Алесь Адамович - ...Имя сей звезде Чернобыль
Кто знает, может, и это оказало действие на решение Ельцина. Если да, что ж, будь доволен, Адамович. Будь.
Почему-то думаю, что запис/ные/ книжки уцелеют.
Связь АЭС и бомбы… Ведь без безъядер/ного/ статуса невозможно объективно и к АЭС. Челяб/инская/ трагедия — это результат созд/ания/ ядер/ного/ оружия.
Учит/ывая/ эту связь… Бел/арусь/ ждетуничтож/ения/ ядерного/ оружия — у себя. Укр/аина/. Кравчук[170] — тоже. Казахстан заворожен возмож/ностью/ стать ядер/ной/ державой.
Киев. 29.9.91 г.
Для Бел/аруси/ и Укр/аины/ — два пункта: безъядер/ный/ статус и отнош/ение/ к живущим на наших террит/ориях/ др. этнич/еским/ группам. Хочется, чтобы и мы, Бел/арусь/ (Нар/одный/ фронт), и ваш Рух оказались на уровне. Не наша забота — ядер/ное/ оружие, наша, но не сох/ранить/ и создать очаг напряж/енности/, а сократить мир/овые/ запасы на нашу долю.
Сегодня одна из опас/ных/ игр — ядер/ные/ амбиции, очень хочется верить, что не купимся — ни мы, бел/орусы/, ни вы, укр/аинцы/, ни казахи — на этот крючок. И если бел/орусский/ народ пожелал бы статуса ядер/ной/ державы, я выст/упил/ бы против, пусть даже народа. Хватит нам: и нам, и вам мир/ного/ атома.
Будем считать, что Буш откликнулся на предложение уничтожить то оружие, к/отор/ое на чужой территории — для Москвы: это «украинское» и «казахское» ядер/ное/ оружие — и «малых калибров» боеголовки-ракеты (у нас — «белорусские»). Теперь наш ход.
3.10.91 г.
Кебич об атом/ном/ оружии: Бел/арусь/ не хочет брать на себя заботы и пробл/емы/ ядерной державы. Но… есть НАТО, и Бел/арусь/ с Укр/аиной/ — ядерный щит против. Т. е. Бел/арусь/ примет на себя удар, если что-то у России не заладится с Западом? Хитрит Кебич. Прав был Адамович, предупреждая об играх вандейцев. Соблазну укр/аинцев/, казахов, белорусов поймать медведя за хвост. Как было с амер/иканцами/ и советскими. Натешились!
Бачыце, і тут гульні, і ў белар/ускага/ кіраўніцттва. Хацелася б, как яны не зацягн/улі/ кагось з Нар/однага/ ф/ронту/ ў такія гульш. Цвёрда: ні адной шахты, баегал/оўкі/ у Бел/арусі/.
Заявл/ение/ Горбачева — это касается Бел/аруси/ в первую очередь. От дем/ократов/ зависит, чтобы не началась игра, в том числе и про НАТО, и мы — передовой рубеж.
Не 10 чел/овек/, а 10 тысяч — номенклатурное бомбоубежище под Москвой.
Республ/ика/, не готовая объявить и провести на деле безъядер/ный/ статус, недостойна самост/оятсльнос/ти, она опасна для соседей и мир/ового/ сообщества!
Мы… еще не знали, что точно так же действовал и разговаривал в Ам/ерике/ автор (которого в 91 г. я принимал в гостях) кн/иги/ «С/удьба/ З/емли/» Дж. Шелл. На вопрос: ну, а если бы рус/ские/ сбросили бомбу на Нью-Йорк? Моим патриотам он ответил: «Я всё равно не сброшу на Москву»…
Три пункта, три условия:
1. Всё ядерное оружие Беларусь ликвидирует — с помощью мирового сообщества.
2. Мировое сообщество (конкретно: ООН, НАТО и т. д.) гарантирует Беларуси защиту от любых ущемлений или покушений на ее территориальные/ интересы и пр.
3. Столько же средств, сколько Запад даст на избавление от ядер/ного/ оружия (или какую-нибудь внушит/ельную/ сумму), будет выделено на ликвидацию послед/ствий/ Черноб/ыльской/ катастрофы.
Всё это в интересах мирового сообщества: пример для всех других стран (Украины, прежде всего), готовых расстаться со статусом ядер/ной/ державы.
14.12.91 г.
26.12.
Хорошо быть записной книжкой Бога! — мысль, вылетевшая откуда-то из сна.
1992
06.01.1992.
Написать посткомментарии к «Посл/едней/ пасторали» — как то видится отсюда, когда развалилась система ядер/ного/ противостояния. И мир, видимо, спасен, хотя и могут быть локальные ядерные схватки. Жизнь пошла др. путем — цена за это заплачена нашим народом, он заплатит и еще как. А всё равно мир спасен. Что, пожертвовали собой, страной, историей? Но это меньше, чем физич/еское/ самоубийство народа во имя спасения человечества.
Начать: новое мышление — страшная вещь. Народ должен собой пожертвовать. Спор о втором ударе, в «Последней пасторали» говорится об этом.
