Газета Завтра Газета - Газета Завтра 884 (43 2010)
Теперь он обиделся на Лужкова. "Лужков утратил доверие…"
Вообще, доверие Медведева — тонкая материя. Вот, например, своему другу в Twitter`е Арнольду Шварценеггеру он доверяет совершенно по-детски, безгранично и безоговорочно. Словно и невдомек Дмитрию Анатольевичу, что Терминатор — он только в кино Терминатор, и только там он решает все проблемы, а в жизни господин Шварценеггер, став губернатором Калифорнии, чей ВВП в 2003 году превосходил ВВП России, благополучно довел этот богатейший американский штат до банкротства.
И сам уровень политической культуры человека таков, что он даже не понимает: пожалев, что Шварценеггер не может стать мэром Москвы, он просто еще раз публично оскорбил всю Москву.
Но к злой медведевской обиде, видимо, добавлялось и нечто более сокровенное, хорошо описываемое в рамках хрестоматийного конфликта "медведь и пасечник". Есть пасечник, который разводит пчел. Пчелы дают мёд. И есть медведь, который мёд производить не умеет, да и с пчелами не очень-то в ладу. Но мёд очень любит.
"Не нашли общего языка..."
Медведев сегодня упоен собой — ему нравится играть Главного. Он в этом купается. И в этом он похож на Горбачева. Даже странно, что никто еще не обратил внимания на перекличку фамилии действующего президента РФ с именем первого и последнего президента СССР. Которому за "демократизацию тоталитарного советского общества" пели дифирамбы всё те же збигневы бжезинские и маргарет тэтчер. А потом скинули его руками Ельцина — рекламировать презервативы, пиццу и другие "общечеловеческие ценности".
Николай Коньков БИТВА ОРЛОВ С ДРАКОНОМ
Визит в Китай министра финансов США Тимоти Гейтнера и его переговоры с вице-премьером КНР Ван Цишанем, а также состоявшаяся перед этим встреча министров финансов стран "Большой двадцатки" в Кэнджу (Южная Корея), — свидетельствуют о том, что кризисные явления в сфере глобальных финансов готовы вот-вот снова вырваться наружу, и это, скорее всего, произойдёт уже в первой половине ноября. Конечно, если только американцам не удастся совершить чудо и убедить своих контрагентов в том, что новые "антикризисные" действия "команды Обамы" с дополнительной эмиссией почти 2 трлн. долл. не ведут к немедленному краху всей мировой финансовой системы, основанной на долларе.
Однако надежд на это мало. Американские нападки на Китай, который якобы искусственно занижает курс юаня к доллару, чтобы поддержать своих экспортеров и обеспечить профицит торгового баланса, находят всё меньше понимания и поддержки у других стран мира, которые видят, что США свободно эмитируют триллионы ничем, кроме страха кризиса, не обеспеченных долларов, решая за их счёт свои проблемы, но никому не позволяют предпринимать аналогичные меры в отношении своих национальных валют, а в случае "неповиновения" приводят в действие весь арсенал наказаний: от повышения импортных пошлин, как это было недавно осуществлено в отношении большинства товаров с маркой "Made in China", до валютных атак со стороны международных финансовых институтов.
Тем более, что Китай, по всей видимости, достаточно гибко реагирует на американские претензии, сразу повысив котировку своей национальной валюты до рекордной отметки 6,6732 юаня за 1 доллар. То есть с момента отмены в июле 2005 года фиксированного курса рост стоимости юаня по отношению к доллару составил более 24%. При этом торговый дефицит США в торговле с КНР характеризовался следующими цифрами (данные U.S. Census Bureau): в 2005 году — 202 млрд. долл., в 2006 году — 234 млрд. долл., в 2007 году — 258 млрд. долл., в 2008 году — 268 млрд. долл., в 2009 (кризисном) году — 226 млрд. долл., за девять месяцев 2010 года — 201 млрд. долл., а прогноз по итогам года колеблется в пределах 260-270 млрд. долл. Эти цифры говорят, прежде всего, о том, что обменный курс юаня на деле оказывает очень слабое влияние на дефицит США в торговле с КНР, и что данный вопрос усиленно муссируется американскими властями с целью отвлечь внимание собственного населения и всего мира от действительных причин своего внешнеторгового коллапса.
