы поиска таких «сюрпризов» не давали результатов, так-как отказывался служить магнитный прибор миноискателя. Собаки действовали безотказно[14].
Четвероногие минеры работали на запах взрывчатки. Найдя зарытый «сюрприз», собака садилась около него, а человек осторожно извлекал и обезвреживал смертоносную находку.
Чемпион минно-розыскного дела «ленинградец» Дик (колли) «добыл» за войну 12000 мин. Любительница Снегоцкая, чертежница по профессии, вырастившая Дика, обучила его всем службам. Он «шел» под танк (к счастью, не довелось испытать в боевой обстановке, ибо тогда, очевидно, не было бы и дальнейших его успехов). Выделили на связь — занял первое место по отработке; направили на минно-розыскную — опять первое место. Дик — пример того, как надо работать с собакой.
Вожатый Дика был награжден пятью орденами. Двенадцать тысяч мин — это двенадцать тысяч смертей! А окончил дни он самым мирным образом — умер от старости. После войны еще экспонировался на выставках.
В 1944 году, когда белофинны сдавали нам свои минные поля на Карельском перешейке, отличная работа советских разминировщиков приводила наших побежденных противников в бессильную ярость. Их проверяли наши собаки. Сдавали трижды. И трижды собаки находили мины, пропущенные финскими саперами, хотя в руках у последних были карты с точным указанием расположения взрывающихся ловушек. Полковник-финн бушевал, чуть ли не сдирал погоны с офицера, руководившего разминировкой.
К слову говоря, этой работой наши четвероногие друзья продолжали заниматься еще долго и после окончания военных действий. С их помощью разминировался Брянский лес, были сняты другие минные заграждения, оставшиеся там, где пронеслась война.
Хорошо обученные собаки обладали очень стойким рефлексом в поиске мин. Один из специалистов этого дела, прошедший школу военных лет, рассказывал мне, как, уже в 1949 году, по сути случайно, на территории одного из северо-западных районов страны обнаружили забытое минное поле. Находку сделал мохнатый минер по кличке Мишка. Вожатый спустил его с поводка, чтобы пес порезвился на свободе. А тот побегал и вдруг сел. «Мишка, ко мне!» Мишка хвостом виляет, а сидит, ни с места. Раскопали — мина, потом — другая… И оказалось поле, мины в пять рядов, протяженностью два километра, — две тысячи противотанковых мин.
Похожий случай произошел в совхозе. Приехал вновь назначенный директор с женой. Повесили гамак между двух деревьев. Ждали приезда детей. Вместо них явился солдат с овчаркой-минером Ингой. Осведомился: «Взрывоопасных предметов нет?» — «Нет». (Совхоз в минувшую войну находился в полосе военных действий). Пошел. И под кустом смородины (не на дорожке, а именно под кустом, — хитро!) собака нашла две противопехотные мины. Дети погибли бы. Мать плакала и целовала собаку.
Взятая на вооружение Советской Армией, в сложных условиях современной войны собака показала высокую эффективность.
Помню, на четвертом году войны мне случилось проездом побывать в Центральной школе дрессировщиков Советской Армии. Начальник школы Медведев, с которым мы были знакомы еще со времени 10-го Юбилейного смотра, вынул из несгораемого шкафа и положил передо мной толстую папку. Это были свидетельства рядовых бойцов и командиров воинских соединений и частей, применявших собак на фронте. Я открыл наудачу, и сразу же бросились в глаза строки: «…Весь тяжелый контингент раненых был эвакуирован на санитарно-нартовых упряжках как на самом подходящем транспорте…»
Это, сообщая об одной крупной операции, писали в школу из 10-й гвардейской армии. Дальше говорилось:
«Там, где работали санитарные нартовые упряжки, никогда не было задержки с выносом раненых с поля боя, а с улучшением выноса раненых с поля боя, хирургическая помощь раненым оказывалась в более ранние сроки. В связи с этим резко снизилась смертность на полковых пунктах и медсанбатах».
