Джон Кац - Собака, любовь и семья
Несмотря на то, что интенсивность взаимоотношений Сандры и ее собаки иногда внушали мне тревогу, я неизменно восхищался храбростью и решительностью Сандры, ее стремлением приблизиться — пусть и постепенно — к пониманию элементарной истины: собаки — не люди. Я не сомневаюсь, что у них с Элли есть шанс.
Как и предсказывала Рейчел Голднер, «Клуб разведенных собачниц» распался, когда его члены постепенно оправились от психологической травмы, полученной в результате развода, и взялись за кропотливую работу по восстановлению своей жизни. Судьба улыбнулась и некоторым собакам из их группы, они получили награду за свою преданность. Честер сдружился с новым избранником Дженис. Тот играл с лабрадором в мяч и фрисби, по выходным брал его с собой на загородные вылазки, приносил ему кости от мясника и даже купил за 85 долларов подстилку, набитую кедровыми опилками и украшенную его инициалами ЛЧ, вышитыми готическим шрифтом.
— Иногда, — как заключила Дженис, — везет и хорошим ребятам.
У Гасти тоже все сложилось вполне благополучно, он даже обзавелся подружкой — еще одним спасенным грейхаундом.
Сварливая мопсиха Авива вместе с Рейчел переехала в роскошный кондоминиум в соседнем Вест-Орандже. Рейчел было невыносимо больно расставаться с домом, который она проектировала сама и все еще обожала, но она бодро рассуждала о том, как выстроит свою новую жизнь. Разумеется, она уже не сможет гулять по лесным тропинкам в Миллзе, но они с Авивой и не особенно в этом нуждаются. В распоряжении кондоминиума имеется чуть ли не тридцать гектаров земли — более чем достаточно для маленького мопса. И все же порой Рейчел грустила и упрямо отказывалась верить в то, что они с Авивой проведут остаток своих дней в новом доме, хотя она успела оборудовать его со вкусом и любовью.
— Я надеюсь, что собака умрет раньше меня, — сказала мне Рейчел. — Иначе это событие станет для нее настоящей трагедией.
Кэролин не поддерживала контактов с остальными членами Клуба, но я без труда нашел ее в Бруклине, где она по-прежнему трудилась на ниве журналистики. Переезд Шарптона к ее сестре не обошелся без неприятностей: местные собаки встретили его довольно агрессивно, и ему пришлось переселиться к другим хозяевам. Кэролин не получала о нем никаких известий, но была уверена, что все в порядке.
— Честно говоря, в противном случае я предпочла бы ничего не знать — мне было бы слишком тяжело пережить плохое известие.
Может быть, она все еще чувствовала себя его хозяйкой? Я спросил. Оказалось — нет.
— Я хорошо к нему относилась. Надеюсь, у него все благополучно. Но ведь он — собака.
Даже после распада Клуба его члены продолжали считать, что именно от своих собак получили необходимую поддержку в трудную минуту. На мой взгляд, большинство из них и без собаки имели все шансы снова обрести почву под ногами, но сами женщины придерживались другого мнения.
Бетти Джин по-прежнему руководит группой спасателей и работает на пределе человеческих возможностей; она периодически проходит обследование по поводу болей в желудке и по-прежнему пару раз в неделю ездит в Бруклин. Бетти все еще надеется накопить 20 000 долларов, бросить работу в офисе и посвятить все свое время спасению собак.
Впрочем, кое-какие перемены все же произошли: ее дочь поняла, что настало время сменить стратегию:
— Дело не в том, что она нас не любит. Она просто всецело посвятила себя своему призванию. Если мы хотим наладить отношения, — а я очень этого хочу, — нам придется играть по ее правилам.
Два раза в неделю она стала приводить к матери своих подросших детей. Ребята помогают Бетти чистить вольеры, выводить во двор мелких собак и играют с щенками.
— Им нравится приходить сюда, да и мать довольна, что видится с внуками.
Откровенно говоря, я не представляю более полезного занятия для детей. Это единственное, что может оторвать их от компьютера.
Юридическая фирма, где работает Роб Кочран, стала жертвой нестабильной экономики, поэтому рабочий день у него сократился, в результате он стал больше гулять с Чероки, отправляясь в настоящие походы и открывая новые места. Но по-прежнему отказывается регулярно использовать лакомство как поощрение в дрессировке или обучать собаку более формальными методами — и в том и в другом случае ему кажется, что он идет на уступки. Роб не прекращает попыток обуздать норовистого лабрадора. Впрочем, начав применять лакомство, он добился кое-каких успехов: когда Чероки рвется с тротуара, Роб бросает на землю шарики сухого корма, обучая собаку команде «тихо», — чтобы во время прогулок Чероки держался подальше от автомобилей. Заметив приближающегося прохожего, Роб крошит на землю бисквит, чтобы отвлечь внимание пса.
