Газета Завтра - Газета Завтра 833 (97 2009)
Я не склонен верить в самодеятельность масс, особенно учитывая состояние, в котором они находятся. В системном кризисе власть, скорее всего, захватят представители третьего эшелона бизнеса и государства. Вопрос заключается в том, будут ли они напуганы этим системным кризисом достаточно, чтобы стать ответственными. Поколение Брежнева было "контужено" 22 июня 1941 года, и вся их жизнь посвящалась воплощению принципа "лишь бы не было войны". Системный кризис должен также "контузить" новых правителей РФ, чтобы они всю оставшуюся жизнь боялись пренебрегать интересами общества. Но даже если они будут ответственными, хватит ли им компетентности? Это — тоже открытый вопрос, поскольку варваризация нашего общества идет стремительно и отнюдь не только по линии системы образования.
Если же новые люди окажутся достаточно ответственными и компетентными, то им не понадобится никаких выдающихся интеллектуальных способностей, ибо новой власти придется решать задачи простые или даже примитивные. Причем методами столь же простыми. Только тогда они смогут проводить рациональную социально-экономическую политику, а в условиях дезорганизации мирового порядка — смогут построить нормальное общество.
Если этого не произойдет, то никакой России через 10 лет не станет, причем потерей территории, как и в прошлый раз, дело не ограничится — исчезнут наша российская цивилизация, наша российская культура как таковые. Произойдет то же, что стряслось с древними римлянами, когда их прямые потомки оборванные бродили среди гигантских руин величественных сооружений и не могли себе представить, для чего все это было построено.
Правда, есть существенное отличие: если развалины Римской империи лежали до поры до времени среди некоей пустоты, то у нас есть сильные соседи-конкуренты, каковые быстренько заберут у нас все полезное. Начиная от пресной воды и кончая нефтью. Не вижу смысла рассуждать о дальних перспективах, поскольку перспективы — только ближние. Все решится за четыре года. И то при самых благоприятных обстоятельствах. При неблагоприятных — за года два, не более.
Грядущие перспективы сильно зависят от российского общества или от того, что мы подразумеваем под этими словами. Вопрос будет решаться в значительной степени стихийно и в режиме "инициативы со всех сторон". Вероятно, судьба России будет решаться, как обычно в хаотичном и длительном столкновении очень слабых, сменяющих друг друга и не четко очерченных групп. В преддверии этого необходимо нам объединиться, чтобы иметь общий проект, общее понимание ситуации, — чтобы разумная группа оказалась как можно более сконцентрированной и эффективной.
Я часто слышу от своих коллег, что нынешнее наше государство неэффективно. Я утверждаю обратное: Российское государство — самый эффективный известный мне управленческий организм. Просто не нужно путать цели, которые оно преследует, с лапшой, которую оно вешает на уши большинства. Нынешнее государство, насколько можно судить, — это инструмент по переводу биомассы, официально именуемой "российское население", в личное богатство чиновников, хранящееся в фешенебельных странах. Когда мы говорим, что это устройство неэффективно, то ведем себя, как овцы, которые между собой обсуждают ужасную неэффективность для них скотобойни. Хотя любой, кто кушает котлетки, прекрасно знает, что бойня вполне эффективна.
Нынешнее государство работает очень хорошо: просто у него своеобразный функционал. Надеяться на это государство не имеет никакого смысла. Дискуссии о том, хороший ли господин Медведев или нет, правильную вещь сказал товарищ Путин или не очень, — бесплодны. Хотя бы потому, что если кто-то из них попытается ввести контроль за движением государственных денег, его завтра не станет, а послезавтра никто не вспомнит, как его звали. Есть правящий класс, достаточно упитанный общественный слой, который не простит и не допустит такой измены своим интересам.
Поэтому вопрос, я считаю, стоит так: насколько хватит нынешнего государства? А это зависит от международных резервов РФ. Ответ прост: ненадолго. Времени, чтобы тратить попусту, просто больше нет.
АНДРЕЙ КОБЯКОВ, ЭКОНОМИСТ, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ПРАВЛЕНИЯ ИНСТИТУТА ДИНАМИЧЕСКОГО КОНСЕРВАТИЗМА
Нужно отдавать себе полный отчет в том, что все пореформенные годы РФ существовала с сильно деградировавшей структурой экономики. Она попала в чрезмерную зависимость от мировой конъюнктуры.