Народ, страна пожерт/овали/ собой: должна была развалиться какая-то часть, полюс взаим/ной/ погибели. Развалился наш. Пожертвовали! Да хотели ли? Горбачев, пацифисты, народ. Зн/ачит/, где-то глубже — да, сами, сами.
Начать с парня из Чернигова. «Не нажать»… Но, значит, народ жертвует собой — во имя того, чтобы род человеческий жил.
Треугольник в «Пасторали»: как это трудно — уступить «врагу», не убить, хотя убивая его, м.б., продолжение рода прерываешь…
Перестройка… Мигом забыли, что и родилась она не из-за сниж/ения/ доходов государства… А из ощущения вот этой ситуации: миг — и погибель.
… Жертва, к/отор/ую народ несет, принес — во имя чего? Зажить получше. Да нет: спас род человеческий. Такой ценой? Но от чего спас! Люди должны сознавать это.
Поэтому так дико прозвуч/али/ претензии [новых политиков] на атом/ное/ оружие… Они обессмысливали жертву народа, к/отор/ый спас себя и всех — такой ценой. Разора, распада…
Когда всё минет (рынок, голодуха, растер/янность/, сама память о перестройке) выпятится это — великий инстинктивный подвиг той половины человечества, к/отор/ая прошла через всё — ради жить при капитализме? — да нет: чтобы уцелеть человеку не этой земле. А ведь можно уже сегодня измерять свои беды. Да не ради капитализма! Плата за право еще 800 поколений жить. Такая цена. Да разве это цена? В сравнении: не нажать в ответ и погибнуть. Это был бы еще лучший вариант. А кто-то, возможно, уцелел бы в Австр/алии/, на Огн/енной/ земле…
А сейчас (13.1.92 в 18.30) позвонил Горбачев. Приободрял я его. На столе у меня лежит начатая статья[171]: о том, что наш развал, как ни тяжело, спас мир и нас от неминуемой катастрофы, от срыва в никуда и навсегда. И это связано напрямую с действием (и бездействием) человека, с которым я только что говорил. Я ему посоветовал улыбаться. Через него сработал инстинкт самосохранения человечества. Через него. А остальное, его где-то правота или неправота — какое это будет иметь значение?
Статья в «Мегаполис — экспресс» снова о ядерных делах, написанная до того, как Ельцин выступил со своей инициативой, в ней как раз я призывал к такой инициативе (напечатана будет уже после его поездки на Запад) написана благодаря больнице? Т. е. благодаря болезни. Что предпочел бы? Нет, не скажу, что статью. Но и без нее… Т. е. без болезни, но все-таки со статьей…
5 мая. Подмосковье.
Не бросайся вперед за «близким» успехом: получ/ил/ бронетехн/ику/ и вперед! (Азерб/айджан/, Кишинев, Грузия). И для России это опасно: успех первый — это ловушка, как выигрыш у жулика. Потом, увлекшись, проигр/аешь/ обязат/ельно/.
Не дай Бог, с ядер/ным/ оружием так.
Те, кто хотят отстаивать Ел/ьцина/, а, зн/ачит/, и его программу/ сокращ/ений, получат ядер/ный/ югосл/авский/ вариант из 4 респ/ублик/ ядерных. То, что подписали с Бушем — это не разоруж/ение/ перед США, а с помощью США разоруж/ение/ друг перед другом. Если кто и сбросит бомбу, то нац/ионально/ разъяренные соседи. Если готовы плотины рвать и что угодно, что удержит от чувства мести: и нам, но и вам!
Если система — компьютер, то Горб/ачев/ внес в нее компьютер/ный/ вирус общечеловеч/еских/ идей (Не убий! и про ненасилие). И всё пошло вразнос.
29.11.1992 г.
Использовать козырь — первое в мире государство, к/отор/ое само отказывается от статуса ядер/ной/ державы. Кто первый — Укр/аина/ или Беларусь? Я верю — Беларусь.
Ясно, что сила инерции разоружения, если она наберет энергию, потащит мир и дальше, но не к пропасти, а от нее. За эти 10 лет. И тогда будет, видимо, иметь значение: кто первый, какая из стран сама первая отказалась от ядер/ного/ оружия. Я хотел бы, чтоб не только политик Кравчук гов/орил/ об этом (он может и поменять «позицию»), но и Драч, но и Щербак. Именно в этом видели бы величие Укр/аин/ы. А я величие своего народа, белорусов, Бел/аруси/.
А Олжас [Сулейменов] — Казахст/ана/. А рус/ская/ интеллигенция, русские — России. В этом, в этом величие в будущем/, а не в горах оружия!
НЕ УБИЙ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО
Что спас Горбачев
К концу своего президентства М С. Горбачев вынужден был снова и снова объяснять, ради чего затевалась перестройка. Парадоксальность ситуации заключалась в том, что инициатор и архитектор перестройки стоял среди рухнувшего здания и воодушевленно рассказывал, как это было важно — укрепить его фундамент, переложить, пересыпать стены…
А между тем было, есть нечто, что он действительно перестроил и спас (не он один, разумеется, но его заслуги особенно значительны). Но об этом почему-то говорил редко, мимоходом, без привычной увлеченности. А именно: как спасено было здание планетарное, возможно, будущее всего человечества. На путях той самой, вроде бы неудавшейся, горбачевской перестройки.
