Агапея - Булат Арсал
Молодой гость заёрзал активнее и что-то тут же хотел возразить, но Агапея попыталась прекратить диспут:
— Мама, ну что ты пристала к Мише? Это ты знаешь всё по истории литературы, а он юрист и не обязан всего знать из твоей науки. Давайте поговорим о чём-нибудь другом?
— Я не настаиваю, но ведь спор ведёт твой молодой человек. И ведёт его, совершенно не зная предмета спора, — вставила бабушка с ироничной улыбкой на губах.
— Почему же, дорогая, я бы очень хотел послушать Антонину Георгиевну, про историю, которую она, видимо, познала ещё во времена СССР. Правда, как выяснилось, эта история была написана не украинцами, а русскими оккупантами, которые сотни лет топтали нашу землю! — сначала с обидой, потом с пафосом проговорил Михаил. — Мне не нравится тема нашего разговора, тем более что у меня есть убеждения, которые, как я догадываюсь, вам не подходят. Я прав, Антонина Георгиевна?
Антонина поняла, что сейчас можно и кольнуть этого, как она уже поняла, стопроцентного молодого националиста:
— Какие ваши убеждения? Украинский национализм в самой махровой его ипостаси? Вы, Михаил, также считаете, что все на Украине должны являться украинцами? Всех надо переписать украинцами? А где же чистота нации? Как вы хотите добиться всеобщего украинства, если сами же собираетесь смешать свою кровь с кровью семьи девушки, где нет ни капли славянской? Где никто и никогда не корявил русский язык на суржике, а в генетической памяти до сих пор живёт подвиг того самого советского солдата, который сжёг нацистские флаги у стен Кремля в сорок пятом… В том числе и стяг, очень похожий на государственный флаг нынешней власти. И если хотите откровенно, то я бы не хотела, чтобы дочь советского и российского офицера насильно перекрашивали в жёлто-голубую идеологию и впихивали в неё искусственную мову. В конце концов, греческая национальность имеет куда более глубокие культурно-исторические корни, богатые целым пластом наследия, даже не распространяя глупые сказки о рытье морей и отсыпании Карпатских гор.
— Как же вы живёте в Украине, не любя её? Разве вы москалька?
— Нет, уважаемый, я не из восточных малороссов и не русская. Я гречанка. Вы даже не знаете, кто такие «москали». Вы на самом деле учились в университете? И ещё, молодой человек, извольте изъясняться грамотно по-русски и выговаривать не «в», а «на» Украине. Меня коробит, когда нарушаются правила русской грамматики, которой придерживался тот самый Тарас Григорьевич. Вот его стихи на мове:
Як умру, то поховайте
Мене на могилi
Серед степу широкого,
На Вкраiнi милiй…[8]
Как вам такой аргумент? «На Украйне милой…»
Антонина чуть помолчала и тут же продолжила добивать оппонента:
— Странно, молодой человек, имея огромную домашнюю библиотеку, не знать общеизвестных вещей. Может быть, в вашем доме книги вместо обоев или дырку в стене закрывают?
Смелая женщина теперь не просто смотрела в глаза визави. Она вонзила свой взор прямо в его расширенные зрачки. «Растерялся, милок, — решила она про себя, — испугался…» Наступила неловкая для Михаила пауза. Лицо его уже не скрывало негодования, но и растерянности в нём хватало. Очень похоже на состояние боксёра в нокдауне, когда ещё не проиграл в схватке, но понимаешь, что дело идёт к нокауту. Тут он попытался сам пойти в контратаку:
— Я не удивлюсь, если выяснится, что вы сепаратистов поддерживаете и за них голосовали в четырнадцатом.
Женщина медленно окинула презрительно-оценивающим взглядом оппонента и спокойно ответила:
— Знаете, молодой человек, в нашей стране уже давно наступили времена, когда лучше временное физическое исчезновение из общественной жизни, дабы не сгинуть нравственно навсегда. Надеюсь, ваша начитанность, о которой я уже не раз слышала в своём доме, позволит вам без труда понять ход моих мыслей. Я не на допросе в СБУ. Случайно не там трудитесь?
— Вы слишком много сейчас наговорили такого нехорошего, что мне немного страшно за Агапею. Вы похожи на русского агитатора, — начал терять самообладание Михаил, незаметно для себя переходя на повышенные нотки и несколько подавшись вперёд.
— Ничего вы не поняли из сказанного… Я почему-то так и полагала. Успокойтесь на том, что я и моя дочь живём здесь. Никуда не уехали и не собираемся. Что же касается вашего мировоззрения, то скажу вам прямо: мне откровенно не нравится ваша националистическая патетика и одновременные попытки нарисовать на своём лице лицедейское умиление. Я вам не верю, молодой человек, и не советовала бы дочери входить в вашу семью. — Она перевела дыхание и закончила: — Пусть Агапея решает сама. Она взрослая, и я ей не хозяйка. Я всё сказала.
Милый, добрый разговор вконец разладился. Между предполагаемым зятем и бабушкой-мамой невесты возникла напряжённость, которая всерьёз напугала Агапею.
— Мама! Миша! Я прошу вас перестать говорить на эту тему! Вы же совсем не знаете ещё друг друга. Вы же оба хорошие, и я люблю вас обоих. Умоляю, не надо этих разговоров про национальности. Мишенька, дай слово, что мы закроем тему. Зачем вы меня оба мучаете? Не хочу никакой политики и никаких разборок в семье! Прошу вас, перестаньте! Мне страшно, мама!
Михаил понял, что если сейчас он продолжит дискуссию, то эта старая женщина закроет за ним дверь навсегда и никакой свадьбы не будет. Всё-таки он любил Агапею по-настоящему, искренне и действительно испугался нежелательных последствий.
Антонина Георгиевна в душе уже готова была праздновать победу. Ещё немного — и случится то, от чего даже думать о свадьбе не будет никакого смысла. Один неудобный вопрос об истории приобретённого дома — и этот украинский националист будет сбит
