Перевёрнутый мир - Лев Самуилович Клейн
А.В.
28.01.2010
Дорогой Александр Викторович,
Вы (и мои оппоненты) абсолютно правы, когда речь идет о разборе содержательной стороны. Но мне-то нужно было выявить, в чем причина прорыва дикаря наружу, вот я и сравнил именно те параметры, которые совпадают с дикарем первобытным. Их оказалось много. Если речь зайдет об отличиях проявлений дикарства, тут и обратимся к различиям мотивов и условий. А меня интересовала суть дела. Основа.
Вы же говорите о мерах, которые суд (или родители) должны принимать по отношению к современному дикарю (преступнику или ребенку, нарушающему нормы) — ну, конечно, они учтут все обстоятельства. А мне-то зачем становиться на их позицию? Я же не сужу. Я только объясняю. Я не судья. Я следователь, и притом следователь по одному частному вопросу — вопросу о значении воздействия культуры на природу человека. Если я не выделю исследуемый вопрос, не абстрагирую его, то не получу ответа на поставленный вопрос, запутаю его в деталях.
ЛСК
28.01.2010
Дорогой Лев Самуилович!
В целом, я удовлетворен Вашим последним ответом. Полагаю, что наша дискуссия исчерпала себя.
А.В.
Дорогой Александр Викторович,
Я тоже удовлетворен нашей дискуссией — настолько, что подумываю, не поместить ли ее в конце дискуссии этнографов, быть может, несколько подсократив.
ЛСК
29.01.2010
Дорогой Лев Самуилович!
Если бы я знал, что наша дискуссия закончится таким предложением, то я бы строже подходил к каждому своему слову. Решение оставляю за Вами. Вот только у меня осталось еще несколько недосказанных мыслей, которые также было бы неплохо обсудить. В частности, относительно: 1) проблемы мотивообразования у первобытного человека и дикаря из зоны; 2) о лейтмотивах у интересующих нас двух групп дикарей. В зоне сиделец будет вынужден вести себя, в целом, одинаково, а на свободе по-разному (используя ум), в то время как первобытный человек всегда будет действовать, исходя из инстинкта. Другими словами, дикарь из зоны все-таки, когда надо, “включает” элементы культуры, а вот первобытный человек не может этого сделать в принципе. Впрочем, я опять себя поймал на мысли, что возвращаюсь лишь к разным причинам, в то время как следствие (действия) у обеих групп дикарей действительно остаются практически одинаковыми.
А.В.
К.Л.Банников
РЕЖИМНЫЙ СОЦИУМ. АНТРОПОЛОГИЯ ДЕСТРУКТИВНОСТИ[24]
Сколько в России всевозможных казарм — тюремных и солдатских, коммуналок, бараков сезонных рабочих, рудокопов. Вот теперь еще и беженцев. Что происходит в казармах? Вообще, что такое казарма? Это понятие архитектурное или социальное?
Когда одна часть общества решает строить казармы для другой части, то архитектоника пространства становится инструментом тотального контроля обитающего в нем социума, в результате чего происходит трансформация самой культурной сущности человека, тогда казарма — это архитектура сознания. Поэтому темы архитектуры казармы и антропологии ее обитателей обуславливают друг друга. Антропология — это архитектура социума.
В России проблема казармы как проблема антропологическая, то есть осмысленнная через трансформацию самой человеческой природы, реализовалась в литературе. У истоков этой антропологической традиции мы видим “Записки из Мертвого дома” Ф.М.Достоевского. “Достоевский, прежде всего, великий антрополог, исследователь человеческой природы, ее глубин и тайн. Все его творчество — антропологические опыты и эксперименты. Достоевский — не художник-реалист, а экспериментатор, создатель опытной метафизики человеческой природы. <…> Он проводит свои антропологические исследования через художество…”, — пишет о нем Н.А.Бердяев (Бердяев 1993: 4, 5).
Таких исследователей человеческой природы в нечеловеческих условиях на протяжении всего XX века было много: не было недостатка тюрем в стране и образованных людей в тюрьмах.
Александр Солженицын, Варлам Шаламов, Лев Разгон, Анатолий Рыбаков, Сергей Довлатов, Иосиф Бродский, Игорь Губерман и другие в литературно-публицистическом ключе описывали эксперименты, которые власть проводила с человеческой природой.
Л.С.Клейн — первый, кому удалось вывести эту фундаментальную антропологическую проблему из области литературы и публицистики в поле академической науки, вызвав хотя и не продолжительную, но, бесспорно, одну из самых ярких дискуссий в отечественной антропологии. Исследуя эту проблему традиционным
