Аллен Даллес - Искусство разведки
Митридат смог преградить Риму путь дальнейшим завоеваниям в Малой Азии отчасти потому, что сам стал выдающимся разведчиком. В отличие от Ганнибала, он владел 22 языками и диалектами и знал местные племена и их обычаи куда лучше, чем римляне.
В эпоху средневековья добиться стратегической внезапности в военных походах было невозможно в силу как политической раздробленности государства, так и трудностей с транспортировкой, снабжением и мобилизацией войск. Для того чтобы собрать армию, требовались недели и даже месяцы, но и после того, как войско было сформировано, оно могло двигаться со скоростью лишь нескольких миль в день. Экспедиционные силы, перебрасываемые морским путем, могли продвигаться более незаметно, но было трудно скрыть сосредоточение кораблей. Так, например, в 1066 году англосаксонский король Гарольд II располагал всей необходимой информацией о замыслах Вильгельма Завоевателя задолго до того, как тот высадился в Гастингсе. Он сам был в Нормандии и видел нормандскую армию в состоянии боевой готовности. Он знал, что Вильгельм намеревается напасть на Англию, и с большой точностью рассчитал намеченную противником дату погрузки войск на суда и место их высадки. Исходя из количества собранных Вильгельмом плавсредств, он довольно точно определил численность войск Вильгельма. Разгром его армии не был следствием плохой стратегической разведки. Он потерпел поражение скорее потому, что его войска устали от боев: непосредственно перед ним они одержали блистательную победу над датчанами при Стенфорд-Бридже. К тому же их измучил длительный форсированный марш.
Наиболее серьезные политические ошибки, совершенные Западной Европой в отношении Востока в средние века, были в значительной степени обусловлены неудовлетворительным состоянием дел со сбором разведывательных данных. Европейские правители все время старались ослабить Византию, вместо того чтобы поддерживать ее как щит против вторжения. Они не сумели правильно оценить опасность, которую несло с собой быстрое продвижение монголов на Запад. Они также недооценили и турецкую угрозу. Учитывая их предрассудки, можно полагать, что они повторили бы свои же ошибки, даже если бы могли опираться на лучшую информацию, однако без нее они почти не имели шансов найти правильное решение.
Европейские правители не были достаточно хорошо осведомлены о Византийской империи и восточных славянах; еще меньше им было известно о мусульманском мире, и почти ничего они не знали о том, что происходило в Центральной и Восточной Азии. Император Фридрих II (1212–1250 гг.) пытался поддерживать связи с мусульманскими правителями (и в награду за свои старания был обвинен в ереси), а французский король Людовик IX (1226–1270 гг.) посылал к монголам своих эмиссаров Знаменитая книга Марко Поло о Китае содержит материал, который мог бы быть полезен как источник для стратегической разведки, но никто не пытался использовать ее в этих целях. На протяжении большей части периода средневековья итальянские купцы получали довольно широкую информацию о Востоке; к несчастью, им редко представлялся случай передать ее тем, кто определял восточную политику Европы. Папам не нравилась готовность купцов торговать с врагами истинной веры, а короли не имели с этими купцами почти никаких контактов.
В XV веке итальянцы внесли важный вклад в организацию сбора разведданных, учредив постоянные посольства за границей. Особенную ловкость в добываний стратегической информации проявляли венецианские посланники. Большинство их докладов отличалось высокие качеством, изобилуя меткими наблюдениями и тонким выводами. Постоянные посольства обеспечивали возможность непрерывного наблюдения за ситуацией: на их базе можно было создавать регулярные шпионские сети. К XVI веку большинство европейских правительств уже следовали примеру итальянских городов-государств.
Важную часть информации составляли географические описания той или иной местности. Знание места нахождения брода через реку могло позволить армии ускользнуть из окружения, обнаружение горной тропы – помочь ей обойти сильно укрепленные позиции противника. Местных жителей обычно удавалось побудить давать сведения этого рода. Так, Людовик IX щедро наградил бедуина, показавшего ему, где можно перейти через один из нильских рукавов, что дало ему возможность осуществить внезапное нападение на мусульманскую армию. Сын Людовика обошел сильно укрепленную оборонительную позицию противника в Пиренеях, купив информацию о редко использовавшейся дороге через горы. Более широко известен случай, имевший место во время военных действий в районе Креси, когда Эдуард III едва не оказался окруженным крупной французской армией. Пастух показал ему брод через Сомму, и Эдуард не только сумел ускользнуть от преследования, но и занять такую сильную оборонительную позицию, которая позволила ему разгромить французскую армию, когда та напала на него.
