Поход на Москву - Коллектив авторов -- История
Не только высокая доблесть на поле боя отличала капитана Гаттенбергера, но и его личный характер и жизнь в повседневной обстановке были исключительными. Штабс-капитан Храмко так вспоминает его: «Капитан Гаттенбергер был всегда спокойный, выдержанный, корректный как в мирной, так и в боевой обстановке, в которой он быстро и легко ориентировался. Никогда не терял самообладания, он умело руководил боевыми операциями. Он любил и ценил офицера и солдата, с ним можно было говорить прямо и откровенно, он внимательно выслушивал и всегда шел навстречу подчиненным, делая все от него зависящее. Чины батальона обожали своего командира и ценили как незаменимого начальника».
Мне лично часто приходилось по службе сталкиваться с капитаном Гаттенбергером, и исключительную сплоченность 2-го батальона, выказавшего под его командой и позже высокую доблесть во всех боях полка, объясняю доступным характером Гаттенбергера, его спокойствием, выдержкой и добрым отношением к своим подчиненным. Вспоминаю, как всегда благожелательно и с большим доверием к нему относился сперва полковник Морилов, а позже полковник Гвоздаков, наши бывшие командиры полка.
Они уважали его авторитетное мнение. Добрый характер капитана Гаттенбергера вне службы и строгий на службе завоевал доверие и уважение его подчиненных, и он пользовался у них неограниченным доверием и авторитетом. Не раз об этом со мной говорил погибший под Каховкой в октябре 1920 года мой брат Георгий, служивший с марта 1919 года в рядах 6-й роты и принимавший участие во всех боях роты включительно до 9 сентября 1919 года, когда он был ранен.
Заканчивая это повествование, мне, как одному из симферопольцев, очень приятно не только то, что на мою долю пришлось, хотя и спустя много лет, запечатлеть для будущего память капитана Бориса Гаттенбергера, одного из наших доблестных соратников-однополчан, но и то, что, вспоминая память капитана Гаттенбергера, тем самым вспомнят и отметят память доблестных неизвестных его соратников, погибших с ним за благо Родины в неравном бою на реке Синюха 14 сентября 1919 года.
А. Данске{310}
Десантная операция в районе Одессы 10–11 августа 1919 года{311}
Состав сил: русская эскадра и плавучие средства: 1) Крейсер «Генерал Корнилов», 2) Эскадренный миноносец «Живой», 3) Транспорт «Маргарита», 4) Тральщик «Роза», 5) Тральщик «Адольф», 6) Буксир «Доброволец», 7) Катер «№ 52» и «53», 8) Три баржи, 9) Один быстроходный катер. Английская эскадра: 1) Крейсер «Карадок», 2) Четыре миноносца, 3) Две гидропланные матки.
Десант: Сводно-Драгунский полк в составе 74 офицеров, 841 солдата, 253 лошадей и 38 повозок. Руководство десантной операцией было возложено на командира крейсера «Генерал Корнилов» капитана 1-го ранга Остелецкого.
7 августа суда с десантом отошли от Севастопольского порта. Вечером 8 августа в районе Сухого Лимана (что в 15 верстах южнее города Одессы) миноносец «Живой», с которым был передан капитану 1-го ранга Остелецкому секретный пакет с боевой задачей по овладению городом Одессой.
Ознакомившись с ним, командир крейсера «Генерал Корнилов» решил начать высадку в ночь с 9-го на 10-е с таким расчетом, чтобы закончить переброску десанта на берег к рассвету…
Это изменение против предполагавшегося плана (занятие в темноте плацдарма Сухой Лиман, Большой Фонтан) было вызвано следующими соображениями:
1) Сводно-Драгунский полк, как состоящий в значительной степени из лиц, только что взятых по мобилизации, представлял собой недостаточно надежную в боевом отношении часть.
2) При наступлении в темноте необстрелянные войска могли легко поддаться панике в случае встречи активного сопротивления со стороны противника и тем самым сорвать саму операцию.
3) Флот, задачей которого являлась мощная поддержка огнем нашего десанта, не мог бы выполнить этого до наступления полного рассвета, то есть высадившиеся части предоставлялись сами себе в течение продолжительного времени.
Во исполнение принятого решения командир крейсера «Генерал Корнилов» отдал приказание задержать в море до наступления темноты все суда с десантом вне видимости их с берега.
9 августа в 12 часов дня в район Сухого Лимана прибыла английская эскадра в составе крейсера «Карадок», трех миноносцев и двух гидропланных маток.
Лишь только суда стали на якорь, как два английских гидроплана полетели на разведку; один из них при возвращении снизился, пролетел над Сухим Лиманом; красноармейские части, из расположения в районе Александровки, обстреляли его ружейным огнем; летчик оказался раненным, вследствие чего аппарат был принужден спуститься между Александровкой и Сухим Лиманом, после чего летчик и наблюдатель были захвачены красными в плен, а спустя несколько часов увезены на автомобиле в Одессу.
В 6 часов вечера в район пребывания эскадры прибыл еще один английский миноносец. Около 5 часов утра 10 августа головной отряд Сводно-Драгунского полка, численностью 250–300 человек, был возвращен за косу, отделяющую Сухой Лиман от моря. Высадка была произведена в полной тишине, на берегу моря противника не оказалось.
Головной отряд согласно полученному приказанию от своего командира полка сейчас же начал наступление с целью занять небольшой плацдарм для непосредственного обеспечения пункта высадки. Не видя перед собой противника, головной отряд постепенно продвигался на север и к 8 часам утра дошел уже до дачи Ковалевского; бывшая здесь гаубичная батарея противника (два орудия, 48 лин.) полностью перешла на нашу сторону и была сейчас же присоединена к наступающим частям.
Опросом жителей удалось выяснить, что большевики отошли под самую Одессу; по тем же сведениям, около 100 красноармейцев сгруппировались в районе Александровки (на западном берегу Сухого Лимана), где они охраняли интендантский склад с награбленной мануфактурой.
Ввиду отсутствия противника головной отряд по собственной инициативе продолжал наступление, дойдя до линии Аркадия — Малый Фонтан — Татарка (не занимая указанных пунктов). При занятии маяка на мысу, южнее Большого Фонтана, нами также были захвачены два совершенно исправных прожектора, а в районе Аркадии брошенная кухня с готовым обедом. Там же на нашу сторону перешел пост пограничной стражи.
В 3 часа дня было получено донесение, что противник силою до 600 человек, при шести гаубицах и одном броневике, сосредоточился в районе Лагерного места, деревне
