Борис Рябинин - Вы и Ваш друг Рэкс
Получается, что в больших городах собаководство не нужно и даже вредно. Это, конечно, абсурд. Людей, любящих собак, как отметил в своей статье «Собаки и люди» С. В. Образцов, очень много, «гораздо больше, чем мы думаем. И уж, конечно, куда больше, чем тех, которые собак терпеть не могут».
И, продолжая говорить его словами, «это просто какое-то недоразумение. У кого-то не дошли до этого «руки».
Нужны единые для всего Союза правила содержания собак. И здесь нам не грех было бы позаимствовать кое-что из иностранного опыта. В Лондоне, например, существует специальный «собачий час»: от семи до восьми утра разрешено выгуливать собак где угодно, а потом дворники брандспойтами смывают все в канализацию.
В Берлине, в метро, вы можете увидеть собачку, сидящую на плече у своей владелицы, — и ни у кого это не вызывает никаких протестов, не бывает никаких эксцессов.
Значит, все дело в том, чтобы это нормализовать, привить определенную культуру поведения и… воспитать определенные взгляды.
Очень хозяйски (и гуманно), подошли к этому в Баку. Даже ежегодное постановление, регулирующее содержание домашних животных, начинается там не со стандартных слов «О мерах борьбы с бешенством…», а называется спокойно и умно: «О регистрации и мерах охраны служебно-караульных и охотничье-промысловых собак в г. Баку и его районах». Оно содержит пункт, запрещающий вылавливать в собачий ящик животных, имеющих регистрационный номер (тем более — при хозяевах). Разрешен провоз на городском транспорте — по специальному знаку, выдаваемому всем зарегистрированным животным. Разумно и просто. Почаще бы так.
Вполне разумные, на мой взгляд, правила выработали в Ленинграде. Пункт 1-й, например, «Охранного свидетельства», выдаваемого на собаку, гласит: «Владелец служебной собаки, на которую выдано «Охранное свидетельство», имеет право содержать ее на своей жилплощади вне зависимости от согласия домоуправления и жильцов квартиры».
Пункт 2-й: «Содержание служебных собак в местах общего пользования (передняя, коридор, кухня и т. д.) допускается при согласии жильцов данной квартиры».
Пункт 5-й: «Прогулка собак в намордниках и на поводках в сопровождении взрослых лиц разрешается на всех улицах города без ограничений».
Относительно выгуливания: на улицах 1-й категории выгуливать нельзя; на улицах 2-й категории дворники обязаны убирать после собак.
Характерно также, что именно ленинградцы включили в «Охранное свидетельство» следующее непременное условие: «Собаковод обязан оказывать помощь собакою органам милиции по их требованию». Весьма, по-моему, полезный пункт, имеющий самое широкое общественное значение. Недаром дружинники-собаководы в Ленинграде стали верными и деятельными помощниками милиции. Они помогают охранять общественный порядок, а это в свою очередь поднимает авторитет собаководства. В Ленинграде же разрешено провозить собак в трамвае. Старая культура собаководства сказывается там, и из Ленинграда, пожалуй, я получаю меньше всего писем с выражениями недовольства.
Ленинградцы же первыми создали при городском клубе специальную секцию защиты прав собаковода, представители которой выступают в милиции, в суде — где потребуется. Определенное лицо в совете клуба отвечает за правовые дела.
В случае поступления жалобы на кого-либо из любителей специальная комиссия, назначаемая правовой секцией, едет на квартиру и разбирается на месте, стараясь уладить все трения между собаководом и заявителями. Таким образом удалось предотвратить немало гражданских судебных дел.
Случаи бывают самые разные. Старый собаковод переменил квартиру; до этого никогда не было нареканий на собаку, а тут посыпались жалобы да заявления. Дело дошло до суда. Претензии: пес лает в своей квартире, это, во-первых. Во-вторых, один из соседей болен астмой — не переносит запаха псины.
На суде выяснилось: собака лает, когда ее дразнят дети. Врачебные эксперты подтвердили: запах собаки не может вредить здоровью астматика. Но судья был молодой, решил показать строгость и вынес определение: в десятидневный срок ликвидировать собаку. Предупредить: в случае неисполнения — владелец будет выселен сам.
Правовая секция опротестовала это решение. По ее ходатайству городской суд его отменил.
Однако здесь необходимо сделать оговорку.]
Лай — еще не преступление; вероятно, и прокурор понимает это. Но даже самые нескандальные соседи превратятся в заклятых врагов, если ваш Рэкс будет лаять и бесноваться все двадцать четыре часа в сутки. Учтите: хорошая собака лает редко. Она лает только тогда, когда нужно, и никогда — зря. Пустолайки — дворовые шавки. Они гавкают даже на луну.
