Ёран Бергман - Поведение собак
Радость, а быть может, даже счастье человека, владеющего собакой, не зависят от непосредственного ее назначения. Правда, охотнику, например, собака оказывает неоценимую помощь на охоте. Известно также, что собака — превосходный сторож, но независимо от того, какую она приносит пользу, между хорошим хозяином и собакой всегда устанавливаются тёплые отношения. Жизнь одиноких людей собака, как, пожалуй, ни одно другое животное, способна наполнить недостающим теплом. И в этом смысле ее роль трудно переоценить. Разумеется собаку заводят преимущественно для общения, но это может быть и данью моде или выражением тщеславия, а то и просто доходным промыслом. Причины занятий собаководством весьма различны. Среди домашних животных собака единственное, чьи свойства позволяют использовать ее в многообразных целях и обеспечивают существование в самых разных условиях.
Сейчас уже точно доказано, что собака происходит от волка. [1] Как полагают многие исследователи, прародителей собак и волков человек приручил еще 12 тысяч лет назад. Правда, к этому выводу пришли не сразу. Относительно происхождения собаки долгое время существовали разные мнения. Мне довелось беседовать на эту тему с профессором Бьёрном Куртеном, виднейшим скандинавским специалистом в области происхождения и эволюции млекопитающих. По его мнению, если бы в генеалогическом древе собаки присутствовал не волк, а другой представитель семейства псовых, скажем шакал или разновидность дикой собаки, то это определенно сказалось бы на строении собачьего черепа, и прежде всего зубов. Но ничего подобного обнаружить нельзя, по крайней мере у собак Старого Света, Куртен полагает, что в качестве предков собаки могут рассматриваться прежде всего волки Юго-Восточной и Южной Азии. Кроме того, по крайней мере в северных регионах, собаки и в более поздние времена могли получать свежую кровь от скрещиваний с волком.
У собаки, исходно мало чем отличавшейся от волка, на протяжении тысячелетий человек формировал удивительные по разнообразию породы. Большинство собачьих пород настолько отличаются от волка, что, лишь изучая строение скелета и формы поведения, удалось установить их происхождение. Свойственные волку черты определяющие взаимоотношения с сородичами, охотничьи повадки обнаруживаются и у собаки.
Различия в характере и физическом развитии отдельных особей создали основу для выведения новых пород. Этим характеристикам человек придавал большое значение при отборе. Так появились на свет современные породы собак с их характерными внешними признаками и различиями в поведении. Этот процесс регулировался и внешней средой, в первую очередь климатом. Маленькие, почти без шерстного покрова породы, не могли появиться в холодных пещерах первобытного человека, как не пристало крупным густошерстным собакам обитать в тропиках. Сейчас наблюдается иная картина: независимо от климатических условий в доме хозяина могут жить собаки самых разных пород.
Человек сумел значительно изменить также инстинкты, индивидуальный характер собаки.
Лишь в очень редких случаях та или иная способность волка полностью отсутствует у какой-то собачьей породы. Так, африканская собака басеньи не способна лаять. Что же касается сильно разнящихся охотничьих инстинктов у собачьих пород, то они служат примерами различий главным образом в характере и степени развития. Вообще же почти любая собака порой способна демонстрировать крайне необычные для себя формы поведения, которые в подобной ситуации были бы наиболее характерны для волка. И хотя частота таких форм поведения у собак уменьшилась, способность совершать подобные действия сохранилась — если только строение их тела не изменилось настолько, что какое-то действие стало для них попросту неосуществимым. В результате многоступенчатого отбора способность собаки к совершению таких действий уменьшилась, что, впрочем, произошло непреднамеренно: просто в прошлом было очень нелегко предвидеть, какие особенности животного пострадают при выведении, скажем, хорошей овчарки или хорошей легавой. Но основные характеристики волка удивительно хорошо сохранились даже у собак типичных декоративных пород. Именно они «сделали собаку собакой». Волка было легко приручить как раз потому, что по образу жизни он — животное в значительной степени социальное. Кошка, по натуре одиночка, издревле жила рядом с человеком, но, несмотря на это, их отношения почти никогда не были столь близкими. Кошка относится к человеку как к любому своему сородичу. Собака же в большинстве случаев смотрит на человека как один волк на другого, как правило более сильного, и в этом существеннейшее ее отличие от кошки. Даже со львом отношения завязываются легче, чем с кошкой: в отличие от нее царь зверей ведет стайный образ жизни и потому с человеком он тоже мог бы образовывать «прайд», хотя сам человек едва ли сумеет с легкостью приспособиться к такому «ближнему».
