Финская оккупация Петрозаводска. 1941-1944 - Юкка Куломаа
Мальчики из переселенческого лагеря №5 в ремесленной мастерской весной 1944 г. (фотография из Военного архива Финляндии)
Как отмечалось выше, начиная с лета 1942 г. численность людей, получавших социальную помощь, была относительно невелика. Это свидетельствует о том, что доходы все-таки в основном обеспечивали минимальный уровень благосостояния. В июне 1943 г. помощь приходилось оказывать лишь 45 семьям. В наихудшем положении находились многодетные матери, которые были вынуждены обменивать сахар и куриные яйца на хлеб и муку. С другой стороны, значение дополнительных заработков было, скорее всего, невелико, поскольку, не считая товаров, выкупаемых по карточкам, магазины могли предложить лишь ограниченный их ассортимент, а плата за проживание оставалась небольшой’. Распоряжение о введении подоходного налога на территории, подчиненной Военному управлению, было отдано лишь в начале 1943 г. Налоги продолжали быть относительно невысокими, а лица, получавшие зарплату по низшим ставкам, по-видимому, и вовсе не платили налогов.
Лица, прибывшие из Финляндии, могли за счет различных надбавок получать зарплату явно большую, чем на родине. Например, работники акционерного общества «Вако» — на четверть больше, чем на соответствующей работе в Финляндии, а в число их льгот включалось также бесплатное проживание. Зарплата находившегося на службе штаба Петрозаводского района учителя народной школы увеличилась в начале 1942 г. до 5 350 марок, а городского врача — до 7 350 марок. Для сравнения следует отметить, что резервист-рядовой, служивший в гарнизоне города, получал в виде суточных 372 марки в месяц, что приблизительно соответствовало самому низкому месячному доходу «ненационала».
В августе 1941 г. планировалось использование заключенных концлагерей исключительно в качестве бесплатной рабочей силы. Все же в начале октября того же года начальник Олонецкого округа распорядился о том, что заключенным, работавшим за пределами лагерей, можно было платить не более 10 марок в день в зависимости от результатов их работы. Начальник Петрозаводского района установил величину выплат заключенным на еще более высоком уровне — примерно 50% от уровня зарплаты в Финляндии, но в ноябре штаб ВуВК полностью запретил оплачивать труд заключенных.
По мнению Симойоки, это решение было необоснованно. Он опасался, что невыплата заработной платы приведет к исчезновению трудовой мотивации, что заставит увеличить численность охраны и руководителей работ, само по себе бывшее трудной задачей. Кроме того, это решение затрудняло содержание членов семей заключенных, проживавших на свободе, и заставило бы перевести их в лагерь из-за проблем с обеспечением. Казалось несправедливым то, что, когда находившиеся на свободе женщины и старики получали зарплату, более трудоспособные работники, изолированные в лагерях, оставались без нее. Ссылаясь на эти доводы, начальник Петрозаводского района ходатайствовал о срочной отмене запрета, по крайней мере, в Яанислинне.
В декабре 1941 г. вновь была одобрена выплата зарплаты заключенным концлагерей, хотя ее уровень в сравнении с прежним, ощутимо снизился. Уровень зарплаты заключенных был установлен в 30% от зарплаты родственного финнам населения Восточной Карелии, но не более 9 марок в день для мужчин и 7 марок — для женщин. По поручению чиновников значительная часть заработка должна была передаваться находившимся на свободе родственникам. В мае 1942 г. было принято решение удерживать из зарплаты 4 марки в день в качестве компенсации за увеличенный продовольственный паек, в результате чего основная зарплата стала составлять до 5 марок в день в зависимости от пола и производительности труда. С этого времени выплачивать зарплату без взимания с нее налогов стали и некоторым работающим на территории лагеря, таким, как главные старосты, писари, врачи и квалифицированные рабочие. За рабочую силу, предоставлявшуюся частным работодателям, Военное управление помимо сумм, выплаченных заключенным, выставляло дополнительно счет на 15 марок в день на человека для компенсации расходов по содержанию заключенных».
Несмотря на подрядную систему, производительность труда заключенных оказалась низкой. Окружной врач рекомендовал в июле перевести большинство заключенных в сельскую местность с более свободными условиями содержания и повышением заработной платы, поскольку «тесная и серая лагерная жизнь» сама по себе действовала отупляющим образом даже на лучших работников, возможно, имевшихся среди заключенных. Это мероприятие могло также повысить и общее состояние здоровья заключенных концлагерей, которое в то время, без сомнения, было одной из причин низких трудовых показателей.
Приступить к широкомасштабному освобождению заключенных из концлагерей, предложенному Сарасте, сочли невозможным. Летом в оплате труда произошло некоторое улучшение в связи с прекращением вычета денег за продовольствие. Более ощутимое повышение зарплаты было отложено до мая 1943 г., когда стали платить 2,45-9 марок в час, в зависимости от вида работы, работодателя и пола заключенного. В декабре 1943 г. уровень зарплаты лагерников и свободного населения был унифицирован. Высшим пределом зарплаты оставался средний доход каждой профессиональной группы, не считая частных работодателей, которые могли платить по более высоким тарифам.
В 1944 г. почасовая зарплата заключенных у работодателей за пределами лагерей варьировалась от 5 до 9 марок. Из этих денег на руки им выдавалось 30%, а остальная часть зарплаты удерживалась в пользу Военного управления. Постоянный персонал лагерей, занимавшийся обслуживанием и обеспечением, с июня 1944 г. получал от 90 до 800 марок в месяц на человека. На строительных и ремонтных работах применялась сдельная оплата труда, а лицам, занятым в рабочих избах, выплачивался установленный процент от продажной цены изделий. Другое дело, как можно было использовать эти деньги, ведь возможности заключенных по приобретению товаров были еще более ограниченными, чем у свободного населения.
ГЛАВА 9. ВОССТАНОВИТЕЛЬНЫЕ И РЕМОНТНЫЕ РАБОТЫ
Первоочередной задачей строительного отдела штаба Петрозаводского района осенью 1941 г., помимо оценки состояния города, стало начало работ по расчистке его разрушенных районов. В пустующих зданиях из систем отопления и водопровода с целью предотвращения их размораживания была слита вода. В нескольких наиболее важных зданиях, таких как «Дворец Куусинена», и в некоторых казармах системы отопления были приведены в порядок уже в октябре. Армейские подразделения отремонтировали эксплуатировавшиеся ими здания своими силами. Выполнение ремонтных работ затягивалось из-за нехватки квалифицированных кадров.
Система управления работами по восстановлению более детально была определена в приказе по армейскому корпусу, отданном в начале ноября. Согласно этому приказу, ответственность за все технические работы, осуществлявшиеся на территории города, нес начальник Петрозаводского района, но при этом для проведения наиболее важных из них требовалось согласие командира армейского корпуса. Исполнительным органом становилась строительная контора, которую возглавлял городской инженер, она состояла из отделов жилищного строительства, гидротехнического, теплотехнического, электротехнического и эксплуатации дорог.
Кроме того, использовались отдельные группы специалистов, а также подразделение, отвечавшее за расчистку и уборку территории. За поддержанием в порядке зданий, находившихся в распоряжении
