Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6349 ( № 48 2011)
В сказке Г.Х. Андерсена "Калоши счастья" советник юстиции Кнап уверял, что в Средние века жилось гораздо лучше. Но едва только волшебные калоши перенесли его в прошлое, как советник проклял Средневековье и благословил свой век. Н.А. Некрасов жил и творил в те времена, о которых с умилением грезят сегодня не знающие их чудаки. И он не просто свидетельствует - он протестует против нынешнего невежества и пустой, вредной мечтательности. Он утверждает, что та Россия - это тоже наша Родина, но это не только и не столько "радость и веселье, всех сословий дружба и достаток щедрый". А возможно, и гораздо в большей степени - "Армячишка худой на плечах, / По котомке на спинах согнутых, / Крест на шее и кровь на ногах[?]" ("Размышления у парадного подъезда", 1858 г.).
Тут уж и не один только Некрасов свидетельствует. Вот хотя бы слова Достоевского из "Дневника писателя": "матери пьют, дети пьют, церкви пустеют, отцы разбойничают[?]" Да и множество других свидетельств найдём мы в русской литературе. Но свидетельства Некрасова и протест его против самолюбования с биением себя в грудь, против выпадения из реальности в некие вымышленные миры обладают особой ценностью, потому что именно худые армячишки и стёртые в кровь ноги всю жизнь заставляли его страдать и сделали наконец поэтом с особой системой взглядов. Для нас, сегодняшних читателей и почитателей творчества Некрасова, он важен, помимо всего прочего, как источник здравомыслия и благоразумия, убеждающий нас жить настоящим и смотреть в будущее, а не рваться, как кошки в покинутый дом, в прошлое.
Светлана ЗАМЛЕЛОВА
Обсудить на форуме
Детский избранник
Детский избранник
КЛАСС ПРЕМИУМ
В Москве, в ЦДЛ, в четвёртый раз вручили премию имени Корнея Чуковского. Кроме основного жюри своего любимца выбирают и юные читатели. В этом году победителем стал поэт Виктор Лунин. Стихи Лунина - радостные, звонкие, запоминающиеся, он работает в традиции Чуковского и Маршака, Берестова и Заходера. Напомним, что за эту награду борются именно писатели, продолжающие лучшие традиции отечественной детской литературы. Взрослые эксперты на сей раз отдали свои голоса Жанне Переляевой - за работу по развитию у детей интереса к книге. Лауреат работает на "Радио России" в студии детских и литературно-художественных программ в качестве автора, ведущей, редактора и продюсера. Её обаятельную и поучительную программу "Когда папа был маленьким" слушают и дети, и родители. В мае этого года Жанна стала обладательницей престижной радийной премии "Золотой микрофон".
Аркадию Иосифовичу не понравилось бы…
Аркадию Иосифовичу не понравилось бы…
ДОСАДНЫЙ ПОВОД
За 14 лет работы в "ЛГ" я привык к его голосу, и, когда слышал в трубке доносящееся из Парижа традиционное "Здравствуйте, товарищ начальник!", поднималось настроение. Потому что поговорить лишний раз с легендарным литгазетовцем Аркадием Иосифовичем Ваксбергом всегда было приятно. Так уж вышло, что все материалы нашего собкора во Франции шли через меня, я сообщал о заданиях главного редактора или отделов, потом засылал тексты в набор. Все последние книги он подарил - с лестными для меня надписями.
Поэтому, получив сразу четыре приглашения на круглый стол памяти ушедшего в 2011-м А.И. Ваксберга, в последний день работы книжной выставки non/fiction, решил: непременно пойду.
Тем более что до нас доносились слухи-разговоры: мол, "Литературка" Ваксберга сразу забыла, да и похоронила, дескать, не по чину. Что, разумеется, неправда. Я сам - извините за нескромность - не только выступал в программе "Вести", посвятившей нашему коллеге отдельный сюжет, и давал интервью каналу "Культура", но и держал речь у гроба, у которого стояла корзина живых цветов - наш последний поклон Аркадию Иосифовичу. Так как поминок (обычаи не позволили) не было - мы подняли рюмки в редакции. А в газете был развёрнутый некролог, в следующем номере - его последняя статья.
Рассказывать об этом на круглом столе не собирался, но вспомнить одного из лучших сотрудников газеты хотел.
