Дмитрий Панин - Солженицын и действительность
— Лозунги марксизма позволили Ленину создать партию, помогли захватить власть в октябре 1917 года и её удержать.
— Идеология — крайне удобное средство для объяснения террора, угнетения, эксплуатации, рабства.
— В одежде идеологии щеголяет древний по происхождению атеизм, вечно меняющий наряды. Подлинные органические безбожники, не меняя своей природы и поведения, могут слыть передовыми и лучшими людьми. Они хотят творить преступления не только безнаказанно, но при всеобщем одобрении. Идеология неоценима для отрицания Бога, абсолютной истины.
— Идеология вовсе не мешает «вождям» руководствоваться здравым смыслом. Коллективизация была необходима Сталину, иначе деревня могла освободиться от кабалы Кремля. Власть запретила частную торговлю и все частные бытовые услуги…
— Идеология не связывает жёстко «вождей» в их теории и практике. Эффективное движение, которое упразднит капиталистическую систему, Маркс называл коммунизмом и не требовал для его достижения заранее разработанного проекта.
Революция Маркса носит абсолютный характер: революция имеет конец только в революции. КПСС помалкивает о перманентных революциях и даже осуждает их как троцкизм. Выводы марксизма о необходимости для совершения социальной революции зрелого и даже перезрелого капитализма и о последующем отмирании государства были отброшены Лениным, а затем Сталиным.
Марксизм обещал создать из людей универсальных гениев: каждый сегодня шьёт сапоги, завтра дирижирует оркестром, а послезавтра управляет государством. Режим старается об этом не напоминать и печёт очень узких специалистов, «профессиональных кретинов», по выражению Маркса.
«Жернова идеологии успешно работают на пользу „вождей“ и отнюдь не тянут их на дно, если считать „дном“ потерю власти классом партийных бюрократов».
б). Непрерывная война с населением.
«И преследованием религии, очень важным для марксизма, но бессмысленным и невыгодным для практических государственных руководителей…» (38)
Религия для класса диктаторов враг № 1. Часть верующих — бесстрашные борцы с режимом. Они рассматривают кучку диктаторов во главе страны как служителей сатаны. Религия даёт право отвергать бесчеловечные предложения режима, и тем самым подрывает его основы. Солженицын признаёт, что «Для верующего его вера есть высшая ценность» (38), но режим не может допустить, чтобы люди ускользали из под его контроля и подчинения. Вот почему с такой свирепостью извели не менее 30 миллионов верующих, и в настоящее время ими переполнены тюрьмы, лагеря, психбольницы. Совсем недавно пытали и зверски убили баптиста Храмова, солдата Мосеева и многих других, имена которых не стали достоянием гласности. Режим все годы относился снисходительно и нередко дружественно к хулиганам и уголовникам. Класс партийных бюрократов не ошибается в своём зверином расчёте: из уголовного мира он черпает охрану лагерей, мелких агентов полиции и КГБ, палачей, осведомителей.
Словесная бутафория идеологии — цитаты из Маркса, Ленина — помогает «вождям» обосновывать все их «мероприятия» и прежде всего сохранить власть. На деле, коллективизация укрепляла индустриализацию при подготовке к войне; непрерывные аресты и постоянные чистки нужны были для добывания бесплатной рабочей силы; вымаривание миллионов крестьян голодом должно было сломить их сопротивление. Менее крупные акции «партии и правительства» имеют тоже весьма прозрачные объяснения. Например, в Москве вырубили деревья по всему Садовому кольцу, и Солженицын на это жалуется. Я жил там, как раз в тридцатые годы, когда это произошло, и помню разговоры москвичей о личном распоряжении Сталина, который решил на случай волнений населения высаживать войска прямо с самолетов на образовавшуюся посадочную площадку близ центра столицы (парашютные десанты в то время ещё не существовали).
Простое объяснение имеет и утверждение Солженицына, что «школа наша плохо учит и дурно воспитывает», «лишь разменивает и мельчит юные годы и души». (34) Все окончившие школу могут не научиться грамотно писать и не усвоить алгебру, но получают полную порцию политграмоты (идеологии для школьников) с достаточным зарядом безбожия. Тем лучше, если большинство не успевает по основным предметам и вынуждено устроиться рабочими. Миллиона два любителей науки и техники всегда найдётся на 50–60 миллионов учащихся. Ведущие деятели институтов и заводов и создатели орудий массового уничтожения комплектуются из их числа. Идеология даёт им большое облегчение. Нет Бога, вечной морали. Упоминание о душе в призывах Солженицына для них — пустой звук. Клад, а не идеология!
