Герберт Уэллс - Утро богов
Поучимся древности и обратим души к ней, так как она вокруг нас, творимая богами сила, и тогда узрим в себе то, что дано как дар богов, а не как напрасно преходящая потреба.
Это души пращуров наших из рая зрят на нас и там Жаля плачется, и выговаривает нам за то, что мы небрежем Правью, Навью и Явью, пренебрегаем искать истину и потому недостойны быть Даждьбожьими внуками.
О том молим богов, чтобы была чиста наша душа и тело и чтобы наша жизнь слилась с почившими в бозе праотцами нашими во единую правду. Так мы будем Даждьбожьими внуками. Зри, Русь, как велик ум божеский и он един с нами и его славьте с богами вместе. Ибо бренна наша жизнь и нам надлежит так же как коням нашим работать, живя на земле».
К теме примыкает и другой фрагмент.
«…Итак, повели мы роды, потому что брехали греческие лисы и хитростью лишали угодий и говорили, что это солнце против нас.
Наша численность умножилась, но мы не собирались воедино. А через тысячу триста лет после карпатского исхода злой Аскольд напал на нас и тут ожесточился народ мой от творящегося зла и пошел под стяги наши, прося защиты.
Могуч наш Сварог, но не боги иные. Если нет исхода кроме смерти, то и та нас не страшит, если мы ей обречены, ибо если Сварог зовет нас мы идем к нему, потому идем, что Матерь Сва поет песнь ратную, и мы должны слушать ее, чтобы не давать грекам наши травы и скот, а те чтобы не давали нам каменья, нате, мол, грызите, благо у вас твердые и острые зубы. И они нам говорят, что мы изверги и по ночам наводим страх на людей, то есть на тех же самых греков.
Народы вопрошают нас, кто мы? И приходится им отвечать, что мы люди, не имеющие земли, а управляют нами греки и варяги (вриази).
А что же мы ответим детям нашим, когда они будут плевать нам в очи и будут правы?
Итак, дружина, соберемся под стяги наши и скажем: нам нечего есть, соберемся на поле и возьмем у греков наше и не будем брать то, что не съедим, ибо Матерь Сва поет над нами. Дадим стягам нашим развеваться по ветру и коням по степи скакать, вздымая пыль за нами! А врагам дадим вдохнуть ее!
В тот день была первая наша сеча и было у нас двести убитых за Русь. Вечная слава им! И приходили к нам люди, но не было вождей. Да придут они!»
Только что прочитанные фрагменты дают нам возможность оценить глубину воззрений предков. Три мира Правь, Явь, Навь. Они хорошо знакомы славянам. Правь это и есть тонкий мир. Тот самый небесный мир, из которого являются под разными именами боги. Это отец неба Сварог, Даждьбог, Перун, другие боги. Это великая богиня Птица Матерь Сва. Напомню ее другие имена: Рожанна, богиня кроманьонцев, Исида, Афродита, Багбарту, Анахита, Богородица, Дева Мария, Богиня Лебедь.
Изображение богини-птицы с мечом встречается среди новгородских древностей. Мы уже знаем, что именно Богородица помогала одерживать победы над врагами земли русской. Убедимся в этом еще раз:
«Так справим тризну славную по врагам! Налетим соколами на Корсунь, возьмем еды и добра и скота, но не будем полонить греков. Они нас считают злыми, а мы на Руси добрые, и не с нами тот, кто берет чужое, а говорит, что приносит добро. Не будем как они! Ибо есть один, который поведет наше войско, и для него мы постараемся трудиться и победим врагов до единого. Как соколы нападем на них и бросимся в битву жестокую, потому что Матерь Сва поет в небе о подвигах ратных! И оставим свои дома и пойдем на врагов, чтобы они узнали русские мечи, секущие воинство.
Не говори же, что у нас нет ничего другого, как идти вперед и обратно, не говори, что у нас нет зада, а есть лишь перед — но мы быстро ходим, а кто быстро идет, получает славу, а кто идет потихоньку, над тем вороны каркают (врание на не криашут) и куры смеются (курове кленчуть).
Мы не стадо, а чистые русы. И это иным в поучение, чтобы они знали, что Правь с нами и Нави мы не боимся, так как Навь над нами силы не имеет. Поэтому мы должны молить богов о помощи в трудах ратных наших и стараться, так как Матерь Сва бьет крыльями (бииащеть кроидлема) за труды ратные и славу воинов, которые испили воды живой от перуницы в ярой сечи.
И эта перуница летит к нам и дает рог, полный воды живой, Гордыне нашему, который разил мечом и сложил свою буйну голову.
Итак, для нас нет смерти, есть лишь жизнь вечная, и всегда брат о брате заботится.
