Михаил Задорнов - Поцелуй ведьмы. Часть 2
Когда-то в древности лешим называли энергию леса, а не старичка-негодника, который строит каверзы тем, кто пришёл в лес. Поклоняться лешему означало — говорить лесу хорошие слова, петь ему песни и даже, придя в него, посадить дерево! Тогда лес-леший будет благодарен, что его подпитали, и станет оберегом. Леший — это оберег, а не пакостник. Но это было когда-то. А теперь человек леса боится, а заодно и лешего. Еще люди лешими называли лесников, которые заботились о лесе. Так что её зять, как и она, сохранял леса — лёгкие нашей планеты.
Согласно легендам о ведических скифах, золото считалось божественным металлом — оно впитывало солнечный свет и отдавало его в пасмурную погоду. Золото не было предметом накопления. Когда в погоне человечества за «больше, больше, больше» мудрость начала стираться, растворяться в мире потребления, золото превратилось в синоним слова «богатство», хотя созвучно со словом «зло». Тоже ведь непростое словечко — предупреждение! Будешь много иметь золота — зло тебя стороной не обойдёт. Кармически кровавый металл. Сколько из-за него войн было?! А мелких убийств за последние пару тысяч лет и не счесть! Победа бесов над человеческим разумом в том, что они переребрендили древние слова. Поменяли плюс с минусом местами.
Светлана наверняка была права. Золото скифов могло интересовать различные финансовые корпорации не только с точки зрения богатства, а ещё потому, что на этом золоте могли быть сделаны древнейшие записи. В том числе и те мудрости, которые делают человека волшебником. Почему владельцы миллиардов стремятся к этим знаниям? Деньги почти сделали их властелинами мира. Но им не хватает знаний законов природы. Волшебной палочки! Масоны, которыми пугают человечество, давно уже потеряли свои секретные знания и стали потешными пугалками для человекообывателей.
— Ты не бойся, мы им всё равно ничего не покажем! А тебе… очень даже может быть, — она повернулась ко мне и, заглянув глубоко в мои глаза, как всегда в своей манере задала вопрос, который не нуждался в ответе. — Ну как я тебе память открыла?
— И как ты это сделала?
— Я тебя поцеловала через Полярную звезду! — она руками обняла меня за шею. — Сколько ж мы с тобой тогда пива выпили, не помнишь?
Я положил свои руки ей на плечи:
— Я двух моментов не помню: сколько мы с тобой выпили кружек пива и чем тогда всё закончилось под утро?
Она с почти ленинским хитрым прищуром посмотрела на меня:
— А вот на это я тебе память никогда не открою!
— Ты не думаешь, что уже проговорилась?
— А ты не думаешь, что я это сделала специально?
На утреннем небе над тёмным контуром гор РАссвет РАзыгрался во всю силу своего РА! Я чувствовал себя как в РАю.
Она до сих пор была не просто хороша, а хоРАша! В ней сохранилось озорство ведуньи, родившейся в стране, которую иностранцы называли «РАша». Они не понимают смысла и боятся этого слова, поскольку мир, который гонится за «больше, больше, больше» боится света, РА!
— К сожалению, больше я тебе не нужна. Все проблемы теперь должен решать сам. А то… не разовьёшься! Кто живёт, надеясь всегда на помощь, тот, сам знаешь, никчёмышем остаётся. Сам же говорил, верить в доброго дядю, которого можно выбрать и он всех накормит, всё равно, что суп вилками хлебать! А ты ведь у нас всё ещё подающий надежды.
И она опять была права. Я особенно начал чувствовать, что подаю надежды после того, как мне стукнуло за 50. Причём сильно стукнуло! Я бы даже сказал, больно. Болезни начались одна за другой. Практически я получил волшебный пендель. Только не знал, что в виде поцелуя через Полярную звезду. Тогда я впервые осознал, что если не буду заботиться о себе сам, то просто исчезну. Врачи меня залечат, и я уйду из жизни знаменитым никчёмышем, к тому же нищим, поскольку всё накопленное и заработанное за жизнь перейдёт врачам.
— Ну если станет уж совсем плохо, тогда пошли мне весточку. Я ведь твои весточки получала. Повторяю, жаль, но больше мы тебе не нужны, — она выделила «мы».
