Михаил Ненашев - Иллюзии свободы. Российские СМИ в эпоху перемен (1985-2009)
С этим непосредственно связана и одна из давних (сегодня она проявляется в меньшей мере) особенностей отечественной прессы. Она всегда была тесно связана с читателем и была печатью преимущественно авторской. Опору и авторитет отдельных российских газет, претендующих на самостоятельность, составляла многомиллионная читательская аудитория, являющаяся главным достоянием. Эта особенность не была случайной, она проистекала из понимания психологии, или, как теперь называют, менталитета россиян, где всегда определяющими были и остаются, напишем это с большой буквы, Вера и Любовь. В соотношении двух основных человеческих начал россиянина – сознания и чувства, разума и души, рационального и нравственного, по общему мнению, всегда преобладает второе – чувственное, эмоциональное. Русский человек нуждается в газете не только как в информаторе, но и как в собеседнике, он открыт для диалога, для собеседования. Поэтому газета, сознавая психологические особенности и предрасположенности читателя, должна не только оперативно информировать, но и просвещать и утешать его. Я намеренно говорю об этом столь подробно, чтобы объяснить свою профессиональную позицию, которая определяла тематику, основные рубрики и весь облик «Советской России», обращенной к читателю.
Еще об одной особенности российских газет, ныне почти утраченной. Речь идет о письмах в газету – феномене преимущественно российском. «Советская Россия» была обращена к читателю, ибо ее основные публикации и тематические направления определялись читательскими письмами. В начале 80-х гг. газета ежегодно получала более 200 тыс. писем, причем это не были только письма-жалобы, просьбы – более 70 % из них были письмами-мнениями, суждениями, оценками газетных публикаций. Они свидетельствовали о доверии читателя, который воспринимал газету как собеседника и вел с ней откровенный диалог.
Хотел бы заметить, что этот диалог газеты не был разговором с малоизвестным собеседником. Мы в редакции немало поработали, чтобы хорошо узнать своего читателя, и не только по его письмам, эпизодическим встречам. Начиная с 1979 г. в редакции была создана постоянно действующая социологическая служба. Социологические исследования позволили узнать, что аудитория газеты составляет более 12 млн человек, ибо каждый номер прочитывали 3,2 человека – это составляло около 11 % всего взрослого населения России. Основной читатель газеты отличался завидным постоянством – более 39 % всего состава аудитории подписывали газету более 10 лет, еще 20 % – от 6 до 10 лет и 18 % – от 4 до 5 лет. Более 40 % читателей были в возрасте до 40 лет, 45 % – от 49 до 59 лет. 74 % читателей имели полное среднее образование, а 20 % – незаконченное высшее и высшее образование.
Социологи открыли нам много новых неожиданных сторон читательской аудитории. Так, мы получили данные, что основной состав читателей-подписчиков газеты «Советская Россия» (73,2 %) – люди семейные. И только 19 % подписчиков прочитывают газету одни – это были холостяки, вдовцы и вдовы. Тот факт, что газета входит в круг семейного чтения, ко многому обязывал и определял появление целого ряда новых рубрик и специальной субботней страницы «Семья», а также принес известную доверительность тональности газеты в диалоге о духовности и нравственности. Социологические исследования окончательно убедили нас в том, что во всех наших творческих поисках – в определении тематики, жанра публикаций, тональности языка – мы обязаны исходить из того, что мы читательская газета и все в ней должно быть именно этому подчинено.
Из этой основной особенности «Советской России» того времени исходила и принципиальная позиция главного редактора в газете. Она сводилась к тому убеждению, что сам по себе коллектив журналистов-профессионалов не так уж много может без постоянных и разносторонних связей с авторами вне газеты. Творческие возможности профессионального коллектива газеты необычайно расширяются от повседневных связей с теми личностями, которые составляют интеллектуальную элиту общества. Что могла бы «Советская Россия» без многолетних связей и содружества с замечательными людьми, известными в отечестве: героями-летчиками Валентиной Гризодубовой, Михаилом Громовым, космонавтами Валентиной Терешковой, Павлом Поповичем; деятелями культуры Сергеем Образцовым, Анатолием Папановым, Михаилом Ульяновым; народным академиком Терентием Мальцевым, кудесником-целителем Гавриилом Илизаровым; прославленными спортсменами Лидией Скобликовой, Юрием Власовым, Анатолием Тарасовым; писателями и поэтами Иваном Васильевым, Юрием Чивилихиным, Ларисой Васильевой, Андреем Вознесенским, Николаем Доризо… Выступления этих всем известных и популярных в стране людей необычайно расширяли тематику газеты, волновали общественное мнение, вызывали читательские обращения в газету, желание высказать свое мнение.
