Трагический оптимизм. Непрекращающийся диалог - Евгений Александрович Ямбург
Вспоминаю два «исторических» фильма начала двухтысячных. Известный священник в полном облачении плавает на гондоле по каналам Венеции, повествуя о причинах падения Византийской империи. С его слов, пала она от отсутствия преемственности во властной вертикали, от того, что градоначальник Константинополя строил слишком высокие здания (намек на тогдашнего мэра Москвы). И наконец, стабильность империи подорвал западный, еврейско-венецианский капитал. Колокольный звон, на фоне которого ведется повествование, и мастерская операторская работа с меняющимися планами соборов убеждают неискушенных зрителей в достоверности повествования священнослужителя. Ох, не зря он в молодости получил хорошее кинематографическое образование. Но вот что касается исторической правды, то отражать турецкий штурм Константинополя вышли именно венецианские рыцари! Местные жители не поспешили на защиту своей столицы.
В другой раз батюшка обратил внимание зрителей на то, что в истории Византии был такой эпизод, когда империей дружно, душа в душу, управляли сразу два императора, образуя эффективный управленческий тандем.
Но возникает вопрос: какое дело обычным людям, обывателям, до всех этих исторических подробностей? Пусть профессиональные историки сражаются со всяческими фальсификациями. Однако, со своей стороны, профессионалы не спешат вступать в бой за правду. Они спокойны, веселы и снисходительны, потому что правы и доподлинно знают, что история не шлюха – простите: не девушка с пониженной социальной ответственностью. Потому спорить с ловкими интерпретаторами прошлого считают ниже своего достоинства. А вот это уже ошибка, ибо вовремя не разоблаченная ложь бьет по всем, и в первую очередь по детям.
Совсем недавно в СМИ попало гневное обращение старейшин крымских татар. Поводом послужила ситуация в одной из школ. Во втором классе учительница задала детям домашнее задание: написать сочинение об истории своей семьи. Накануне Дня Победы мы все даем детям сходные задания, целью которых является укрепление связи поколений. Девочка написала о том, как героически воевал ее прадед, но в 1944 году он был выселен из Крыма и вместе с прабабушкой погиб от голода в эшелоне. Прочитав это сочинение, учительница заявила, что выселение крымских татар было оправдано их предательством. Презрительные взгляды славянских детей, находившихся в классе, устремились на эту девочку и на других крымско-татарских детей. Обращаю внимание на то, что этот, с позволения сказать, педагог действовал не по указке сверху, а по собственной инициативе. Вопреки государственному указу о реабилитации крымских татар. Такова была ее «постправда», травмирующая детей и разжигающая национальную рознь с младых ногтей.
Воистину прав был А. Галич, написавший, что «грязь есть грязь, в какой ты цвет ее ни крась».
«Историческая попса»
«Три вечера подряд, несмотря на футбол, слушал Радзинского про народовольцев и убийство Александра Второго. Записывал на магнитофон, потом смотрел, потому что в одно время.
Радзинский неподражаем, конечно. Говорит как пишет. И все же это попса, а не историческое исследование. Хотя сделано все мастерски, любое придыхание, любой жест.
Засмотришься и заслушаешься.
Но факты упрямы. Все было далеко не так эффектно, хотя период этот весьма драматичен и даже театрален. Мне пришлось лет двадцать назад заниматься именно этой эпохой, когда писал книгу о Людвиге Варынском. Тогда я очень неплохо знал, как там все происходило, читал во множестве мемуары народовольцев и архивные документы. Сейчас уже многое позабыл.
Но все же – убей меня Бог! – когда Гриневицкий швырнул бомбу, стоя перед императором на расстоянии трех метров, не больше, эта бомба убила царя, самого Гриневицкого и еще, кажется, одного человека. А Радзинский для вящего эффекта говорит – двадцать человек. Ну, чтоб мороз по коже.
И взрыв Халтурина в Зимнем убил якобы 60 человек солдат. Не 60, а шестнадцать (или даже 11, по другим источникам). Тоже много, но 60 эффектнее.
Вот это и есть историческая попса». (А. Житинский, «Дневник maccolit’a»)
Читающая публика ждет, чтобы ей сделали красиво. В реальной же истории все жестче. Но бывает и так, что суровая правда, основанная на достоверных обнаженных фактах, являет высокие образцы нравственного поведения обычных людей, не претендующих на то, чтобы оставить свой героический след в истории. Живой след таких людей – это еще одна проступающая из прошлого явь смешного человека.
Подлинные художники обладают уникальным даром – за пестрящей повседневностью прозревать контуры вечности. И тогда оказывается, что многое, что представляется нам злобой дня, на самом деле бесконечно повторяется в истории и культуре.
Актуальная античность
Трагические события в Казани еще раз подтвердили старую как мир истину: одной из причин подростковой агрессии и аутоагрессии, выражающейся в детских суицидах, является полное одиночество ребенка в семье. К сожалению, ситуация эта сегодня достаточно распространенная. Родителям, с утра до ночи занятым поисками средств к существованию, зачастую не до ребенка. Единственное, что они считают необходимым сделать, приходя поздно вечером домой, – это проконтролировать выполнение домашних заданий. На этом свои родительские функции они считают исчерпанными.
Испытывая острый дефицит общения с самыми близкими людьми, ребенок уходит в виртуальный мир, в соцсети. Но это не спасает, обида на ближних нарастает вместе со стремлением любой ценой обратить на себя внимание. В ход идут любые способы, вплоть до демонстративной попытки уйти из жизни. К несчастью, достаточно часто эти «демонстрации» оборачиваются подлинной трагедией.
Увы, ничто не ново под луной. Отсутствие прочных душевных связей в семье – проблема древняя и, по-видимому, полностью неискоренимая. Передо мной подборка древнегреческих писем, датированных III в. до н. э. – III в. н. э., обнаруженных в разные годы при раскопках. Вот сын-школьник пишет отцу, упрекая его в недостаточном внимании к его обучению.
«Господину моему отцу Ариону. Фонид шлет привет. Во-первых, я молюсь за тебя всякий день и прошу домашних богов, у которых я сейчас в гостях, чтобы застать тебя в полном здравии и всех наших. Вот уже пятое письмо тебе пишу, а ты мне, кроме одного раза, не написал ни строчки даже о твоем здоровье и не приехал ко мне. Пообещал мне: „Еду“, а не приехал, чтобы хоть узнать, занимается мной учитель или нет. А он чуть не каждый день спрашивает про тебя: „Еще не едет?“, а я в ответ одно: „Нет“. Так что постарайся скорее приехать, чтобы он меня учил так, как он может. Если бы ты приехал вместе со мной, меня бы давно выучили. А как соберешься, припомни, о чем я тебе часто писал. В общем, приезжай к нам побыстрее, пока не отбыл в Верхний