Не довелось. Что, конечно, факт моей биографии. И я не стал бы писать эти строки, если бы у меня не сложилось странное впечатление о круглом столе. За ним находились Александр Гельман, Ренэ Герра, Александр Авдеев, Виталий Дымарский, Виктор Лошак. После них выступили Александр Журбин, Кира Сапгир, Вадим Абдрашитов, Анатолий Смелянский, Надежда Кондакова... Говорили, вспоминали, сожалели, высказывали идеи - здравую, к примеру, Герра - выпустить к скорому 85-летию Аркадия Иосифовича трёхтомник: мемуары, статьи.
Название родной газеты Ваксберга, надо признать, изредка звучало. Министр культуры, бывший когда-то послом во Франции, вспомнил лишь знаменитые статьи из старой "Литературки". Что странно, Александр Алексеевич: вы с Ваксбергом дружили как раз во время совместного пребывания в Париже, уже в ХХI веке, где он представлял нынешнюю "ЛГ" и постоянно в ней печатался. Странная нетолерантность для дипломата... Главный редактор "Огонька", учившийся профессии, как выяснилось, на судебных очерках нашего коллеги, заявил: Ваксбергу было тесно в "Литгазете", поэтому он несколько раз печатался в его журнале.
Господа-товарищи, вы что, хотите сказать, что Аркадию Иосифовичу было неуютно в родном издании, которое более 50 лет было единственным в его долгой жизни? Что он не разделял позицию нынешней "ЛГ"? Что работал в ней только ради аккредитации в Елисейском дворце? Думаю, Аркадию Иосифовичу это не понравилось бы. Как органически не нравились передёргивания оппонентов в споре и просто неправда.
Никто в жизни не заставил бы этого человека с повышенным чувством собственного достоинства подстраиваться под курс издания, если бы тот был для него неприемлем. Что, спрашивается, мешало ему уйти из "тесной" "ЛГ" и быть собкором в Париже, к примеру, упёртого в своей либеральности "Огонька" или "Эха Москвы", на котором он иногда беседовал с Дымарским? Уверен - не только в мировом бренде "Литгазеты" дело[?]
Видимо, некоторым хочется, чтобы Ваксберг остался в памяти читателей сотрудником лишь той действительно легендарной "ЛГ", которая родилась 45 лет назад. Но правда в другом - и после изменения направленности газеты, 10 лет назад ставшей полифоничной, дающей право на высказывание собственного мнения людям, которые при встрече даже не кивнут друг другу, Аркадий Иосифович был с нами. Никаких обид на редакцию никогда не высказывал. Ни один материал, предложенный им, не был отвергнут. Поэтому-то в уникальной редакционной картотеке, которая ведётся 65 лет, наверное, больше всего карточек Ваксберга.
А на Дымарского, ведущего так называемого круглого стола и не давшего мне слова, зла не держу. Благодаря этому мы лишний раз вспомнили в "ЛГ" достойного и любимого своего коллегу.
Извините лишь за повод, Аркадий Иосифович[?]
Леонид КОЛПАКОВ
«ЛГ»-рейтинг
«ЛГ»-рейтинг
[?] Даниил ГРАНИН. Причуды моей памяти . - М.: ЗАО "ОЛМА Медиа Групп", 2011. - 512 с. - 5000 экз.
"Я назвал его подлецом, он лишь усмехнулся. Чтобы почувствовать себя подлецом, надо иметь понятие о своей чести, хоть бы внутреннее". Это одна запись из новой книги-размышления известного писателя Даниила Гранина, чьё имя давно стало символом Санкт-Петербурга. Автор больше полувека пишет точные и изящные новеллы. Трудно не согласиться с издательством, утверждающим, что беспощадны его мастерские "штрихи", рисующие современную действительность. Важные, серьёзные вещи сменяются заметками из записных книжек об увиденном и услышанном - нелепом, смешном, анекдотичном[?]
[?] Луиджи Пиранделло. Записки кинооператора Серафино Губбьо : Роман / Пер. с ит. В. Лукьянчука. - М.: Текст, 2011. - 285[3] с. - 3000 экз.
Впервые на русском языке издан роман итальянского прозаика и драматурга Луиджи Пиранделло (1867-1936), лауреата Нобелевской премии по литературе, автора шести романов и нескольких пьес.
"Записки кинооператора" увидели свет в 1916 году, в эпоху немого кино. Роман философский и парадоксальный. Главный герой - оператор, весь мир предстаёт перед читателем через объектив кинокамеры. Герой пытается абстрагироваться от всего происходящего - стать бесстрастным и равнодушным, свободным от переживаний. Он словно ставит опыт над собой: сможет ли он жить, ничего не чувствуя? И если сможет, то какой ценой? Тонкий психологический рисунок, сложная духовная жизнь персонажей - вот то, что отличает прозу Пиранделло.
