Кристина Гросс-Ло - Родители без границ. Секреты воспитания со всего мира
Правильно вести себя за столом, готовить, пришивать пуговицы и разбираться в продуктах учат школьников не только в Финляндии, но также в Японии и других странах. Эти государства ставят перед учебными заведениями конкретную задачу – подготовить детей к самостоятельной жизни. Раньше домоводство и в Америке входило в обязательную школьную программу, причем подразумевалось, что особой популярностью эти уроки будут пользоваться у девочек. Звездный час домоводства наступил в середине XX века, когда ко всем занятиям, в том числе кулинарии и домашнему хозяйству, стали применять научный подход.
В сегодняшней Америке домоводство (переименованное в «науку о семье и потреблении») перестало быть неотъемлемой частью школьной жизни. Дело не только в том, что данный предмет ассоциируется с эпохой четкого разграничения гендерных ролей: в США считается, что готовить, убирать, штопать одежду и стирать дети должны учиться дома, а не в классе. Финские педагоги осознают, что у родителей не всегда есть на это время, следовательно, задача школы – научить детей всему необходимому для полноценной жизни.
Практические занятия, по словам преподавателей, помогают расширить кругозор и развить гибкость ума. В классе рукоделия я наблюдала за тем, как дети валяют игрушки из войлока, в столярном классе – как тринадцатилетние школьники делают стулья. По словам учителей, тут есть еще один крайне важный момент помимо «ежедневного отдыха»: творческие занятия уравновешивают научные. Дети с радостью идут в школу, потому что знают – им не придется все время сидеть над учебниками, и испытывают чувство удовлетворения, когда создают что-то своими руками.
Секрет номер три: настроить каждого на успех
В Финляндии говорят: «Мы не можем бросаться нашими мозгами». Преподаватели делают все от них зависящее, чтобы дать каждому школьнику шанс проявить себя. Все дети, а не только те, что испытывают трудности с учебой, имеют право на индивидуальную поддержку квалифицированных профессионалов. В старших классах, например, дети дважды в неделю общаются с психологом. В Финляндии в отличие от США не ребенок должен быть готов к школе, но школа должна отвечать потребностям каждого ребенка. Милья на собственном опыте постигла различия между финской и американской образовательными системами, поскольку ее детям довелось учиться в обеих странах. В США ее не покидало чувство, что она должна все время защищать интересы дочери. Когда у девочки возникли проблемы с учебой, Милье пришлось договариваться с учителями, просить их составить индивидуальный план занятий и убеждать в том, что ребенку нужно больше времени на выполнение тестов. В Финляндии ничего подобного нет. «Такое чувство, будто в Америке поощряют неправильное поведение детей», – недоуменно пожимает плечами Милья. Важно вовремя сдать работу, а усвоил ты что-нибудь или нет – дело десятое. В Финляндии педагогов в первую очередь волнует, удалось ли ребенку разобраться в материале. Некоторым детям на выполнение заданий требуется больше времени, и учителя с готовностью идут навстречу. «В США учат при помощи наказания, то есть плохой оценки. Но разве не лучше будет разобраться, почему ребенок не справляется с работой? Неужели эта двойка пойдет ему на пользу? – удивляется Милья. – В США мне все время хочется бороться с системой в интересах дочери. Они стараются загнать ее в рамки. А в Финляндии рамки раздвигают ради детей».
Когда я переступила порог начальной школы в Лахти, там как раз началась перемена, и шумные стайки детей носились по залитым солнцем широким коридорам. В младших классах на отдых от занятий в среднем отводится до семидесяти пяти минут каждый день. По словам Пекки, учителя английского языка, который вызвался быть моим сопровождающим, частые перемены просто необходимы детям, чтобы выпустить энергию. Дружелюбный и энергичный, Пекка показывал мне школу, успевая одновременно общаться с учениками и предлагая им поболтать со мной на английском. Те смотрели на него с уважением и обожанием.
Финны считают, что нужно с малых лет приучать детей к ответственности, чтобы те привыкали управлять своей жизнью. Не все обязанности связаны только с уроками, школа предоставляет огромное поле для деятельности. Учителя доверяют детям, те видят, что их воспринимают всерьез, и ведут себя соответствующим образом. Во время обеда (традиционное мясное блюдо, овощной суп, ржаной хлеб и салат) моей соседкой была пятиклассница Даниэла. Она рассказала, что остатки еды не выбрасывают – их используют на следующий день, «для экономии». Как член школьного правления, Даниэла разбирается в тонкостях школьного бюджета.