«Любишь меня — люби мою собаку»… Однако, чтобы собаку можно было действительно любить, надо, чтобы она поменьше причиняла беспокойства жильцам, и клубы обязаны внушать это любителям, независимо от исхода всяких квартирных ссор и тяжб. Это еще не все.
А какая участь ждет собак, попавших в научно-исследовательские институты в качестве экспериментального материала! Никто тоже не вступится за них. А между тем многим из них живется там очень несладко. Виварии чаще всего устраиваются в сырых, холодных подвалах, в антисанитарных условиях; считая, видимо, что собаки эти все равно обречены, хозяйственники не считают нужным и заботиться о них. Я знаю случай, когда собака с искусственно сделанной фистулой в течение одной ночи замерзла в луже собственной мочи.
В начале 1958 года в Москве при Всероссийском обществе содействия охране природы организовалась секция по охране животных в населенных пунктах. В инициативную группу вошли педагог Е. А. Антонова, писатели Маршак и Ленч, народный артист СССР Сергей Образцов и его жена О. А. Образцова, А. И. Хибарина, инженер А. С. Жирмунский и ряд других наших уважаемых граждан.
Цель секции, как было сказано в проекте типового положения: «Привитие населению гуманного и культурного отношения к животным, что является одной из важнейших ступеней в деле воспитания правильного и бережливого отношения к природе в целом, — отношения, обусловленного законами социалистической морали».
Надо, чтобы отделения нового Общества возникли во всех населенных пунктах, чтобы в работу его были вовлечены самые широкие слои трудящихся и чтобы активную роль в нем играли собаководы.
Работы у секций защиты животного мира — непочатый край.
В Москве один мальчишка десяти лет любил сбрасывать кошек с десятого этажа. Вмешалась секция. Родителей вызвали в милицию, оштрафовали. Мальчик дал клятву, что больше так делать не будет.
На станции Раздоры верное существо — Джон, после смерти хозяина, в течение года ходил встречать его на станцию. Стал беспризорным. Секция узнала о его судьбе из газет, — нашли ему нового хозяина, привезли будку.
Ненормально, на мой взгляд, что содержат собак на учете клубы и охотничьи общества, а защищает их секция, — клубы же и охотничьи общества относятся к ней с иронией, иногда даже враждебно. Почему?! Больше дружбы и взаимного уважения, товарищи любители животных! Делить нам нечего, а страсть у нас одна и дело общее. Секции защиты животного мира борются за разумные правила содержания в городах и рабочих поселках.
Летом шестидесятого года порядок на выставке собак в Ленинграде наблюдал «Зеленый патруль» — ребята-пионеры, руководимые секцией защиты животного мира. Вот так необходимо действовать всем заодно — и польза будет для всех.
Серьезную опору получили все любители и ценители живого в принятом осенью 1960 года Законе об охране природы в РСФСР. Однако это лишь первый шаг.
Необходимо также, чтобы в советском уголовном законодательстве было сделано соответствующее дополнение или уточнение, что всякое не вызванное необходимостью убийство или увечье животного расценивается как уголовно-наказуемое деяние, а мучительство, истязание животных приравниваются к садизму, другим извращениям. Это необходимо потому, что ибо, как сказала одна моя знакомая, некоторых людей можно заставить воздерживаться от этого только силой закона.
Но, защищая, наших четвероногих друзей от ненужной жестокости и несправедливости, мы должны позаботиться и о том, чтобы собака пользовалась повседневным уважением со стороны окружающих, была бы полезна всем, не мешала бы, не досаждала бы никому.
Как-то я получил письмо — настоящий вопль о помощи:
«…У меня — дог. Я взял его щенком и в честь Вашего Джери назвал Дженералем. Я положил много сил и труда, чтобы вырастить и воспитать преданного, именно преданного друга. Мои труды не пропали даром: он получает на выводке «Образцово выращен» и на первой своей выставке «очень хорошо» — серебряную медаль; и, наконец, на 1-й Всесоюзной выставке охотничьих и служебных собак — оценка «отлично» и большая золотая медаль. «Мы» так же успешно закончили: общий курс и спецслужбы — диплом 1-й степени. И так он заслужил 9 медалей. Он прожил у нас четыре года и стал настоящим красавцем, другом и членом нашей семьи. Но все несчастье моего друга в том, что он живет в общей квартире. Все было хорошо, въехал новый сосед — и с ним прожили год неплохо. Но все же пришла беда. Незначительные распри с этим соседом — и мой дог попадает под обстрел бумажных клеветников. Мы получаем немедленное предупреждение убрать собаку, несмотря на то, что пес находится у меня в комнате. Но постановление есть постановление. Но куда убрать? Я не смогу ни отдать, ни продать и, тем более, умертвить собаку. Вы поймете меня.