в). Три морали.
«…травить своих самых добросовестных работников, чуждых обману и воровству, — и страдать потом от всеобщего обмана и воровства». (38)
Класс партийных бюрократов создал в стране три морали:
— Коммунистическая мораль (мораль этого класса) основана на следующем принципе: всё морально, что мне полезно; всё не морально, что мне вредно. Этот абсолютный аморализм был открыто провозглашён Лениным с трибуны 3 съезда комсомола в 1920 году. На него опирались те, кто подготовили катастрофу 1917 года, и с тех пор он непрерывно действует в нашей стране на протяжении почти 60 лет. Ленин с презрением относился к христианской морали, обзывал её «буржуазной» и считал вредной для себя и своей партии. Исполнение заповедей христианства он рассматривал как преступление против «революции».
— Мораль рабов — реакция населения на коммунистическую мораль.
«Возможно ли быть честным с этой системой, отрицающей Бога и основанной на порабощении личности?… наши морали прямо противоположны. Когда господа требуют от нас, рабов, правды, мы её говорить не будем. Когда господа требуют, чтобы рабы не брали из господских запасов, мы будем брать. Такова наша мораль, мораль рабов безбожного строя».[25]
Мир заключённых за колючей проволокой отражает советскую действительность. «Мораль» в лагерях и за их пределами (в «большой зоне») одна и та же. Люди тащут всё, что можно у государства, а если попадаются, то отбывают срок и действуют по-прежнему. Начальство, особенно в деревне, вынуждено смотреть на это сквозь пальцы. Угнетатели разных рангов (начальники/ — первые воры; они тащут организованно и в больших размерах.
— Христианская мораль теплится в микробратствах.[26]
Наличие и взаимодействие этих трех моралей — резкое отступление от нормальной здоровой жизни. В больном советском обществе — невиданное пьянство, огромное количество преступлений, нервных и психических заболеваний. С болью в сердце и сознанием неизбежного ущерба для души я оправдываю «мораль рабов» и соответственное ей поведение населения в обстановке нищеты, голода, истощения, болезней. Пользуясь своей «моралью» народ заявляет протест против режима партийных бюрократов и ведёт подспудную борьбу, которая не раз приводила к экономическому краху системы. К сожалению, миру широко известны только акты подписания петиций и демонстрации из пяти диссидентов, подвиг которых я никоим образом не хочу умалить. Поэтому широкое хождение имеет утверждение, что русские природные рабы; народ доволен, и ему нужна только водка, как при царе, так и при коммунистическом режиме.
В микробратствах нашей страны подобное мнение рождает презрение к тем, кто в это верит. Западу тоже пора разобраться: его существование во многом зависит от приобретения верного союзника в лице народа, а не режима.
Удивительно, как Солженицын может осуждать подсоветское население за обман и воровство, достигшие действительно гомерических размеров, и говорить об этом с «вождями», как со своими союзниками.
г). Немного спиритизма.
«Вам как государственным руководителям это только вредно, а делаете вы это автоматически, механически, потому что марксизм навязывает вам так». (38)
Уж не на сеансе ли мы спиритизма? Откуда Солженицыну известно, что марксизм навязывает «вождям» предписания, а они как послушные ученики прилежно их повторяют? Так ли это? Не вдалбливают ли всем в голову, что «марксизм не догма, а руководство к действию»? Не даёт ли марксизм «вождям» и их подручным бесценную возможность определять науку, философию, взгляды как «буржуазные» или «пролетарские» (марксистские) и считать бездоказательно, что всё «буржуазное» ошибочно и вредно?
Факты свидетельствуют:
— На 30 лет генетика была заменена позорным бредом Лысенко, основанным на цитатах из Энгельса. Теперь это стараются забыть.
— Вооружённые безбожной идеологией палачи в белых халатах снежневские и лунцы[27] — твердо знают, что человек — кусок мыслящей материи без души, и они держат по указке «вождей» опасных для них людей в психиатрических застенках.