Вероятно, как раз те свойства собаки, что сближают ее с волком, вызывают у некоторых из нас неприязненное чувство, а то я страх. Но именно унаследованные от волка особенности сделали собаку такой, какой мы привыкли ее видеть.
I. Мироощущение собаки
У собаки те же органы чувств, что и у человека. Но несмотря на это, ее мироощущение, ее чувственный опыт весьма отличны от того образа мира и того восприятия среды, который воспринимает человек. И не познав всесторонне мироощущения собаки, нам не понять и характерных сторон ее поведения. Конечно, определенные внешние признаки — например, положение ушей и хвоста, мимика, взгляд, движения — в известной степени указывают на то, что ощущает животное в данный момент. Но велика опасность и совершенно ложных выводов, если не принимать во внимание особую тонкость собачьих чувств. Зачастую же мы сталкиваемся с ситуациями, когда невозможно с точностью сказать, какое из ощущений — зрительное, слуховое или обонятельное — определяет поведение собаки. Во всяком случае, трудно бывает понять, какое из них доминирует.
Нередко утверждают, будто зрение для собаки не так уж важно. Разве не было случаев, когда хозяин и не подозревал, что его собака слепа — настолько хорошо она ориентировалась в привычной обстановке, полагаясь на другие органы чувств и память, С другой стороны, каждый владелец собаки знает, как внимательно и неотрывно следит из квартиры собака за происходящим на улице. При малейшем подозрительном звуке она бросается к окну, высматривая все вокруг. Случись такое на местности, и собака в мгновение ока займет наблюдательную позицию. Значит, зрение для нее — достаточно важное чувство. И первостепенность обоняния отнюдь не умаляет значимости зрения.
Не так просто изучать функциональные особенности чувств собаки. Не удивительно, что разные исследователи приходят порой к весьма противоположным выводам. Это касается прежде всего зрения и определения верхнего порога слуха. Лишь в последние годы новейшие достижения в физиологии позволили отказаться хотя бы от части ошибочных посылок, подвергающих сомнению результаты изучения не только собак, но и высших позвоночных в целом.
Обоняние
Обонятельные ощущения для собаки — одни из главных. Мы и представить себе не можем, каким бы открылся нам окружающий мир, окажись мы вдруг способны чуять запахи на «собачий манер». Крошечная комнатная собачка воспринимает едва уловимые запахи, о существовании которых мы даже не подозреваем. Слизистая органов обоняния собаки в 1000–10000 раз чувствительнее слизистой оболочки носа человека, а участок мозга, ведающий обонянием, развит куда больше обонятельной доли нашего мозга. Очень важно и то, что собака способна запоминать запахи и связывать свои обонятельные ощущения с разнообразным опытом прошлого. Кстати, эта способность на удивление хорошо развита и у человека, хотя обонятельное, восприятие для нас не сталь уж важно. Ароматы и запахи, запомнившиеся с детства, при повторном восприятии даже в старости навевают яркие ассоциативные воспоминания о былом. Можно привести немало примеров, подтверждающих, что запахи, связанные с какими-то происшествиями, собака способна помнить всю последующую жизнь. Больше всего запоминаются ей ситуации, который имели для нее сколько-нибудь негативный характер. И это понятно: животному весьма важно научиться осторожности, чтобы избегать опасностей. Однако и положительные эмоции, и связанные с ними обонятельные ощущения надолго остаются в собачьей памяти. Так, в годовалом возрасте мой шотландский терьер ввязался в жестокую драку с другим псом: крупный и сильный белый пойнтер из усадьбы на острове Лемписари не желал смириться с тем, что в его владениях объявился маленький незнакомец. Скотч терьеру, разумеется, хорошенько досталось. Шесть лет спустя я вместе с ним вновь отправился на яхте в те же места, на сей раз с неизвестной моему четвероногому другу стороны, откуда усадьба не была даже видна. Вдруг километра за два до берега ветер принес знакомые запахи места, где мой пес некогда познал позорное поражение. Со вздыбленной шерстью он выскочил на палубу и, усевшись на нос яхты, принялся беспрестанно лаять и рычать, пока мы не подошли к берегу. Едва яхта коснулась причала, как мой шотландец тотчас спрыгнул на берег и мигом набросился на совершенно ему незнакомого пса весьма добродушного нрава — правда, тоже большого и белого; тот пришел полюбопытствовать, кто приехал и уж никак не ожидал такой каверзы. Выходит, все эти годы мой пес помнил запахи округи, в которой подвергся коварному нападению большой белой собаки. А то, что тут жила теперь совсем другая собака, смирная и вовсе не помышлявшая о драке, было обстоятельством второстепенным. Ведь с запахами места ассоциировались воспоминания о вероломстве, и были они настолько сильны, что полностью подчинили себе поступки моего скотч-терьера.
