Газета Завтра Газета - Газета Завтра 409 (40 2001)
Иначе говоря,— уточняет А.Кобяков,— "фундаментом, на котором покоится здоровье американской экономики и благосостояние граждан США, является тривиальная долговая пирамида" (стр.140-141).
В целом большинство авторов сборника согласны с тем, что в самом ближайшем будущем США ожидает глубокий финансовый кризис, сравнимый по своему эффекту с депрессией 30-х годов. Мнения расходятся лишь по вопросу о том, сумеют ли американские власти обеспечить более менее "мягкую посадку" в условиях надвигающегося кризиса, или же страну ожидает "обвал по полной программе".
Что в этих условиях делать России?
На этот вопрос даются разные ответы.
Я хочу привести мнение президента АсПЭК М.Малютина: "Для активной части современного российского общества "соль и спички" существуют в долларовой форме; ни в марку, ни в евро, ни в золото (ни, тем более, в рубль, который стоит столько, сколько ему укажут Путин-Геращенко) они быстро конвертировать не сумеют. Любой удар по наличному доллару для них будет не просто спадом жизненного уровня "в разы", а ценностной катастрофой, сопоставимой с той, которая произошла со страной на рубеже 80—90-х годов, но при одной существенной поправке: у общества теперь иной "запас прочности". Дело не в изношенности инфраструктуры или технологий, а в состоянии социальной психологии населения… Даже когда по экономическим показателям жизнь иногда начинает меняться к лучшему, с точки зрения энергии (без которой никаких вопросов решить нельзя) выясняется, что у людей за десятилетие "пар" ушел в "гудок" или в элементарное выживание в той или иной форме...
Для реализации более конструктивных проектов нужно если и не очередное "русское Чудо" (пусть и последнее в ее истории), то целая куча разнообразных технологий, субъектов и условий. Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что раз уж мы без "конца света" пережили крах СССР, то, в силу все еще значительной замкнутости нашего реального народного хозяйства от глобальных процессов, "холокост баксов" как-нибудь переживем. Если же мировой "информационно-финансовый пузырь" не катастрофически лопнет, а эволюционно "сдуется", то ничего особенно апокалиптического тоже не произойдет: вряд ли кто будет сильно мешать нашей стабилизации, хотя никто, естественно, не станет и "помогать подъему" (стр.320-321).
Не менее интересны и другие разделы данного труда. В нем в частности, есть глава "Латинская Америка — уроки для России", в которой ее авторы С.Батчиков — председатель правления Российского торгово-финансового союза и С.Заворотный — бывший корреспондент "Комсомолки" в Латинской Америке, а ныне — зам. главного редактора газеты "Трибуна" подробно рассказывает о провальной системе "валютного управления" в Латинской Америке (т.н. currency board), которую одно время нам пытались навязать наши реформаторы вкупе с МВФ, после того, как их предыдущие акции завели экономику России в тупик. Есть замечательная глава А.Н.Анисимова — ведущего научного сотрудника Центрального экономико-математического института РАН — о финансовой стратегии Китая. В ней подробно анализируется китайский вариант финансовой системы, ставшей мощными ускорителем успешного экономического развития КНР в последнее десятилетие. Весьма интересно описана автором контратака, предпринятая Пекином в 1997 году в ответ на подрывную атаку американских фондов на связанный с Пекином китайский капитал стран АСЕАН. Результатом действий Пекина стал полный обвал акций западных фондов и компаний на гонконгском рынке. Причем операция была проведена так, что сам гонконгский рынок почти не пострадал!
Одним словом, рецензируемая работа может быть полезным чтением для всех, кто интересуется нынешним состоянием мировых финансов и проблемами глобализации. Во всяком случае, она подводит читателя к пониманию фундаментальных процессов, разворачивающихся в современном мире, и грядущего "заката" доллара и США.
Книгу "Распад долларовой системы" жители России могут получить по почте наложенным платежом, отправив заявку по адресу: 117261, Москва, а/я 388.
Цена с учетом почтовых расходов — 60 рублей. На адрес "До востребования" книги не высылаются.
