Владимир Ступишин - Статьи
Я нигде, кроме как у г-на Волынского, не читал о том, как генерал Паскевич “высоко оценивал боевую доблесть азербайджанцев”. Он такого и народа-то не знал. Побывавший у него в войсках Александр Сергеевич Пушкин говорил про тех, кого имеет в виду г-н Волынский, несколько иначе: “татаре” (достаточно заглянуть в “Путешествие в Арзрум”). Зато известно, что карабахская конница, участвовавшая в боях в Закавказье в рядах русских войск, состояла из карабахских армян, а не из татар, как пытается внушить нам наш историк. Известно и то, что в тех боях прославилось много генералов-армян. Назову хотя бы такие имена, как князь В.Г. Мадатов, князь В.О. Бебутов, граф М.Т. Лорис-Меликов, князь М.Э. Аргутинский-Долгоруков, генерал-лейтенант А.А. Тер-Гукасов, генерал-лейтенант И.Д. Лазарев и другие. Интересно, что почти все они были выходцами из якобы “азербайджанского” Карабаха. Многим из них Паскевич действительно выносил благодарность. А вот имен “азербайджанских” героев, похоже, даже г-н Волынский не знает, иначе, наверное, назвал бы хоть одно. Однако это все – цветочки по сравнению с совершенно позорным пассажем о “переселении турецких армян в российские пределы (Эриванскую губернию и Нахичеванский уезд)”, которое, оказывается, произошло “в 1915 году после неудачной попытки создать в Турции армянское государство”. Выходит, по Волынскому, не было геноцида армян, относившихся в Турции к категории “подзащитного населения”(!), а была всего лишь какая-то “неудачная попытка” нехороших дашнаков (эта армянская революционно-демократическая партия, гонимая большевиками, всегда была “нехорошей” в глазах советских историков). И это говорится о годе начала самого крупного геноцида армян, продолжавшегося почти восемь лет, с подключением к этому преступному действу и тех, кто назвал себя азербайджанцами. Это к слову о том, что азербайджанцы якобы стояли в стороне от армяно-турецкой вражды. В городе Шуши в 1920 году они особенно хорошо покaзали, что значит “стоять в стороне”, разрушив его армянские кварталы до основания, а сейчас и эта историческая вотчина армянских медиков Шахназарянов, этот очаг армянского сопротивления персам и туркам стал предметом территориальных вожделений бакинских экспансионистов. Геноцид 1915-1922 годов унес, по разным подсчетам, минимум полтора миллиона армянских жизней. На самом деле – значительно больше. Одних вырезали в постели, других высылали в безводную пустыню, третьих расстреливали. В общем, покуражились. Так это младотурки, мусаватисты и иже с ними. Их последователи в Турции и Азербайджане до сих пор не хотят признавать факт геноцида. А теперь вот Г. Алиев взял да и свалил все с больной головы на здоровую. И русский историк на страницах демократической газеты идет по его стопам, откровенно издеваясь над братским, союзным нам, русским, народом. Уму непостижимо!
И дальше что ни строчка, то вранье. Возвращение армян на свои земли, по поводу которого пытается ерничать г-н Волынский, упоминая всуе святое для армян А.С. Грибоедова, было в действительности именно возвращением, а не временным переселением в каких-то тактических целях. Тут наш историк опять перепевает выдумки своих бакинских коллег. И не устраивала Бакинская коммуна в марте 1918 года азербайджанских погромов. Это Алиев выдумал, чтобы оправдать выбор даты 31 марта в качестве “дня геноцида азербайджанцев”. Не могла многонациональная Бакинская коммуна, в составе которой были и азербайджанцы, в том числе известный Азизбеков, заниматься чьими бы то ни было национальными погромами.
Мусаватистский мятеж она в марте 1918 года подавляла. Но при чем здесь геноцид? Эдак любое событие гражданской войны под геноцид подвести можно. Только вот международное право не позволяет, понимая под геноцидом умышленную расправу над определенным народом как таковым, а совсем не политические разборки.
Такие же выдумки – утверждения о том, будто армяне изгнали “в очередной раз со своих земель” один миллион азербайджанцев. Не может быть такого числа азербайджанских беженцев, ибо в районах, откуда эти действительно несчастные люди вынуждены были бежать (а вынуждали их к этому не только военные действия, но и бакинская пропаганда), даже по азербайджанской официальной статистике проживало что-то около 300-400 тысяч человек. Армян куда больше выдавили из Азербайджанской Республики погромами и угрозами, их квартир и домов с лихвой хватило бы для азербайджанских беженцев, но не селят тех там почему-то, а держат в черном теле, спекулируя на их бедах, пуская крокодилову слезу на международных форумах, выклянчивая долларовые подачки. Но это опять-таки расхожий прием бакинской пропаганды. Зачем же русскому-то историку его повторять?