Думается, одного этого заключения достаточно, чтобы уяснить, какую же большую, важную службу несла собака на фронте.
Но приведу еще несколько документов.
«Собаки связи, используемые в 42-й армии, заменяли посыльных, — свидетельствовал начальник связи Ленинградского фронта генерал-лейтенант войск связи Ковалев. — Доставка донесений и приказаний ускорялась в 3–4 раза. Потери же собак, даже при условии большой плотности артиллерийского, минометного и пулеметного огня противника, весьма незначительны»[15].
О том же сообщал подполковник медицинской службы Евсеев:
«Собаки обеспечили поднос боеприпасов, горячей пищи бойцам в термосах, а также воды в бидонах и других необходимых грузов, непосредственно для боевых порядков».
Характерно, что четвероногие труженицы войны действовали в самых разнообразных условиях.
«Собаки сторожевой службы, — отмечал гвардии генерал-майор Гудков, — обеспечивают своевременное обнаружение противника в дозорах, секретах, сторожевых постах, непосредственно в охранении частей и в боевом охранении… Собаки предупреждают передовые части о приближении разведгруппы противника, причем с помощью тех же собак было захвачено 18 солдат противника».
В том же духе высказывались и другие. Особенно много похвал адресовалось собакам миннорозыскной службы.
«Собаки-миноискатели в моей армии показали безотказную работу на боевых минных немецких и румынских полях, — заявил дважды Герой Советского Союза гвардии генерал-лейтенант Лелюшенко. — Считаю крайне необходимым введение собак-миноискателей на вооружение в Советской Армии».
Это пожелание осуществилось. И не только по отношению к собакам-минерам. К решающему этапу войны, когда развернулось наше наступление, не оставалось ни одного фронта, где бы не действовали десятки подразделений и частей военного собаководства. На полях великих битв, всюду, от Белого моря до Черного, где ступала нога советского воина, шла рядом с ним и незаметная труженица воины — собака. Она ходила в разведку, приводила пленных, преодолевала тысячи препятствий и опасностей, форсировала вплавь и на подручных средствах реки Дон, Днепр, Вислу, Одер, Шпрее. Вместе с ним она проделала весь боевой путь от Москвы и Волги до Берлина и Эльбы.
Собаки военного назначения использовались и в ближнем тылу. Так, в блокированном Ленинграде собаки-связисты, принадлежавшие зачастую любителям, под огнем противника, в часы бомбежек бегали со сводками между штабами МПВО.
Собака по праву заслужила благодарность советского солдата. И, очевидно, не случайно известная статья И. Эренбурга «Каштанка», посвященная боевому труду наших четвероногих товарищей в годы Отечественной войны, была перепечатана в 5000 — в большинстве фронтовых — газет.
Эта статья заканчивалась словами: «На войне люди больше, чем когда-либо, ценят верность. Мы все помним прекрасный рассказ Чехова «Каштанка». Теперь «Каштанка» спасает раненого хозяина или умирает, взрывая вражеский танк».
Как подтверждение пригодности и высокой жизнеспособности собаки в условиях ведения современной войны, можно рассматривать и тот факт, что немало четвероногих ветеранов по окончании войны вернулись домой. Так, большая группа животных возвратилась в свою военно-техническую школу дрессировщиков. Среди них имелись настоящие герои. Минер-овчарка Дик, находившийся на фронте с 1942 года, обнаружил 1728 мин и различных «сюрпризов», участвовал в разминировке таких городов, как Воронеж, Лисичанск, Прага. Разведчик Джек на протяжении нескольких военных лет постоянно проводил разведывательные группы советских бойцов в глубокий тыл противника, не раз обнаруживал тщательно замаскировавшихся неприятельских диверсантов, разведчиков. Связист Джек, отправленный на фронт в 1943 году, трижды раненный, перенес 2932 боевых документа, поддерживая связь на расстоянии до пяти километров. Особенно отличился в 1944 году, при ликвидации Никопольского плацдарма немцев: под огнем врага поддерживал связь через Днепр.