Университеты главного редактора
Размышляя над тем, что написано и сказано о недавнем советском прошлом, приходишь к выводу об удивительном однообразии оценок, суждений.
Была только хилая, посредственная журналистика и не было ничего другого, был тупой необразованный читатель, журналист, редактор. И точно так же как вся советская журналистика была серой, одноцветной, так и главные редакторы того времени были однообразными, безликими исполнителями воли ЦК КПСС. Кто-то из мудрых прошлого справедливо заметил, что не бывает время только плохое или только хорошее. Не бывает от того, что оно всегда такое, каким его определили судьба истории и люди, представляющие его в своих деяниях и облике. Только одно перечисление имен главных редакторов ведущих центральных газет советского времени убеждает в том, насколько это были разные и неординарные люди. В газете «Правда» последних лет в роли главных редакторов пребывали такие люди, как Михаил Зимянин, Виктор Афанасьев, Геннадий Селезнев, в газете «Известия» – Алексей Аджубей, Лев Толкунов, Петр Алексеев, Иван Лаптев, Николай Ефимов, Игорь Голимбиовский, в «Комсомольской правде» – Алексей Аджубей, Юрий Воронов, Борис Панкин, Валерий Ганичев, Геннадий Селезнев, Владислав Фронин, Владимир Сунгоркин.
Среди этих очень неодинаковых людей были подобные Петру Алексееву – разрушители творческих коллективов газет, бездумные исполнители воли власть имущих, но были и яркие творческие личности, оставившие свой след в истории отечественной журналистики, такие как Алексей Аджубей, Лев Толкунов, Юрий Воронов, Егор Яковлев...
Справедливо замечено, что в реальной жизни мы всегда имеем столько свободы, сколько можем или способны взять на себя. С этим связан и ответ на вопрос, состоялся ли главный редактор, сумел ли он создать запомнившуюся читателям газету. Это зависит от персональных качеств его личности: характера, воли, способности противостоять бездумному послушанию. Бытует утверждение, что в зависимой газете самый зависимый человек – главный редактор. Это верно, но только при условии признания, что существуют разные зависимости. В моем представлении самая большая и самая строгая зависимость – это зависимость от собственных принципов и взглядов. И, может быть, это выглядит как парадокс, но в этой зависимости основное и решающее условие – независимость главного редактора.
Теперь о том, как формировались журналистские университеты «Совроськи» и кто из тогдашних газетных лидеров был учителем, наставником главного редактора. Кто это был? А. Аджубей или Л. Толкунов, определившие целую эпоху в истории газеты «Известия», М. Зимянин или В. Афанасьев – в «Правде», Ю. Воронов или Б. Панкин – в «Комсомолке»? На этот вопрос, наверное, можно ответить коротко – главными университетами той «Совроськи», о которой идет речь, конечно, были сама жизнь и время. Они определяли ее облик.
Я не был профессиональным журналистом и не знал по началу, как верстается, набирается и печатается газета. Но за моими плечами стояла добротная и суровая школа жизни Магнитки, Челябинска. Я не знал, как издаются газеты, но я хорошо знал, что от них вопреки идеологическим директивам ЦК КПСС ждут читатели, что им интересно, а что безразлично.
Переход в газету представлял определенную самостоятельность в решениях и поступках, а вот как ты этим сможешь распорядиться, зависело только от тебя и твоих личных качеств, твоего умения определить не только стратегию, но и тактику поведения. Разумеется, вначале все это присутствовало на уровне общих принципов и интуиции. Формирование позиции, взглядов и практических намерений возможно было только при условии, если ты был способен аккумулировать мнения и опыт как можно большего числа людей из тех, кто работал в сфере СМИ и обладал не только авторитетом, но и профессиональными знаниями.
В течение первого месяца работы в «Советской России» я напросился на встречи и имел откровенные беседы с главными редакторами, мнение которых о том, чем нужно заниматься в газете, для меня было важным. Это были главные редакторы ведущих в то время газет, таких как «Правда», «Известия», «Комсомольская правда», «Литературная газета»…