А эти причины сводятся прежде всего к тому, что современная американская экономика носит абсолютно паразитический характер — в этой связи достаточно указать на тот факт, что каждый доллар прироста ВВП США в 2000-2008 годах сопровождался увеличением совокупного внешнего долга США на 1,32 доллара. После начала глобального финансово-экономического кризиса данное соотношение стало еще менее благоприятным для недавнего "глобального лидера".
Как указывают эксперты, себестоимость производства большинства потребительских товаров в КНР сегодня составляет примерно от четверти до трети аналогичного показателя в США. А это значит, с учётом логистических и прочих сопутствующих затрат, что курс юаня к доллару можно повысить хоть вдвое — всё равно американский потребитель будет отдавать предпочтение китайским, а не "родным" товарам.
К тому же, в особо "чувствительных" к курсовым колебаниям секторах импорта произойдёт простое замещение китайских товаров индийскими, вьетнамскими, индонезийскими или малайзийскими, как это сегодня наблюдается, например, в секторе текстильных изделий.
Американцы будут покупать столько, сколько денег окажется у них на руках, — пусть даже это будут деньги, полученные в кредит. Они так приучены, и норма накоплений населения в США с 1985 года — отрицательная, то есть американцы потребляют больше, чем зарабатывают (и, соответственно, намного больше, чем производят).
То есть пресловутая "американская мечта" буквально на наших глазах может превратиться в "американский ужас" — ужас, по сравнению с которым трагедии времен Великой Депрессии будут выглядеть чем-то незначительным и патриархальным.
В то же время Китай с каждым годом всё активнее лезет вверх по шкале добавленной стоимости, начиная производить такие высокотехнологичные товары, которые до того считались доступными лишь самым развитым из стран Запада, включая США. И если до 2005 года в китайской экономике упор делался на дешевизну и обилие низкоквалифицированной рабочей силы, социально-политическую стабильность и развитую инфраструктуру, то за последние пять лет ситуация принципиально изменилась.
Шутка о том, что университеты США — это такие специальные места, где за деньги американских налогоплательщиков российские профессора обучают китайских студентов, едва появившись, уже стала анахронизмом: Китай начал готовить научно-технические кадры массово и на собственной базе. В 1998 году в КНР насчитывалось чуть более миллиона студентов, в 2003 году — около 17 миллионов, а в 2009 году высшее образование там получали уже примерно 70 миллионов человек. То есть рост за десятилетие в 70 раз!
На вырученные от экспорта игрушек, текстиля и прочей "мелочевки" доллары КНР приглашает к себе перспективных и уже состоявшихся ученых со всего мира, предоставляя им практически идеальные условия для жизни и работы, в которую входит как преподавание, так и научные исследования.
Параллельно осуществляется и реформа школы, в рамках которой предусматривается введение обязательного среднего образования, как собственно школьного, так и среднего специального — практически по советскому образцу. Кадры для такого перехода уже подготовлены.
Создание в КНР собственного всеобъемлющего научно-технологического кластера: от виртуозов-исследователей фундаментальной науки до сотен миллионов высококвалифицированных рабочих, приведёт к тому, что именно Китай в ближайшем будущем сменит США в качестве глобального лидера. И эта смена будет обеспечена не какими-то валютными манипуляциями, а эффективной инвестиционной политикой и упорным производительным трудом. По оценкам ЦРУ, если не произойдёт ничего экстраординарного, ВВП КНР с нынешних 13 трлн. долл. в 2040 году увеличится примерно в 10 раз, оставив далеко позади американскую экономику, которой парадоксальным образом не хватает потенциала для нового рывка в будущее.
Ситуация отчасти напоминает трагедию Испании XVI-XVII веков, когда потоки золота и серебра из Нового Света транзитом проходили через страну конкистадоров, никак не способствуя её развитию, зато обогащая сначала скромные Нидерланды, а затем и будущую "владычицу морей" Великобританию. Конечно, у США всегда остаётся возможность и искушение переломить данную тенденцию военно-силовым путём, но тут судьба испанской "Непобедимой эскадры" может служить одновременно и предостережением, и пророчеством.
