Биньямин Нетаниягу - Место под солнцем
Таким образом, не евреи узурпировали арабские права, а арабы обездолили евреев, забрав себе их землю*.
* В последнее время мы являемся свидетелями искажения исторической истины в произведениях некоторых израильских авторов. Приходится слышать, что еврейский народ утратил свою землю не в результате насильственной узурпации, а в силу собственного пренебрежения. Эрец-Исраэль лишилась еврейского населения, поскольку евреи не проявляли к ней достаточной привязанности и добровольно предпочитали жизнь в диаспоре. А, коль скоро, евреи добровольно отказались от своей земли, то они не могут предъявлять исторические права на нее по прошествии многих столетий. Такой подход полностью опровергается приведенными выше фактами. К прекращению еврейской национальной жизни в Эрец-Исраэль привела насильственная экспроприация земель арабскими завоевателями в VII веке. Это со всей очевидностью следует из исторических документов, опубликованных профессором Бенционом Динуром. Можно с уверенностью сказать, что ни один другой народ не держался с таким упорством за свою землю, как еврейский. Тяжелые бедствия, обрушившиеся на евреев во времена римского и византийского владычества, подорвали их экономическое и политическое положение в Эрец-Исраэль, но только арабское завоевание коренным образом изменило демографическую ситуацию в стране, превратив евреев в незначительное меньшинство у себя на родине.
Почему это так важно? В конце концов, с тех пор прошло более 1200 лет. Сменяются поколения, народы приходят и уходят, а история продолжается. Даже если арабы покончили с еврейским присутствием в Эрец-исраэль, то что с того? Они завоевали эту землю, и она стала их собственностью. Во многих отношениях спор между евреями и арабами о правах на Эрец-Исраэль напоминает тяжбу о правах владельца на принадлежавший ему дом. Если подлинный владелец, изгнанный из своего дома, не отказывается от прав собственности, он всегда может потребовать возвращения похищенного имущества. Но предположим, что новый жилец обосновался в доме и перестроил его по своему усмотрению, в то время, как изгнанный хозяин бродит где-то рядом, не имея возможности предъявить свои претензии. Даже в этом случае права нового хозяина остаются меньшими по сравнению с правами подлинного владельца. И, тем более, если новый хозяин не сделал похищенный дом своим жилищем, не обустроил его, но, напротив, довел до полного запустения. В таком случае, подлинный владелец имеет несомненное право вернуться в свой дом, как только представится возможность для этого.
Следуя этому примеру, необходимо прежде всего ответить на два ключевых вопроса. Во-первых, продолжали ли евреи считать Эрец-Исраэль своим домом в течение многих веков изгнания? И, во-вторых, сумели ли арабы превратить Эрец-Исраэль в свою исключительную национальную собственность после тога, как они изгнали оттуда евреев?
Ясно, что завоевание само по себе не обеспечивает завоевателю национальных прав на обладание той или иной территорией. В основе легитимного территориального притязання стоит воля определенного народа, осознающего свое отличие от всех остальных наций н связавшего свою судьбу с данной территорией. Таков исходный пункт еврейских требований. И потому арабы пытаются доказать сегодня, что еще много столетий назад в Палестине возник определенный, отличный от других арабский народ – “палестинцы”.
Если в имущественных спорах между частными лицами временнОй фактор играет заметную роль, то применительно к национальным конфликтам, в ходе которых народы оспаривают права на одну и ту же землю, “срок давности” силы не имеет. В этом легко убедиться, задумавшись над нынешней ситуацией в Восточной Европе, где ожили на наших глазах давние национальные конфликты.
Но самый близкий нам пример – это история мусульманского завоевания Испании.. В 711 году, в ходе своей победоносной экспансии, арабы захватили Иберийский полуостров. Они правили им в течение многих столетий; испанцы сумели удержать только небольшую горную гряду на севере, и вся структура населения в стране полностью преобразилась. Христиане стали меньшинством, мусульмане подавляющим большинством. В дальнейшем испанцы начали медленный и мучительный процесс отвоевания, вошедший в историю под названием Реконкиста. Севилья и Кордова были отвоеваны после пяти столетий арабского владычества, Гренада – после восьми. К этому времени Испания была уже совершенно иной страной в социальном и политическом отношениях. Мавританские арабы были привязаны к этой земле и создали на ней изумительную цивилизацию.
