Павел Мельников-Печерский - Дорожные записки (На пути из Тамбовской губернии в Сибирь)
Первый из заводов, встретившийся нам на пути, был Мотовилихинский, казенный, медеплавильный. Он находится в 4 верстах от города, на речках Большой и Малой Мотовилихах и ручье Иве, и расположен между двух гор, из которых одна отделяет его от города, а другая находится выше по течению Камы. Мотовилихинский завод основан в 1736 году по указу Государственного Берг-Директориума на землях баронов Строгоновых и пошел в ход в 1738 году. По управлению он зависит от казенного Юговского завода, находящегося также в Пермском уезде. Медную руду, впрочем, очень бедную, достают в шахтах, находящихся около Перми.
До устья Чусовой мы ехали лугами, по самому берегу Камы, потому что дорогу в горах в это время поправляли. Мы видели на лугах мастеровых, занимавшихся уборкою сена. Тут я имел случай заметить здешний образ кошения сена, совершенно отличный от того, который употребляется в наших внутренних губерниях. Здесь, точно так же, как и в Вятской губернии, косят горбушами. Горбуша длиннее нашей косы; она насаживается на коротенький, кривой черенок, называемый косником. Чтобы косить горбушею, надобно беспрестанно нагибаться; следовательно это еще труднее, нежели жать. Русские косы здесь зовут литвянками и к этим литвянкам никак не могут приучиться крестьяне. Они говорят, что горбушей сено косится и скорее и чище; что лезвие ее берет траву под самый корень, и что тут ни одна былинка не пропадает. Конечно, это справедливо, особенно в отношении к скорости, потому что размах горбуши больше; но какое различие в удобстве! Укладывают сено здесь не стогами, а зарядами. Заряд бывает длинный, гораздо ниже нашего стога, и скат его круче. Эта очень хорошо, потому что при крутом скате сено менее портится от дождей. Смерклось. В воздухе тихо. Кама ровна, гладка, как стекло. Противоположный берег, покрытый пирамидальными соснами, отражаясь в воде, придавал поверхности реки вид огромного полированного малахита, В сумраке нельзя было различить границу между лесом настоящим и отражавшимся в воде: все сливалось в одну темно-зеленую массу. Картина была превосходная. Мы любовались ею и не заметили, как доехали до перевоза через Чусовую, который устроен в полуверсте от ее устья у деревни Левшина. Вода в Чусовой гораздо чернее камской; самый лед ее, идущий весною, легко можно отличить от льда камского. В устье ширина ее около 80 сажен, а глубина до 7 аршин. Она течет всего 550 верст и делается судоходною от деревни Кургановой (в Кунгурском уезде), в 475 верстах от устья. Берега Чусовой замечательны своей крутизною: представьте себе две белые известковые стены, вышиною от 10 до 20 сажен. Между этими стенами быстро несется Чусовая. От необыкновенной быстроты своей эта река неспособна к судоходству, мало того, что никакие усилия человеческие не могут ввести судна вверх ее, — даже и вниз, по ее течению, сплав барок возможен только весною, при полой воде. Имея чрезвычайно быстрое течение, Чусовая наносит множество мелей из галек и песка, так что во многих местах ее можно перейти в брод. Сверх того на вей находится более 17 камней, затрудняющих в весеннее время судоходство; некоторые из этих камней чрезвычайно велики; камень Разбойник, например, длиною будет сажен 20 вдоль по течению реки; другие находятся не в воде, а выдаются с берегового утеса, как, например, Волегов, близ деревни этого же имени (в Кунгурском уезде). Он высунулся с правого берега и, вися над водою, кажется, хочет упасть и запрудить реку. Находясь же невысоко от уровня воды, он очень много препятствует ходу барок.
Замечателен образ судоходства по Чусовой. Судоходство по этой реке возможно только весною; но и в это время нужны некоторые приготовления для удобного сплава судов. Из множества рек и речек, текущих в Чусовую, очень немногие прямо, всею массою воды вливаются в нее: почти на всех устроены заводы, для которых необходимы пруды, потому что паровые машины введены еще в немногих местах, и до сих пор все заводские работы приводятся в действие водою. Количества же воды, происходящей от таяния снега по берегам Чусовой и по низовьям запруженных рек, недостаточно для того, чтобы покрыть хотя ненадолго все мели и откосы на Чусовой. Слишком большой склон русла реки производит то, что новая вода скоро сбегает в Каму, не покрыв камней и мелей. Чтобы отвратить это неудобство, сплавляют товары следующим образом: еще в то время, когда начинает ломаться лед, спешат нагрузить караваны судов: чугуном, железом, медью и рудою, заготовленными в продолжение целого года. После этого начинают спускать пруды, один прежде, другой позже, смотря по расстоянию его от Чусовой. Вода из прудов вдруг наполняет Чусовую, и теперь быстрым током воды несутся суда в Каму. Несколько дней продолжается эта искусственная прибыль. Но как скоро вода в прудах придет в такое положение, какое необходимо для производства работ, опять затворяют плотины, и Чусовая делается мелка по-прежнему. Кто опоздал отправить свой караван в урочный час, тот должен дожидаться другой весны. Поэтому, говорят, и река названа Часовою, или Чусовою, до пермскому выговору. Разумеется, это несправедливо: