Куриный бульон для души. Не могу поверить, что это сделала моя кошка! 101 история об удивительных выходках любимых питомцев - Дженнифер Кваша
Мы смеялись над маминым отвращением к змеям, но она вовсе не считала его смешным. К счастью, Черныш придерживался того же мнения.
Нэнси Пикок
Мы в безопасности
Мужество можно найти в самых неожиданных местах.
Р. Р. ТОЛКИН
Этот котенок появился у нас в доме, когда я заканчивала выпускной класс средней школы. Он был рыжим и очень милым – именно о таком я всегда мечтала. Я назвала котенка Джинджер Бейкер в честь барабанщика рок-группы Cream.
Каждую ночь котенок спал в пушистых розовых домашних тапочках у моей кровати. Несмотря на то, что у меня было пятеро младших братьев, я считала его только своим.
Однажды ночью мама разбудила меня.
– Быстрее! – кричала она. – Вставай! У нас пожар! Гостиная горит!
– Что? – я пыталась проснуться.
– Котенок все плакал и плакал, и прыгал по мне, – сказала мама. – Потом я почувствовала запах дыма. Сначала подумала, что у тебя на кухне что‐то подгорело, но Джинджер словно обезумел. И только потом я услышала треск. Слава богу, кот меня разбудил!
Я вскочила и побежала за мамой. Занавески на окнах в гостиной были полностью охвачены пламенем. Мы бросились в нижние комнаты, вытащили из кроватей младших братьев, потом разбудили крепко спящего отца.
В гостиной раздался взрыв. Мы стояли на улице босиком и в пижамах и смотрели, как горит наш дом.
– Слава богу, все живы! – повторяли мы.
Соседи вызвали пожарных. Долгих три часа они проделывали дыры в крыше и заливали все водой. Потом они вынесли на улицу котенка.
Джинджер Бейкер спрятался там, где он чувствовал себя в безопасности. Пожарные нашли его внутри моих домашних тапочек. Он умер после того, как спас всю нашу семью.
Шэннон Энн Хармон
Франклин и Бернис
Кошки – народ загадочный. В головах у них проносится гораздо больше мыслей, чем нам кажется.
СЭР ВАЛЬТЕР СКОТТ
Их было двое: брат и сестра. Бернис и Франклин.
Бернис была невзрачной, какой‐то выцветшей серо-рыжей кошкой с приплюснутой мордочкой и лишними пальцами на передних лапах. Когда мой муж притащил ее в дом вместе с Франклином, им обоим едва исполнилось восемь недель. Кто‐то выбросил их на улицу неподалеку от нашего дома.
Бернис не очень хорошо прыгала. Пока Франклин с важным видом расхаживал по дому и вопил, требуя внимания, она покорно следовала за ним. Все, в чем нуждалась эта бедняжка, – это тихий безопасный угол.
Человеку, который захотел бы исследовать тайны кошачьего общения, я, не раздумывая, порекомендовала бы эту парочку. В первую очередь Бернис и Франклин были преданы друг другу и лишь во вторую – нам. Несмотря на весь свой эгоизм и чрезмерную требовательность, Франклин был настоящим джентльменом во всем, что касалось сестры. Он пропускал ее перед дверью и позволял первой сунуть нос в миску. Он защищал ее от собак, машин и незнакомцев и предупреждал, чтобы она не выходила на улицу под дождем. Каждый божий день эти двое развенчивали миф о коварстве и самовлюбленности кошек.
Забавно было наблюдать, как они принимают множество сиюминутных решений. Кому достанутся мои колени, а кому – диван? Как по справедливости разделить коробки от рождественских подарков? Чья сегодня очередь сбрасывать карты со стола?
Я привязалась к Бернис, и она была предана мне в ответ. Каждое утро она выбиралась из теплой постели, долго с обожанием смотрела, как я чищу зубы и одеваюсь, а затем провожала до двери. И только потом возвращалась в постель, к мирно спящим моему мужу и Франклину.
Однажды утром Бернис, отвлекшись от благоговейного наблюдения за процессом умывания, вдруг бросилась в пятисантиметровое пространство под душевой кабиной. Она ныряла туда с головой, потом выскакивала, переворачивалась в воздухе и снова ныряла. Затем она исчезла и вернулась в сопровождении Франклина. Теперь они попытались влезть в щель вдвоем. То есть, когда Бернис поняла, что ей нужна помощь, она помчалась наверх и разбудила своего брата. Удивительно!
Помимо утреннего ритуала у нас с Бернис был еще и вечерний. Дождавшись приглашения, она сворачивалась калачиком у меня на коленях, чтобы посмотреть телевизор, после этого мы вместе поднимались наверх. Как только я заканчивала взбивать подушки и устраивалась поудобнее, Бернис тоже забиралась на кровать. Я клала на нее руку, Бернис мурлыкала и засыпала.
Однажды ночью Бернис никак не могла успокоиться. Наконец она настойчиво мяукнула и несколько раз ткнулась мордочкой мне в лицо. Я вылезла из постели. Бернис бросилась на улицу, промчалась по дорожке и остановилась у калитки напротив наружной лестницы. Там она снова повернулась ко мне с громким мяуканьем. Честно говоря, никогда не слышала, чтобы моя вежливая, застенчивая Бернис издавала такие звуки.
Я выглянула наружу и увидела мокрого, перепачканного, несчастного Франклина.
Через некоторое время Франклин снова вернулся с улицы избитым. На мордочке у него была глубокая рана, он прихрамывал и явно жалел сам себя. Теперь Бернис играла роль сиделки и делала это с таким терпением и добротой, на какие способна не каждая женщина.
Помню, как однажды вечером мыла посуду и вдруг услышала шорох, какой может издавать только большой пакет с кошачьим кормом. Я подкралась к двери и увидела следующее. Франклин лежал перед шкафом, вытянув больную ногу. Бернис находилась внутри – хруст раздавался именно оттуда. Потом над пакетом появилась серая лапа, и Бернис протянула Франклину часть кошачьего корма. Он подцепил его и, не вставая, проглотил. Так повторилось несколько раз, прежде чем я вытащила Бернис из пакета и заново наполнила кошачью миску.
Хотелось бы мне сказать, что они прожили долгую жизнь и умерли в один день, но, увы, такое бывает только в романах. Бернис пережила своего обожаемого брата на целых два года и ушла только потому, что ей больше не о ком было заботиться.
Джинни Э. Ли
Так чего же ты хочешь?
Кошка не видит причин подчиняться другому животному, даже если оно ходит на двух ногах.
САРА ТОМПСОН
Однажды утром я пила чай и наблюдала за птицами у кормушки. Рядом со мной на стуле сидел мой кот Сауза и тоже смотрел на птиц. Я наклонилась, чтобы взять чашку, когда какое‐то движение привлекло мое внимание. Это была крошечная мышка, которая медленно пробиралась по ковру.
– Сауза! Мышь! – закричала я. – Поймай мышь!
Сауза неохотно