А умирает — идет в луга Свароговы… Это никто иной как рус гордый, а не грек и не варяг, это словен роду славянского и он идет с песнопеньями матери воинов и Матери Свы в твои луга, великий Сварог. И Сварог говорит ему: иди, сын мой, к той красе вечной и там увидишь твоих дедов и матерей, и они порадуются и возвеселятся, увидав тебя. Много плакали до сего дня, а теперь им можно возрадоваться о твоей жизни вечной до конца концов.
И в красе этой нам является Навь и наши воины иные, чем греки, у нас и слава иная. Но вот придем в наш рай и увидим цветы красные, и деревья, и луга и будет сена вдоволь и хлеба с тех полей, и ячмень и просо соберем в закрома Сварговы, так как там богатства иные, не такие, как на земле, где прах, и болезни, и страдания.
Потекут мирные дни вечности.
Мы же встанем на его место и примем бой и когда падем со славою, пойдем туда, как и он. Ибо Матерь Сва бьет крылами по своим бокам, сама богиня сияет светом над нами, и каждое перо ее прекрасно — красное, синее, голубое, желтое, серебряное, золотое и белое.
Она сияет как солнце, а около нее идут сыны ее, ибо она сияет неземной красой, которая завещана нам от богов наших. И увидев ее, Перун гремит в ясном небе, и это нам честь.
Мы должны отдать свои силы, чтобы увидеть это. Отсечем старую жизнь подобно тому, как рассекают и рубят на дрова дома, оставленные огнищанами.
Матерь Сва бьет крылами, и мы идем под стяги наши, ибо эти стяги воинов».
В следующих строках речь идет о предках русов. Это далеко не единственное такое место в книге. Оно не полно отражает происходившее. В других местах книги можно прочесть иное; по крупицам собираются устные предания, зачастую разрозненные, соединяются в этом удивительном памятнике русской письменности.
«Там идет Перун, потрясая златой головой, и посылает молнии в синее небо. И оно от этого хмурится. И Матерь поет о своих трудах ратных. И мы должны ее слушать и желать жарких боев за Русь нашу и святыни (прасвнтоце) наши.
Матерь Сва сияет в облаках, как солнце (сунь), и возвещает нам победы. Но и гибели (згенбели) мы не боимся, так как есть жизнь вечная и мы должны знать, что по сравнению с вечным земное ничто. Мы на земле как искры, и исчезнем, как будто бы нас никогда не было здесь.
Слава отцов наших у Матери Свы останется до конца концов земных и иной жизни. Мы не боимся смерти, потому что мы потомки Даждьбога, нас породившего, смешавшего кровь скифов, антов, русов, борусинов и сурожцев — они стали дедами русов. С пением идем мы в синее небо Сварогово…
А дулебы оттеснены на Борусь. Мало осталось лиров, тех, кто называются ильмерцами. Они сели около озера. Тут венды ушли дальше, а ильмерцы остались там. Их осталось мало, и называли они себя полянами (поленше).
И бьет Матерь Сва крылами и поет песнь боевую, и эта птица не само солнце, но от нее все началось».
Многие строки этой книги возвращают нас к древнейшим воззрениям, к поэзии, к неповторимому мироощущению. Боги и великая богиня — не украшение страниц, написанных смертным, а сама жизнь, главная часть мира. Этого, конечно, уже не понимали во времена А. Н. Афанасьева и других представителей «мифологической школы», сводившей образы и роль богов до уровня метеорологических явлений. Трагическая черта последнего времени — предельная вульгаризация главных основ человеческого знания. Вернемся же снова к истокам, к мудрости и поэзии.
«И тут надо знать, что русский род собирается воедино… и так мы бьемся с врагами. Нет числа головам поверженных. И когда враги полегли — пусть звери хищные, их поедая, издыхают.
Текут реки великие по Руси и многие воды журчат песни стародавние.
А те болиары, что не боялись ходить в поля готов (до поль годе), и многие годы заботились о вольности русской — эти славяне ничего не берегли, даже жизни своей, так говорит о них Берегиня. И бьет крылами Матерь Сва и рассказывает эта птица о героях борусинских, которые пали от римлян около Дуная возле Троянова вала — те полегли без тризны. Быстрые ветры пляшут, о них рыдая осенью, и в студеные зимы голосят о них (гурлоихащеть об ань). А дикие голуби и пташки поют (жекошуть) о том, что погибли во славе они, но земли своей не оставили врагам. Мы сыны и потомки их и не дадим земли нашей ни варягам (врензем) ни грекам.
Вот заря красная идет к нам как благая жена и дает нам князя (малека), чтобы наша сила и крепость удвоилась. Ибо заря та вестница Солнца. Послушаем также конного вестника, который скачет к закату солнца, чей золотой челн направляется в ночь. И будет белый воз, влекомый смирными волами по степи синей, там, где солнце ляжет спать в ночь (во нешь). И опять, когда день придет к концу, другой скакун появится перед вечером — и так скажет солнцу, что возы и волы там ожидают его на млечном пути (млещене стезе), что пролила в степи заря, позванная Матерью Сва поспешить».