Тем не менее, испанцы никогда не переставали считать Испанию своей родиной. Они вернули себе страну после того, как она в течение огромного срока пребывала под арабским владычеством. И никто не может всерьез утверждать, что, вернув себе Испанию, испанцы совершили "историческое преступление" по отношению к обитавшим там мусульманам.
То, что испанцы сделали через восемь веков, евреи совершили через двенадцать, но принципиальных различий здесь нет. Гораздо важнее разница в способах, с помощью которых два народа осуществили свое национальное возрождение. Испанцы отвоевали захваченную арабами землю огнем и мечом, ценой огромного кровопролития. Евреи вернули себе Эрец-Исраэль путем мирной поселенческой деятельности, соблюдая законы страны и прибегая к оружию только в целях самозащиты.
Испанцы сражались против мавров, создавших на Иберийском полуострове один из величайших культурных центров в истории человечества. Они вернули себе страну, которая пребывала в гораздо более лучшем состоянии, нежели она была за восемь веков до мусульманского завоевания. Евреи, вернувшиеся в Эрец-Исраэль после долгого изгнания, обнаружили разоренную и запущенную страну с весьма незначительным населением.
Объединяет же Израиль и Испанию следующее: в обоих случаях продолжал существовать народ, лишившийся своей страны, но не смирившийся с иноземным завоеванием и хранивший надежду вернуться на родину. Испанцы, будем точны, сумели сохранить крошечную часть своей страны, но это всего лишь облегчило их освободительную задачу. Принципиальное право испанцев вернуться в Испанию не было обусловлено их контролем над северной оконечностью Иберийского полуострова.
Оспаривая аналогичное право еврейского народа, арабы и их союзники приводят самые разнообразные доводы. Так, например, они любят ссылаться на известного британского историка Арнольда Тойнби, недолюбливавшего евреев за то, что они не пожелали вести себя в соответствии с выведенными им железными законами истории (“ископаемые окаменелости” – писал он – не должны возвращаться к жизни). Тойнби пытался установить правовые ограничения, имеющие силу по отношению к национальным конфликтам, на основании аналогии с гражданским имущественным правом. В соответствии с его “логикой” можно вывести следующую формулу: если арабы вернут себе Палестину, пока не прошло 50-ти лет со времени образования еврейского государства, то это будет в высшей степени законный и справедливый возврат. Но евреи, вернувшиеся в Эрец-Исраэль после векового изгнания, совершили историческое преступление и потому не могут считаться законными владельцами страны.
Однако положение о сроке давности, действующее в гражданском имущественном законодательстве, неприменимо к национальным конфликтам. Как бы ни играл Тойнби с цифрами, временной промежуток сам по себе не может поставить под сомнение справедливость тех или иных национальных требований. Историческое право утратит силу только в том случае, если исчезнет субъект, требующий его осуществления./*32
Другим критерием для решения национальных споров Тойнби предлагал считать сопоставление страданий, которые выпадут на долю народа, если его требования будут отвергнуты. Тойнби считал необходимым предпочесть требования той стороны, которой отказ сулит наибольшие страдания. Этот критерий решает дело, несомненно, в пользу евреев. Бедствия, перенесенные еврейским народом в результате его многовековой бездомности, невозможно даже сопоставить с теми страданиями, которые выпали на долю арабов в результате восстановления еврейского государства в Эрец-Исраэль. Это настолько очевидно, что казалось бы, не может быть опровергнуто. Однако арабы – с помощью европейских антисемитов – пытаются “обесценить” еврейские страдания, доходя при этом до отрицания Катастрофы. С другой стороны, они охотно сравнивают страдания палестинских арабов с участью европейских евреев в годы нацистского геноцида. Арабским пропагандистам ничего не стоит поставить знак равенства между крематориями Освенцима и израильской военной администрацией в Иудее. Самарии и Газе. Той самой администрацией, которая обеспечила условия для создания 6 палестинских университетов, которая наложила строжайшие ограничения на использование оружия солдатами ЦАХАЛа и предоставила местным жителям право апелляции в Высший Суд Справедливости (БАГАЦ) с целью отмены ее собственных решений. Эта лживая “симметрия” с готовностью воспринимается не только в арабском мире, но и на Западе, где многие карикатуристы и авторы редакционных статей охотно сопоставляют солдат ЦАХАЛа с эсэсовскими палачами. Трудно спорить с Геббельсом, говорившим, что чем наглее ложь, тем легче в нее поверить.