И неправда, что Азербайджан – “союзник России”. Он – союзник Турции и НАТО, о чем открыто заявляет сам Алиев, особенно перед турецкой или американской аудиториями в Анкаре и Вашингтоне. Да и его кукиш России с нефтетрубой говорит сам за себя. Так что нечего пудрить мозга демократическому читателю “Общей газеты”, господин Волынский.
P.S. Эта реплика, переданная в “Общую газету”, не была опубликована в ней по причинам, о которых можно только догадываться.Дополнительная информация:
Источник: Армянский вестник, №3-4 1998г.
СОБЛАЗН НЕОЕВРАЗИЙСТВА
Полемика с Юрием Тавровским (“НГ”, 08.09.99)
МОДА на евразийство никак не идет на убыль. Есть много желающих с его помощью заполнить “духовный вакуум”. Тут замечу, что никакого вакуума нет для тех, кто помнит о гуманистических духовных ценностях и нравственных постулатах, давно уже сформулированных всеми мировыми религиями. У общечеловеческих ценностей – вечное и абсолютное значение. Однако иначе думают те, кто ностальгирует по одной-единственной идеологии, на этот раз по “новой идеологии”, способной консолидировать наше население в некий “русский суперэтнос”, причем не иначе как “на всем постсоветском пространстве”, используя для этого новые источники некой “духовной и биологической пассионарности”. Закавыченные изречения принадлежат политологу Юрию Тавровскому (статья “Три круга новой идеологии”).
Автор с неприязнью говорит о либерально-демократических ценностях, преподнося их как нечто неприемлемое для России. Однако Юрий Тавровский явно упускает из виду, что эти ценности – неотъемлемая часть общечеловеческих, в том числе христианских ценностей. От них на самом деле отцы евразийства отказываться вовсе не собирались и прежде всего именно в этом расходились с большевиками, которым кое в чем другом даже симпатизировали. (Сошлюсь на рассуждения о частной собственности известного евразийского философа права Николая Алексеева.)
Кстати, либерально-демократические ценности весьма широко практикуются не только в протестантских странах, как можно подумать, уверовав вслед за Юрием Тавровским в то, что все дело в “протестантской трудовой этике”, почему-то неприемлемой для нас наряду с “приоритетом прав отдельной личности”. Трудовая этика либерально-демократического характера и такая ценность того же ненавистного Юрию Тавровскому типа, как права человека, очень даже присущи не только протестантским государствам, но и всем католическим и многим православным странам Европы, синтоистской Японии, большинству буддийских стран Юго-Восточной Азии, многим мусульманским государствам Азии и Африки. Почему эти ценности не нужны нам, г-н Тавровский вразумительно объяснить не может.
Евразийство Юрий Тавровский выдает за “теоретические наработки” “цвета русской эмиграции 20-х годов”. Но даже если принять как доказательство ссылку на авторитеты, то вполне уместно процитировать весьма почитаемого г-ном Тавровским автора: Лев Гумилев признавал, что тогдашняя русская эмиграция как раз и “отнеслась к евразийству в целом отрицательно”. Среди особенно активных критиков евразийства были Николай Бердяев, Иван Ильин, Павел Милюков. Это ли не цвет эмиграции?
Как известно, евразийское движение родилось и умерло вместе с нэпом, ибо именно с этой политикой большевиков были связаны расчеты евразийцев на перерождение “Евразии”, которую они отождествляли с СССР: вся остальная Европа и вся остальная Азия из этого искусственного понятия исключались. К началу 30-х годов самые истые евразийцы, начиная с основоположника движения князя Николая Трубецкого, отошли от него, а “большевизаны”, как называли в эмиграции просоветских деятелей евразийства вроде Святополк-Мирского, Карсавина, Эфрона, очень плохо кончили: большевики их отблагодарили кого ГУЛАГом, кого расстрелом. Относительно повезло только Савицкому: он в советском лагере выжил, да еще эстафету Льву Гумилеву передал.
А вот свидетельство отца Георгия Флоровского, виднейшего участника изначального евразийства, прозревшего раньше многих других своих сподвижников. “Судьба евразийства – история духовной неудачи”, – писал он в 1928 году. На поставленные жизнью вопросы евразийцы “ответили призрачным кружевом соблазнительных грез. Грезы всегда соблазнительны и опасны, когда их выдают и принимают за явь. В евразийских грезах малая правда сочетается с великим самообманом… Евразийство не удалось. Вместо пути проложен тупик. Он никуда не ведет”. В том же году Флоровский признается другому евразийцу, философу и музыковеду Сувчинскому: “Занимаясь писанием всего этого евразийского кошмара, я чувствую, что мог бы все это время и труд с гораздо большей пользой (и для себя, и для других) потратить на науку… Евразийство для меня тяжелый крест, и притом без всяких компенсаций. Поймите, что в глубине души я его ненавижу и не могу не ненавидеть. Оно меня сломило, не дало мне стать тем, чем я мог бы и должен бы стать. Бросить его, уйти от него, забыть про него было бы для меня высшим счастьем”.