При имеющейся структуре производственных мощностей российская экономика вряд ли получит собственное оживление. Самоподдерживающийся экономический рост пока в России невозможен. Для этого нет целого ряда важнейших институтов — в лице, скажем, суверенной финансово-банковской системы, — и важнейших решений, способных изменить технологический характер этой экономики, повысив долю наукоемких отраслей.
В ближайшее время наше состояние останется производным от состояния мировой экономики. Поэтому хотелось бы разобраться: а что происходит с последней?
Относительно мирового кризиса мое мнение таково: да, сейчас мы нащупали некое плато, но после него будет новое падение — и гораздо более серьезное. В конце концов, о том, что кризис прекратился, во времена Великой депрессии говорили и в 1930 году, и в 1931-м, и позже. Каждый раз тогда якобы начинал восстанавливаться фондовый рынок, но затем снова рушился. Если брать даже чисто финансовые показатели, то нет никаких оснований считать, что кризис преодолен. До тех пор, пока не "сгорела" эта безумная масса ничем не обеспеченных денег, кризис будет усиливаться. Наоборот, мы видим, как все эти деривативы сейчас монетизируются.
По моим априорным представлениям, высказанным год назад, к 2010, а то и к 2011 году наступит некоторое затишье. А после него пойдет очередная, уже серьезная волна кризиса, которая станет окончательной для изменения мира в том виде, в котором мы его сейчас знаем. Здесь будут и проигравшие, и побежденные, и победители. Имеет смысл рассматривать многие вещи именно сквозь эту призму…
Сейчас пока происходит некая "косметическая зачистка". Но долго ли удастся сохранять сложившуюся парадигму глобального финансового капитализма, отвязанного от каких-либо реальных стоимостей? И что, собственно, придет ей на смену?
Существует — и об этом все боятся говорить — латентный валютный кризис. Протекает он странно. Мы увидели девальвацию рубля и целого ряда валют по отношению к доллару в конце 2008 г., но при этом все понимают, что главной жертвой валютного кризиса должен стать именно… доллар. Мы имеем дело с несколькими кризисами разного рода. Это структурный кризис, и кризис парадигмальный, и кризис прежней технологической модели развития.
Пропустив Пятый технологический уклад, Россия из-за отсутствия сколько-нибудь внятной экономической политики получила "просадку". Если мы упустим возможность модернизации на следующем, повышающейся фазе Кондратьевского цикла — по моим расчетам, она должна наступить в районе 2015 г., — то РФ однозначно проваливается в некий "четвертый мир". А там — никаких перспектив не то что для развития, но и для существования той массы народа, которую могла бы прокормить наша экономика. Тогда действительно все эти сценарии относительно того, что в России для обслуживания нефтегазового комплекса не нужно более тридцати миллионов населения, могут оказаться актуальными.
Согласен с Михаилом Делягиным, что уповать на нынешнее государство сложно. Но вот вопрос: а на что тогда мы можем уповать? Если обсуждать персональный состав правительства — это один вопрос. Если говорить о России вообще и роли государства в ней, то очевидно: без государства многие вещи в принципе невозможны. Многое без него мы не сдвинем с мертвой точки ни при каких обстоятельствах. Вопрос перевода нашей экономики в коридор инновационного развития — вопрос государственный. Ибо наш бизнес абсолютно невосприимчив к инновациям. Абсолютно!
Впрочем, на сегодняшний день не созданы никакие институты, которые могли бы заниматься инновациями. У нас идут разговоры о "Банке развития", о каких-то конкурсных условиях предоставления им кредитов… А где же дела? Их нет даже в зачаточном виде. Ну, поговорили о технопарках и технополисах, приняли программу — и тут выясняется, что Минсвязи отказывается финансировать десять технополисов. В другом технополисе уходит генеральный инвестор. Ну что это, извините за выражение, за бардак такой в масштабах страны? При этом нет представления о том, как, собственно, должен работать технополис.
Сама их идея возникла в Японии. Но японцы перед этим ездили и изучали опыт как Кремниевой долины в США, так и академгородков в Советском Союзе. И только потом создали нечто свое. Но в РФ даже попытки понять, что нам нужно в структурном отношении, как этот механизм должен работать, не предприняли!