С усилением национализма и религиозной борьбы в XVI и XVII веках в западных странах начали появляться специалисты в области разведки в лице министров и секретарей кабинетов, посвящавших значительную часть своей деятельности организации сбора секретной информации. Наряду с тем, что внутреннее недовольство и гражданские раздоры становятся в это время частым явлением, мы одновременно наблюдаем начало разграничения между разведывательной деятельностью за границей и мероприятиями по обеспечению внутренней безопасности. Тогда для существования двух отдельных служб с различными задачами и функциями время еще не назрело, оно пришло позже, однако шпионы в собственной стране уже играли не менее важную роль, чем шпионы за ее пределами, и все они направлялись одной и той же рукой.
Одним из мастеров в искусстве обоих видов был сэр Фрэнсис Уолсингем, который на протяжении почти всей жизни занимал пост государственного секретаря и был главным специалистом по шпионажу на службе королевы Елизаветы. Рука Уолсингема чувствуется во многих крупных авантюрах, затевавшихся в царствование Елизаветы. Именно он готовил для них почву, собирал необходимую информацию, провоцировал заговоры, а затем сам же их разоблачал. Нет, пожалуй, ни одного приема шпионажа, который не использовался бы им на практике. Благодаря ему плохо продуманный заговор с целью возвести шотландскую королеву Марию Стюарт на английский престол разросся до таких масштабов, что дал в конечном счете Елизавете удобный предлог подписать смертный приговор Марии. Уолсингем вербовал наиболее одаренных выпускников Оксфордского и Кембриджского университетов для продолжения учебы во Франции, с тем чтобы впоследствии они вошли в доверие французского двора и выведывали его замыслы против Англии. Одним из таких молодых людей был, по-видимому, Кристофер Марло, и его преждевременная смерть в трактирной драке в Дептфорде явилась, как считают, злосчастным результатом одной из уолсингемовских интриг.
Глубоко продуманным ходом Уолсингема, несомненно, явилась искусная обходная операция, обеспечившая Англии сведения о военно-морских силах и замыслах противника, на которых в значительной степени была построена ее оборона против испанской армады. Вместо того чтобы попытаться нанести удар прямо по цели, по двору испанского короля Филиппа II, Уолсингем отказался от обычно применявшейся в подобных случаях тактики прямой разведки, столь часто обреченной с самого начала на провал, а действовал через другие страны, где, как ему было известно, имелись уязвимые места, способные открыть ему доступ в Испанию. Он отправил двух молодых англичан в Италию, играя на их тесных связях с тосканским двором. (В операциях Уолсингема можно проследить одну общую для них всех черту – обманное использование религиозных верований: протестанты маскировались под католиков и клялись в, верности делу врагов Англии.) Молодой англичанин Антони Стенден настолько успешно втерся в доверие тосканского посла в Испании, что сумел пристроить, своих агентов на службу в его миссию в Испании. Таким образом, в испанские порты просочились надежные наблюдатели, которые не являлись англичанами и никак не могли быть заподозрены в том, что находятся на службе у англичан. В виде особой любезности тосканский посол позволил «друзьям» Стендена в Испании пользоваться его дипломатической сумкой, чтобы пересылать Стендену в Италию свои «личные» письма.
При Уолсингеме установилась такая практика, когда государственный секретарь ее величества перехватывает внутреннюю и внешнюю корреспонденцию, вскрывал её прочитывал, снова запечатывал и посылал по месту назначения. Для тех случаев, когда корреспонденция оказывалась закодированной или зашифрованной, Уолсингем держал при себе специалиста, некоего Томаса Фелиппеса, являвшегося одновременно шифровальщиком и дешифровалыщиком. Это означало, что он изобретал надежные шифры для Уолсингема и расшифровывал коды, использованные в перехваченных Уолсингемом посланиях. Именно Фелиппес расшифровывал те довольно дилетантские закодированные послания, которые шли от Марии Стюарт и обратно в ее адрес в дни Бабингтонского заговора.
