Агапея - Булат Арсал
— Костин, мать твою! Где ты там застрял? Успеешь ещё налюбоваться этой лужей, глаза бы мои её не видели! — гремел басом старшина с большим пузом и всегда красной рожей над двойным подбородком. — Кто за тебя твой пулемёт в оружейку сдавать будет? Пушкин?
— Лермонтов будет сдавать! Чего сразу Пушкин, Пушкин? Вы больше других писателей не знаете, что ли? — подковырнул прапорщика Пашка.
— Поговори мне тут ещё. Слушай, что старшина делает, и делай, что старшина думает. Усёк, салага? Тебе тут не май месяц. Понял глубину моих мыслей? Мотай на ус, пока я твои сопли на кулак не намотал.
— Да трудно мне в ваших парадоксальных сентенциях найти зерно разумного, как невозможно определить, где вы умничаете, а где просто бред несёте.
— Умный, да? Ну ничего, я тебе устрою промывку желудка посредством клизмы. Ты у меня голубем запоёшь, да ещё крокодильими слезами будешь полы драить каждый день, милок.
— И где вы, товарищ прапорщик, слыхали, как голуби поют? — продолжал издеваться Павел, когда к ним подошёл Рагнар.
— Костин, хватит лясы точить. Сдай оружие и пройди в казарму. Там пацаны ужас как не могут без твоей помощи кровати в два яруса расставить. Ты, говорят, в роте главный по койкам, — шутил командир, хитро улыбаясь старшине.
Прапорщик, уловив расположение капитана к себе, добавил с язвинкой:
— Иди-иди, сынок. Повышай квалификацию. А опосля зайдёшь в оружейную комнату и почистишь своего верного товарища, каким завсегда тебе является твой родимый ПКМ. Как нужно отвечать «есть» на поставленный ребром приказ?
— Есть, товарищ командир, — недовольно буркнул Пашка, козырнул правой рукой у виска и пошёл прочь от командиров выполнять задание.
— Есть-есть… На ж… пе шерсть, — громко поддел Пашку прапорщик и тут же заржал, весь сотрясаясь пузом-бочкой.
* * *
— Зря ты так с парнем, Петрович, — заговорил первым Рагнар, когда Пашка уже исчез в темноте коридора казармы. — Хороший ведь боец, из российских добровольцев. Он, между прочим, в России белый билет имел по состоянию здоровья, а вот приехал и служит, воюет отменно. Кстати, в Донбасс после второго курса пединститута приехал. Так что зря ты на него взъелся. Да и пулемёт он вместе со всеми может почистить.
— Да я же шутя, Денис, — ответил старшина. — Они для меня все как сынки. И знаю я, шо Пашка Костин — герой из настоящих казаков. Он мне моего племяша напоминает. Такой же светло-русый, глаза голубые и голосом вроде похожий.
— А где племяш-то? Воюет или отсиживается?
Старшина ответил не сразу. Достал пачку «Беломора», вытряхнул папиросину, смял мундштук, как-то злобно стиснул его в зубах и прикурил от зажигалки. Пока он всё это делал, Рагнар наблюдал за Петровичем и не мог не заметить лёгкий тремор в руках старшины.
— Я чего-то не так сказал, Петрович? — забеспокоился капитан.
— Да нет, Денис, всё нормально. Племянника вспомнил. Погиб он под Харьковом в марте. Говорят, что погиб. Домой так и не привезли. Кто-то видел, как его скосило очередью, а забрать с поля не смогли.
— Прости, отец, не знал, — сказал ротный, приобняв одной рукой за плечи старого прапорщика. — А может, он в плену? Как думаешь? Всякое бывает.
— Это вряд ли, — грустно выдохнул вместе с дымом старшина и выбросил окурок в урну.
* * *
В течение последующих трёх дней рота занималась переоборудованием бывших корпусов санатория-лечебницы в настоящую армейскую часть с казармами, столовой, душевыми кабинами, складскими помещениями под продукты, дрова, обмундирование и постельные принадлежности. Забили наглухо все окна для ночной маскировки. Укрепили оружейную комнату и даже провели сигнализацию. Несколько генераторов вполне обеспечили не только свет в помещениях, но и работу водяных насосов для душевой и стиральных машин. Вскоре заработал и телевизор на стене, где ещё можно было посмотреть некоторые главные каналы телевидения Украины.
Обустройством занимались и дальше, только приходилось это делать между дежурствами и патрульными выходами, которые начались на четвёртый день. Ещё через неделю рота была распределена по четырём блокпостам на въездах в город, а также группу быстрого реагирования, оставшуюся при казарме. Правда, ночевать бойцам группы приходилось не так часто из-за постоянных вводных на задержание и перехват подозрительных лиц и даже целых групп, блокирование непонятного транспорта и обыкновенные перестрелки, происходившие в ночных городских развалинах безостановочно.
Дежурства в дневное время были не только проще, но и веселее. Парни молодые. Гормоны играют. Адреналина хоть отбавляй. Девочки во всех приморских городах завсегда красавки, а в Мариуполе не просто симпатяжки, а прямо «масимусечки», как говаривал когда-то известный на всю Славянскую бригаду замполит гаубичного дивизиона Лютый, который наконец смог вернуться в свой родной город через восемь лет войны.
Вообще-то это в традиции любого большого города в России и, наверное, Украины — хвалиться своим чем-то особенным. Где-то самая лучшая набережная (реки, моря, озера). Кому-то обязательно не терпится похвастаться самой лучшей в стране (в Европе, в мире) пешеходной улицей. Конкурируют церкви и мечети, дворцы спорта и театры, пиво местного разлива и даже вобла (если сравнивать приморские города). В целом, конечно, всем этим по праву может гордиться любой патриот любого населённого пункта. Пусть даже он сам себе всё это придумал. Но есть нечто общее у всех уголков необъятной страны, которая когда-то называлась Советским Союзом. Это красота наших женщин.
Какой-нибудь чужестранец, однажды побывавший в Якутске, обязательно будет вспоминать необыкновенную красоту якутянок, рассказывая дома, что русские женщины своими чёрными узкими глазками и круглыми румяными скулами навсегда поселились в его сердце. Другой путешественник, оказавшийся на Урале, так и не научившись отличать башкирок и татарочек от пермяков и коми, останется уверен, что русская красавица именно такая, как представительницы этих уважаемых народов. Конечно, те, кто дальше Москвы носа по России не казал, без сомнения скажут, что русские красавицы все живут в столице. У каждого будет собственное представление, но они даже близко себе не могут представить, что сложившаяся природная красота российских женщин происходит из той самой глубинной истории, которая смешала генетические коды-воды, кровяные артерии многочисленных рас и народов, испокон веков и по сей день проживающих в нашей стране.
Не исключением стал и Мариуполь, созданный греками на землях некогда запорожских казаков, перемешанных до этого с разными тюркскими народами и потомками сарматов. Войны приводили в этот город французов и англичан, немцев, итальянцев и австрийцев, турок и американцев. Что уж говорить о множестве заморских купеческих миссий, располагавшихся в этом портовом городе с самого начала его существования и до советского периода. И конечно же, здесь издревле селились русские и их малороссийские братья, утвердив