С Ханной, учительницей из школы Сипоо, что в часе езды от Хельсинки, мы встретились в кафе. Дружелюбная и располагающая к себе, Ханна преподает немецкий и шведский, а также входит в команду учителей, которые помогают детям из неблагополучных семей. Педагоги стараются как можно больше привлекать их к разнообразной школьной деятельности. «В конце концов они тоже наши ученики, – говорит Ханна. – И мы за них отвечаем».
Школа в Сипоо участвует в новой национальной программе, направленной на поддержку отстающих учеников. Программу спонсирует государство, и подать заявку на участие может любой ребенок, попавший в группу риска. Каждым проблемным случаем занимаются пять педагогов. «Мы поддерживаем тесный контакт с детьми», – рассказывает Ханна. Если в 8:05 ребенка еще нет в школе, учитель звонит сначала ему, потом родителям или социальным работникам. Очень важно, чтобы дети знали: есть взрослые, которые думают о них и которым не все равно, чем они занимаются. Вместе с подопечными преподаватели составляют индивидуальные учебные планы и ставят перед детьми четкие и понятные цели. Общение не ограничивается одной школой; иногда в ход идет «застольная педагогика», как ее называет Ханна: учитель и ученик вместе обедают (причем позаботиться о еде должен ребенок, а не преподаватель).
Сорок-пятьдесят дней в году школьники проводят в автомастерских, салонах красоты и других местах, где они могут своими глазами увидеть, как люди применяют на практике полученные знания. Подобный опыт «очень мотивирует», а ведь именно отсутствие заинтересованности в учебе – одна из основных проблем, с которыми сталкиваются педагоги, занимающиеся «трудными» детьми.
Программа стартовала четыре года назад, и школьники из Сипоо, принимавшие в ней участие, успешно завершили обучение. Раньше, по словам Ханны, каждый четвертый скорее всего был бы отчислен. Она с большим воодушевлением говорила о том, насколько эффективной оказалась индивидуальная работа с проблемными учениками. «Даже если бы мы спасли только одного, оно бы того стоило. Потратив немного времени и денег сейчас, мы многое меняем в будущем. В Финляндии мы считаем, что каждый независимо от происхождения, социального положения и жизненной ситуации достоин того, чтобы получить хорошее образование».
В этом состоит финский парадокс. В Америке родителей интересуют успехи ребенка, они волнуются в первую очередь о его будущем. В Финляндии каждое решение, принятое в рамках системы образования, направлено прежде всего на создание равных – в смысле наилучших – условий для всех учеников.
Некоторые политики заявляют, что США не стоит ориентироваться на слишком маленькую и однородную Финляндию. Но доктор Линда Дарлинг-Хэммонд с ними не согласна: в маленькой Финляндии живет столько же людей, сколько в Миннесоте. Паси Саалберг, генеральный директор Центра международной мобильности и кооперации при финском Министерстве образования и автор книги «Финские уроки: чему финская реформа образования может научить мир», пишет, что тем, кто оправдывает свои проблемы национальной неоднородностью, стоит обратить внимание на иммигрантов, которые учатся в Финляндии: на тестах Международной программы контроля за образованием они опережают школьников-иммигрантов из других стран в среднем на пятьдесят баллов.
Основное отличие Америки от Финляндии – не этническое разнообразие, а нищета. В США, по данным ЮНИСЕФ, за чертой бедности живут 23,1 % детей. В Финляндии – всего 5,3 %. В этой стране люди верят, что нельзя чему-то научить человека, если его базовые потребности не удовлетворены. Говоря словами одного финского учителя, «на голодный желудок математику не усвоишь». И пока США не организуют эффективную систему поддержки всех учеников, многие дети обречены на неудачу, несмотря на все старания.
Самое главное – финским детям не мешают просто быть собой. Когда Пяйви была маленькой, взрослые позволяли ей самой решать, с кем дружить и чем заниматься; теперь у нее трое своих детей (пяти, девяти и одиннадцати лет), и Пяйви старается быть ответственной мамой. По утрам дети сами идут на остановку школьного автобуса через небольшую рощицу; мама не провожает их даже зимой, когда светает довольно поздно. После уроков дети играют с друзьями. Пятилетняя дочка говорит Пяйви: «Мам, я к подружке!» – и убегает. Пяйви не всегда знает, где ее дети, но относится к этому совершенно спокойно. Они занимаются спортом – футболом, хоккеем и лыжами, – но без принуждения. «В таком возрасте это должно прежде всего приносить удовольствие, – говорит Пяйви. – И пусть не ограничиваются чем-то одним, иначе как они найдут то, что им действительно нравится?» На англоязычном родительском форуме она с удивлением прочитала, что американские родители не решаются оставить ребенка младше четырнадцати лет одного на катке. В Финляндии никому и в голову не придет присматривать за такими большими детьми. Здесь родители придерживаются мнения, что у ребенка должна быть своя жизнь.
