Игорь Рабинер - Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018
– Я от этой темы далек. Разные люди могут думать о победе катарцев по-разному, но я не слишком хорошо проинформирован, чтобы делать какие-то выводы. Пока мне не совсем понятно, как играть в стране, где летом температура воздуха 45–50 градусов. Это создаст немало сложностей. Может быть, хозяева окажутся способны построить стадионы с кондиционированием воздуха для игроков. Но как быть с болельщиками?
Мутко, правда, практически исключает вариант, при котором ЧМ-2022 у Катара могут отобрать:
– Не думаю, что чемпионат мира у Катара могут забрать. Ведь если окажется, что решениям ФИФА можно давать задний ход, начаться может все, что угодно. Это было бы не в интересах ФИФА. Решение принято. А вот к теме проведения турнира зимой, думаю, еще будет возвращение. Да, тогда нужно будет сломать весь международный календарь – но как играть в футбол на 40-градусной летней жаре? Может, они сделают крытые кондиционированные стадионы. Но как быть миллионам болельщиков, когда они будут с этих стадионов уходить? Да и возможность территориального расширения ЧМ-2022 от одного Катара до нескольких стран Персидского залива рассмотрена наверняка будет.
Аршавин – как, полагаю, и большинство футболистов – признается, что был сильно удивлен, узнав, что ЧМ-2022 отдали Катару. И даже не из-за жары, а ввиду крохотных размеров страны:
– Как это все уместить – до сих пор не представляю. А насчет зимы – думаю, все-таки не перенесут. А если сделают это, то международный календарь надо будет перестраивать на нашу бывшую систему «весна-осень», от которой Россия в этом сезоне уходит…
– Вы-то как к этому относитесь – если на минуту за быть, что играете в Англии?
– Как футболист хочу играть на хороших полях. А они у нас летом. И это время надо использовать по максимуму.
Жаль, что ни мнением футболистов, ни позицией зрителей, принимая подобные решения, в России интересоваться не принято…
Возвращаясь к Катару, спрашиваю Колоскова:
– Допускаете, что после дисквалификации катарца ФИФА на каком-то этапе может пересмотреть решение и по самому Катару?
– В принципе все возможно, но пока предпосылок нет. Сейчас идет дискуссия, в какое время года проводить ЧМ-2022. Летом там играть нельзя, на зиму могут сдвинуть. Но вот придет вместо Блаттера тот же Платини – и не исключаю, что решение по тому мировому первенству вынесут на конгресс. А там как знать…
Не случайно, что одним из решений июньского конгресса ФИФА стал пересмотр процедуры выборов будущих стран-хозяев мировых первенств. Отныне это будут делать по одному представителю каждой из более чем двухсот стран, входящих в ФИФА. И по этому поводу среди наших футбольных топ-функционеров существуют полярные мнения.
Мутко:
– Это очень правильное решение. Я тоже эту позицию поддерживал и всегда говорил Блаттеру, что мы должны к этому прийти. И тогда все подозрения уйдут сразу! Исполком должен отобрать заявки, посмотреть на их соответствие требованиям и рекомендовать к рассмотрению конгрессом. Все 208 стран проголосуют – кого тогда обвинять в поражении? Хотя, помнится, в МОК, где принята такая система, был большой скандал. Недовольные будут искать под ковром причины своей неудачи, какой бы ни была система голосования.
Колосков:
– К принятому решению отношусь отрицательно. Такого не было никогда: в уставе ФИФА было записано, что страны-хозяйки чемпионатов мира выбирает исполком. Да если бы выбирали все страны, Россия никогда не получила бы право проведения ЧМ-2018!
Потому что была бы сплошная вкусовщина. Ориентация на тех, кто тебе ближе по языку и культуре. Вот целый огромный блок англоговорящих стран, вот столько же франкоговорящих. Почти вся Латинская Америка – «испанская»… Возникнут кланы, процедура выдвижения обернется хаосом. Если при 24 людях в исполкоме все бурлило и сходило с ума, то что с 208-ю? Это будет катастрофа!
Объективности никакой, задавят массой. Особенно если континентальные конфедерации будут принимать какое-то единое решение. 55 федераций в Африке, 54 – в Азии… Конечно, там будут какие-то рекомендации исполкома, но в хорошем смысле управлять этим процессом будет невозможно.
Россию это все, однако, волновать уже не должно. Как и, извините, «геморрой», который ФИФА создала себе сама вокруг организации мирового первенства 2022 года.