Этим она подтверждала все мои мысли о том, что она не одна. Русь — это жар-птица. Казалось бы, уже всю испепелили державу, изничтожили, людей унизили, превратили в рабов, а всё равно она каждый раз возрождается! И в первую очередь благодаря тем, кто, как эта лесная ведунья, оберегают из последних сил свой Род — берегут знания пращуров.
За последние годы я немало узнал подобных волшебников. У них совершенно разные профессии, и живут они порознь. Но в одном сходятся — если живёшь не для себя, а для людей и соучаствуешь в их жизни, то это «соучастие» и есть «счастие»! Эти люди, как правило, незаметны. Не на поверхности! Конечно, у меня не было с ними подобных приключений, как со Светланой, но они тоже вовремя сработали «витаминами».
Деревня Окунево. 2012 год.Об этих людях я впервые узнал из романов Сергея Алексеева. Слог «га» означал в праязыке человечества «движение»: нога, дорога, телега, бродяга… Гоем на Руси называли человека идущего. Гой — это образ не-обывателя, не-сорняка. Недаром в песнях пелось «Гой еси, добрый молодец». Евреи это слово стали употреблять с обратным знаком. Для них гои все, кто не иудеи. Вроде как люди второго сорта. Это даёт право задуматься: не остановились ли евреи в какой-то момент в своём движении? Не тогда ли они перестали чувствовать законы природы, когда стали считать того, кто движется к правде, а не к прибыли, гоями. И ведь действительно большинство евреев сегодня живут не природосообразно, а прибылесообразно.
Неслучайно мы познакомились и с писателем Сергеем Алексеевым. В начале 80-х годов, когда я был уже восходящей эстрадной звездой, отец мне сказал, что рецензировал книжку молодого писателя из Сибири Алексеева. Попытался увлечь меня, чтобы и я её прочитал:
— В ней совершенно новые темы, я никогда подобного ни у кого не читал.
Отца, как члена Союза писателей, лауреата Государственной премии одна из редакций попросили написать рецензию на несколько романов молодого, никому не известного автора Сергея Алексеева.
Сергей Алексеев. Писатель, охотник, природовед…Автор серии романов «Сокровища Валькирии». Человек, который живёт по Прави, чувствует Навь, но и чтит …Явь!Я же писал тогда для эстрадных звёзд, некогда мне было читать незвёздных писателей.
Через несколько лет отец снова пытался меня уговорить прочитать ещё один новый роман, который ему снова дали на рецензию, того же автора. И я снова его не услышал.
В начале нового тысячелетия в кафе «Пушкин», где официанты значительно образованнее своих клиентов, один из них подошёл ко мне и сказал: «Ваши мысли очень совпадают с мыслями писателя Сергея Алексеева: и про Россию, и про няню Пушкина Арину Родионовну, и про русский язык… Вы с ним знакомы?»
Забыв о восторженности отца после прочтения алексеевских романов, я, естественно, ответил: «Нет, не знаком». Потом несколько близких мне людей посоветовали прочитать «Сокровища Валькирии», и я их тоже не услышал. Но когда однажды летел в самолёте из Европы в Москву и в кармане сиденья передо мной оказалась первая книга из серии «Сокровища Валькирии», понял, что это более чем знак свыше! Случайностей не бывает.
Я был так потрясён прочитанным, что стал советовать всем своим близким и родным познакомиться с романами Алексеева. На обложке они обозначены как фэнтези. Иногда от редакции приписывают слово «триллер». Для завлекухи это нормально, простительно. К тому же где, как не в жанре фэнтези высказывать правду, чтоб к тебе никто не придрался.
Благодаря Алексееву я познакомился и с живописью ещё одного нашего волшебника — художника Константина Васильева.
Автопортрет Константина Васильева — художника, погибшего при якобы несчастном случае ещё молодым. Его музей есть в Москве на Череповецкой улице. Многие российские туристы, приехав в Москву, считают своим долгом посетить этот музей.Судя по всему, его в конце 80-х убили неспроста! Слишком много знал и начал свои знания несколько рановато открывать людям. Вот чего боялась 30 лет назад Светлана, когда говорила мне о том, чтобы я не писал в очерке лишнего, вот почему она закрыла мне память на это слишком раннее — понимала, что опасно. Может, и правда, спасла меня?
