Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга VIII - Алексей Ракитин
Из округа Уоштеноу в Мидлэнд срочно выехала целая группа работников различных подразделений полиции, прокуратуры и службы шерифа с целью допросить Андерсона.
Сержант Роберт Бриттон из службы шерифа округа Уоштеноу был тем человеком, кто в начале июня 1969 г. проверял Фрэнка Андерсона на возможную причастность к убийствам студенток Восточно-Мичиганского университета.
Уверенность в том, что это именно тот человек, которого они искали последние два года, была так велика, что о поездке даже сообщили журналистам, и вечером 4 июня в телевизионных новостях прошли репортажи об этом событии. Тогда же в местной прессе появились и статьи соответствующего содержания.
Общее настроение было если и не ликующим, то по крайней мере лучезарным. Кошмар закончился.
По крайней мере, так казалось вплоть до 8 июня 1969 г.
Потому что в этот день история поисков таинственного «Убийцы студенток» вновь встала с ног на голову. 8 июня трое подростков 14–15 лет, гуляя к северу от Ипсиланти в районе пересечения дорог North territorial road и федеральной трассы № 23, примерно в 7,5–8 км строго на север от Энн-Арбор на территории заброшенной фермы наткнулись на изуродованное женское тело. Вид погибшей, брошенной возле полуразвалившегося сарая, был ужасен, её одежда и лицо были залиты кровью до такой степени, что невозможно было определить места и количество ранений, а черты лица не поддавались опознанию. Судебному медику пришлось специально отмывать от крови волосы, уши, лицо в целом, чтобы придать погибшей вид более или менее соответствующий прижизненному.
Как показало судебно-медицинское исследование тела, девушке были нанесены тяжёлые побои как посредством рук и ног, так и различными посторонними предметами — её били палкой, доской, брючным ремнём. Примерно с десяток рассечений кожи были причинены именно в ходе побоев, а отнюдь не за счёт использования ножа. Хотя нож убийца в ход всё же пустил — им он разрезал шею погибшей у самого основания. Длина раны достигала 17 см, а глубина — 4–5 см. Именно повреждение проходивших в этом месте вен и артерий, имевших сильное кровенаполнение при жизни, и послужило причиной сильного кровотечения. Кроме того, не полагаясь, видимо, на разрез шеи, убийца воспользовался и пистолетом 22-го калибра, прострелив голову жертве. В ходе вскрытия тела пуля была извлечена, но из-за соударений с костями черепа она сильно деформировалась, что делало невозможным её использование в экспертизе для идентификации оружия. Погибшая подверглась жестокому изнасилованию, преступник явно умышленно причинил своей жертве чрезмерные анальную и вагинальную травмы. Возраст погибшей судебный медик определил в 20 лет или чуть старше. По общему состоянию трупа и с учётом специфических признаков давность наступления смерти была определена примерно в 12 часа до обнаружения тела. То есть преступление произошло сравнительно недавно — в районе полуночи или даже позже — и большой удачей явилось то обстоятельство, что тело удалось так быстро отыскать. В крови погибшей были обнаружены следы алкоголя, соответствовавшие двум пинтам пива, что с учётом её веса соответствовало средней степени опьянения.
Преступник вёл себя с жертвой как дикий зверь. Место обнаружения трупа носило следы его необузданной ярости — практически все детали одежды оказались грубо порваны и либо частично остались на теле жертвы, либо были разбросаны хаотично вокруг него. От жакета погибшей были оторваны оба рукава, на лёгком плаще-«пыльнике» не хватало пуговиц, фиолетовая блузка оказалась разорвана и спереди, и сзади, и даже снизу — там убийца оторвал полосу ткани шириной около 8 см и завязал её наподобие «банданы» вокруг лба замученной им девушки. Юбка была сорвана и разорвана в клочья — на четыре фрагмента. Колготки убийца срывать не стал, но разрезал их в промежности. То же он проделал с трусиками погибшей.
Однако внимательный осмотр места обнаружения тела наводил на мысль, что преступление происходило отнюдь не здесь. Прежде всего, на предметах окружающей обстановки почти не было крови, что представлялось совершенно невероятным, если бы разрез шеи и выстрел в голову убийца произвёл на этом месте. На ноге погибшей находилась фиолетовая туфелька, а вторая — парная ей — оказалась найдена примерно в 12 метрах от тела. Это явственно указывало на перемещение тела, и даже можно было примерно определить направление, откуда преступник нёс тело убитой им девушки. Дальнейшее представлялось уже делом полицейской техники, тем более что служба шерифа прежде сталкивалась с проделками этого преступника. Началось прочёсывание участков вдоль дорог, и в тот же день на расстоянии около 8 км была найдена поляна, явившаяся непосредственным местом преступления.
На этой полянке, буквально в 15 м от дороги, удалось обнаружить многочисленные следы крови, коричневые туфли-лодочки без каблуков (также сильно испачканные кровью) и две пуговицы с плаща жертвы. Нельзя не отдать должное профессиональной наблюдательности и дотошности обычного патрульного Эрла Льюиса, обратившего внимание на все эти детали, ведь, в принципе, их можно было легко не заметить. Находки оказались несколько неожиданны, прежде всего, разумеется, речь идёт о коричневых туфельках, ведь погибшая, как было указано выше, была обута в фиолетовые туфли (точнее, с одной туфелькой на ноге!). Неужели преступник убил двух женщин? Или же он переобул жертву после убийства?! Это не лезло ни в какие ворота…
Разумеется, одной из первоочередных задач, стоявших перед следствием, явилась идентификация погибшей. С этим делом, как и ожидалось, особых проблем не возникло, поскольку убитая девушка оказалась связана с Восточно-Мичиганским университетом, и её без труда опознали как преподаватели, так и соученики. Звали погибшую Элис Кэлом (Alice Kalom), ей исполнилось 23 года, и она только-только окончила Университет по факультету искусствоведения (диплом ей был вручён 3 мая). Впрочем, уезжать из Энн-Арбора она не собиралась, а планировала заняться научной работой при университете (буквально за несколько дней до убийства