Россия теперь имеет возможность – и обязана! – думать только о том, как во всеоружии подойти к ЧМ-2018. И не опозориться в глазах всего мира – хотя бы в связи с тем же расизмом и ксенофобией.
– Слышали об этих наших проблемах, в частности, о броске бананом в Роберто Карлоса? – спросил я летом 2011-го у Франца Беккенбауэра.
– Честно говоря, впервые слышу об этом. Такого быть не должно, вы обязаны самым жестким образом подобные проявления пресечь. Если дать таким людям волю, все будет кончено. Футболисты, выходя на поле, действуют по правилам – и болельщики тоже должны соблюдать определенные правила. В футболе не место расизму, и вы должны найти пути, чтобы победить его.
Пока активного поиска этих путей я что-то не наблюдаю.
* * *На пресс-конференции Путина я как раз и задал ему вопрос, в чем должна расти и меняться Россия, чтобы не осрамиться на глазах у всей планеты.
Ответ, если честно, меня разочаровал. Премьер заверил, что все будет в порядке, тут же уйдя в технологические аспекты и добавив, что надеется на поддержку наших недавних соперников.
А спрашивал-то я совсем о другом.
Мне вообще показалось, что на встрече Путина с журналистами речь о технологической стороне вопроса велась куда более охотно, чем об общественной и нравственной. Как, впрочем, происходит и в нынешней России в целом, где разного рода «модернизации» напрочь вытеснили такие атавизмы, как «свобода» и «совесть». Так, по крайней мере, казалось до декабря 2011-го…
Но вернемся на пресс-конференцию в Цюрих. На вопрос о борьбе с «предрешенными матчами» (и контрасте в этом смысле с Англией) звучит ответ, что и английский футбол не на сто процентов чист, ибо абсолютная чистота бывает только в пробирке. А обсуждение темы расизма сводится к тому, что это общемировая проблема, и Россия борется с ней так же, как другие.
Я слушал это – и думал вот о чем.
Конечно, играть и смотреть матчи на современных 50-тысячниках будет в миллион раз комфортнее, чем на той рухляди, где мы играем и смотрим их сейчас. Но «договорняк» на новом стадионе под фанатское уханье в адрес темнокожих игроков и матерное скандирование, поверьте, ничем не будет отличаться от того же «зрелища» на нынешней арене. И всем нам нужно понять, что человеческий фактор не менее важен, чем технологический.
Полностью соглашусь с красивой фразой премьера: « Чемпионат мира будет способствовать тому, чтобы Европа зажила без видимых и невидимых Берлинских стен ».
Добавлю – с обеих сторон. Очень хорошо, что на ближайшие годы мы окажемся под пристальным наблюдением всей планеты, телевидения, газет – в первую очередь английских, которые не постесняются в средствах, чтобы найти любой компромат.
Не стесняться в средствах, конечно, плохо. И англичане за это свое уже получили. Но рецепт от их неразборчивости есть один. Делать все, чтобы от этих самых компроматов очиститься.
На глазах у всего мира у нас появится куда более мощный стимул, чем раньше, для этого очищения. Хотя бы за это исполкому ФИФА надо сказать большое спасибо.
Спрашиваю Колоскова:
– ЧМ-2018 поможет нам построить другую страну?
Опытнейший чиновник качает головой:
– Конечно, нет. Другую инфраструктуру, и не только футбольную – да. Новые гостиницы, аэропорты, железнодорожные вокзалы, дороги, средства коммуникации… Конечно, это здорово. Но менталитет наших людей поменять за счет одного чемпионата мира невозможно.
Той же точки зрения придерживается и Аршавин (которого Мутко, кстати, видит лет через 20 в роли президента РФС):
– Меняться нашей стране надо во многом. Но чемпионат мира Россию другой не сделает. Однако толчок, чтобы что-то изменилось, он может дать. Как и толчок для правильного развития футбола. Очень на это надеюсь.
– Кстати, вы на сто процентов исключаете, что как игрок дотянете до 37 лет, когда состоится ЧМ-2018?
Капитан сборной смеется:
– Даже если дотяну – ни в коем случае меня звать не надо! Конечно, если я к тому моменту еще буду играть, то очень захочу, чтобы меня взяли на чемпионат мира. Но если это произойдет, то будет означать, что сборная России находится на очень низком уровне. Так что буду рад, если получу билеты в VIP-ложу…
– А вы в какой роли видите на чемпионате мира себя? – интересуюсь у Колоскова.