название Чусовой принадлежало этой реке еще и тогда, когда не было на ней ни заводов, ни караванов, ни прудов на побочных реках ее. Название Чусовая взято из языка пермячского. Видя много рек камской системы, я не мог не заметить, что реки, текущие в нее с левой стороны, несравненно быстрее тех, которые вливаются в нее с правой. Причина этому очевидна. Камский бассейн находится в ложбине, у которой с одной стороны тянется Урал, а с другой незначительные, в сравнении с Уралом, возвышенности, находящиеся в Вятской губернии. Кама проходит по самым низким местам этой ложбины, а реки, впадающие в нее, текут по скатам возвышенностей. Скат хребта Уральского гораздо круче, нежели скат вятских возвышенностей, что зависит от вышины гор. Естественно, что реки, проходящие по крутому скату Урала, должны быть гораздо быстрее, нежели те, которые текут по скату более отлогому. На самом устье Чусовой, на правом берегу этой реки, есть маленькая деревня, называющаяся Усть-Чусовая. Я слышал, что прежде тут были остатки вала, которого устроение предание приписывает не Чудакам, а Строгоновым. Теперь решительно неизвестно название этого городка; хотя Карамзин, Миллер и Свиньин и думали, что тут был или Канкар, или Орел-городок, но это несправедливо. Ни Канкара, ни Орла, ни Кергедана, ни даже Чусовского-Городка никогда не бывало на этом месте, Орел до сих пор существует под этим же названием близ Нового-Усолья, Канкар или Камгор был построен против Пыскарския курьи, которая и теперь и во аремена Строгоновых находилась в 145 верстах выше устья Чусовой. Кергедан был тоже около нынешнего Усолья, а Чусовский-Городок существует и до сих пор, но все же не на этом месте. Но что это был строгоновский городок, в этом нет сомнения, ибо в грамотах, пожалованных Строгоновым, прямо говорится, что они имели в этих местах крепостцы для защиты от диких соседей.
Ночью мы приехали в завод Полазну, принадлежащий гг. Лазаревым. Он основан в 1794 г., следовательно позже прочих лазаревских заводов. Он находится верстах в 2 от Камы, в 26 верстах от Перми. Большая часть руды и чугуна, получаемых Лазаревыми в Кизеловских дачах, обрабатывается на Чермазском заводе, а на Полазне и в Хохловском заводе производство очень невелико; на последнем выработка железа еще вдвое менее выработки полазнинской. Но оба эти завода привозят готовый уже чугун с Кизеловского завода. Сплавляют его по реке Косве весною, когда мелкие закамские реки наполняются водою и тулуны их закрываются. Чугун на Полазне переделывается в полосовое железо в кричных горнах. Выделанное здесь железо отправляют на общих караванах Камою и Волгою до Нижнего Новгорода. Заводских зданий в Полазне 2; в них находится 8 кричных горнов, которые раздуваются мехами. Эти мехи приводятся в движение водою. В Полазне выделывается железа от 40 до 65 тысяч пудов в год. Выехав из этого завода, мы должны были подняться на довольно значительную возвышенность, с которой вид был очень живописен. С одной стороны, как голубая ткань, расстилался пруд; берега его или опушены лесом, или обстроены домами, которые отражаются в зеркальной влаге. Направо Кама серебрится вдали; возвышенный правый берег ее зеленою поло-сою отделяет воду от небосклона; ближе — белая, высокая Лунежская гора; огромные камни ее висят под ложбиною и, кажется, ежеминутно угрожают падением; между этими камнями лепятся березки и елки, вершина горы опушена кудрявыми соснами. Прямо пред вами пустынный лес, состоящий из сосны, ели, пихты, лиственницы и других хвойных дерев; редко-редко встретится молоденькая береза или трепещущая осина, одиноко, как сирота, растущая между чуждыми ей деревьями. Мы ехали этим лесом, то поднимаясь на возвышенности, то спускаясь с них; наконец лес начал перемежаться, и мы поехали местами низкими, сырыми, грязными. Проехав дорогу, лепившуюся у этой пасмурной горы, мы вскоре приехали к реке Косве. Эта река чрезвычайно быстра, гораздо быстрее Чусовой: за 100 сажен слышно, как шумит она, пробираясь через камни. Такие же наносные мели, такие же косы из галек, как на Чусовой, находятся и на этой реке. На ней очень много тулунов, и некоторые из них довольно высоки (четверти 2) и даже образуют пороги. Берега и дно ее усыпаны розовыми, малиновыми и зелеными кремнями, разноцветными яшмами, агатами и кругленькими кварцами. По Косве сплавляют из Кизеловского завода и рудников чугун в Полазну и Хохловский завод и железную руду в Чермазский завод. Косва у перевоза в ширину будет слишком 30 сажен. Тут на правом берегу ее находится довольно большое село Перемское. Имя его напоминает бывшую некогда здесь Биармию и Великую-Пермию. Дорога идет берегом Косвы до станции Микулиной. Здесь река эта течет между двух равных по вышине своей крутых берегов. Невысокий лес и луга находятся по обеим сторонам реки. Пятьдесят верст мы ехали сырыми местами — лес, пустыня совершенная; множество мелких речек пересекали до-рогу, такую однообразную, такую скучную… Наконец мы доехали до реки Яйвы, столь же быстротой, как и Косва. По ней сплавляют чугун и руду из Кизеловских дач в Пожевский завод Всеволожского, который находится на той стороне Камы, близ устья Яйвы. Мы переехали Яйву и приехали в Романово.