Роб не мог остаться равнодушным к тому, что стал хозяином невоспитанной собаки, однако, учитывая его прошлое, не мог смириться и с необходимостью учить ее дисциплине. Даже убедившись в том, что прием с кормом работает, он посчитал, что пользоваться им — все равно, что признать собственное поражение.
— Собака должна делать это ради меня, — уверен он.
Он продолжал думать о том, почему собака может стать «больше чем другом». А я уже догадался. В Робе и Чероки воплотились самые счастливые и грустные обстоятельства человеческой жизни: их безграничное одиночество — в кругу семьи тоже — отсутствие настоящих друзей, неспособность к откровенному разговору даже с близкими любящими людьми и при этом верность, честность и стойкость. Я был рад тому, что Роб и Чероки нашли друг друга — ведь в каком-то смысле у обоих больше никого не было.
Донна так и не успела построить свою ферму и пожить там с Гарри, ушастым корги. Но она смирилась с тем, что судьба распоряжается жизнью и рушит все планы, и от этого не спасет даже любовь верной собаки.
Ее болезнь прогрессировала, боли и слабость усилились, и к середине зимы она уже не вставала с постели; ей стали делать внутривенные инъекции морфия, поскольку другие болеутоляющие препараты перестали помогать. Она решила, что для Гарри будет лучше, если он переедет к Джоан раньше, чем они планировали.
Донна чувствовала, что не сможет больше ухаживать за ним. Ей постоянно вводили лекарства, в квартире непрерывно сменялись сиделки и сотрудники хосписа, и она слишком ослабла, чтобы водить Гарри на прогулки или играть с ним.
— Разве это жизнь для собаки! К тому же мне невыносимо думать о том, что нам придется прощаться. Еще один день, и я просто не выдержу.
Поэтому Джоан упаковала имущество Гарри — подстилку, любимые игрушки и косточки, корм и витамины, а также документы, ветеринарную карту и фотографии, запечатлевшие его пастушьи достижения. Донна выписала чек на 8000 долларов — это была так называемая пожизненная пенсия для Гарри. Джоан не хотела брать деньги, но Донна была непреклонна.
Вечером, когда наступил момент отъезда, Гарри словно почувствовал что-то неладное. Он тревожно переводил взгляд с Донны на Джоан, пока она складывала у двери его пожитки. Донна подозвала его к своей кровати и обняла на прощание, а он раз пять вылизал ей все лицо. Она в последний раз сфотографировала его, а затем, заливаясь слезами, жестом показала Джоан, чтобы та увела собаку. Джоан надела на ушастого корги ошейник, и они вышли за дверь.
На прощание Донна написала для Гарри песенку на мотив «Счастливые деньки еще вернутся», но спеть ее уже не могла, поэтому текст первого куплета я получил по электронной почте:
Счастливые деньки вернутсяМы с Гарри снова встретимсяИ будем гонять овец и есть лакомства.Счастливые деньки вернутся…
Джоан пообещала, что найдет подходящий момент и сама споет ее для Гарри. Когда она тянула Гарри к двери, он все время оборачивался и, прижав свои огромные уши, не сводил с Донны выразительных глаз. Но непослушание не входило в его привычки, поэтому он подчинился и, выйдя на улицу, сел в машину Джоан.
Донна уткнулась в подушку, чтобы не расстраивать его своими рыданиями. Садясь за руль, Джоан посмотрела на ее окна — во всей квартире было темно.
Прошло несколько недель, Джоан сообщила, что с Гарри все в порядке. В первые дни после переезда он плохо ел, беспокоился, ходил из угла в угол. Со временем к нему вернулся аппетит, он даже начал грызть специальные собачьи лакомства. Джоан удалось его приручить, и теперь он спал на ее кровати и смотрел телевизор, сидя у нее на коленях и поедая кусочки мяса, свое любимое лакомство. Он подружился с двумя дворнягами, жившими по соседству, и регулярно принимал приглашения поиграть в их огороженном дворе. Уходя на работу, Джоан вставляла в видеоплеер кассету с фильмом о пастухах. Она сказала, что он смотрит ее, не отрываясь.
Дрессировщики и специалисты по собакам знают об их способности адаптироваться. Люди мучительно расстаются с теми, кого любят, и уверены, что собаки испытывают такие же чувства. Однако память и восприятие времени у собак отличаются от наших. Окунувшись в новые впечатления — обстановку, запахи и занятия — они привыкают. И забывают. Психолог Джон Арчер утверждает, что собаки являются одним из видов, обладающих самой высокой приспособляемостью и запасом прочности.