[guestbook _new_gstb]
1
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 24 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
25
[email protected] 5
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Андрей Кобяков: “СЛЕДИТЕ ЗА ИЕНОЙ И ЕВРО...” (Известный экономист отвечает на вопросы корреспондента “ЗАВТРА”)
“ЗАВТРА”. Андрей Борисович, у вас — репутация одного из лучших в нашей стране знатоков американской экономики, особенно ее фондовых рынков. И, надеюсь, в этом качестве вы сумеете точно и доступно изложить нашим читателям суть происходящих там после 11 сентября событий. Можно ли говорить, например, о том, что атака на башни Всемирного Торгового Центра полностью изменила ситуацию и настроения субъектов американской экономики?
Андрей КОБЯКОВ. Знаете, сами американцы говорят, что это был excuse, то есть повод для расставания с иллюзиями. Тенденции американского рынка после 11 сентября не изменились — они просто перестали вызывать сомнения у специалистов. А реальный перелом произошел, судя по всему, гораздо раньше, когда главные фондовые индексы США достигли своего абсолютного максимума. Для индекса Dow Jones это январь, для индекса NASDAQ — март 2000 года. По отношению к максимуму NASDAQ потерял до 72% стоимости, а Dow Jones — около 29%.
Перед этим с 1992 года Федеральная Резервная Система (ФРС) активно накачивала американскую экономику долларами. В среднем рост денежной массы составлял около 10% ежегодно, рост ВВП — не выше 4,7%, и при этом практически отсутствовала инфляция. Этот магический треугольник и являлся каркасом “нового экономического чуда”. Куда же сбрасывались долларовые “излишки”? Считалось, что на фондовый рынок, и прежде всего — в сектор “высоких технологий”, положение на котором отражает индекс NASDAQ. До 2000 года его рост шел почти по экспоненте. За один только 1999 год, например, он вырос почти в 2,5 раза, подпрыгнув с уровня 2100-2200 пунктов до 5000, а общий объем капитализации здесь составил фантастическую цифру — порядка 10 триллионов долларов.
В апреле 2000 года произошло падение индекса NASDAQ на 30-40%. Известный финансист Джордж Сорос после этого падения потерял три четверти своих активов, около 18 миллиардов долларов — впервые за 30 с лишним лет работы. Именно тогда он произнес ставшие уже сакраментальными слова: “Музыка кончилась, а они все танцуют”, имея в виду оставшихся участников рынка. Главный управляющий Сороса, Стенли Дракенмиллер, вообще сломался и вышел из игры.
Но это в целом было тогда воспринято как необходимая и здоровая коррекция сверхперегретого рынка “высокотехнологичных” акций. На максимуме индекса NASDAQ показатель цена/чистая прибыль в расчете на акцию составлял здесь в среднем около 200, для индекса NASDAQ-100 (крупнейшие фирмы) — приблизительно 400, а для акций фирмы Yachoo! — 1200. То есть в переводе на обычный язык, вложения в эти акции должны были окупиться, если ничего не случится, соответственно через 200, 400 и 1200 лет! Ясно, что никто из инвесторов таких дивидендов для себя и потомков не ждал, а вкладывал деньги в надежде на дальнейший рост стоимости этих акций и — лишь отчасти — на повышение прибыльности “виртуального” сектора экономики.
Впрочем, сходная картина наблюдалась и на менее экзотичных рынках. Если средний показатель цена/прибыль для акций 500 крупнейших корпораций США за последние 30-40 лет был равен в среднем 15, то к началу 2000 года он составлял 36, к началу 2001 — 30, и даже сейчас, судя по косвенным данным, колеблется в пределах 22-24. Но здесь все дело в том, что прибыли падают быстрее стоимости акций. Поэтому я и утверждаю, что перелом ситуации, завершение бурного роста без того переоцененных акций, случился в I квартале прошлого года. Впрочем, уже к лету ситуация практически вышла на прежние показатели, и сторонники оптимистических сценариев торжествовали — точно так же, как торжествовали они после первого “черного вторника” 1929 года.
Я специально смотрел прессу того времени. Показатели инфляции были низкими, прогнозы — прекрасными, и вовсю пропагандировалась парадигма новой безкризисной экономики. “Акции просто не могут падать”,— заявляли ведущие специалисты. Так что внешнее совпадение можно считать абсолютным.
