Алексей Баканов - «Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг.
Характерной чертой украинского национализма был его антикапитализм. Полагая, что и капитализм, и коммунизм являются классовыми политическими движениями, которые отражают интересы буржуазии и пролетариата соответственно, украинский национализм провозглашал надклассовый характер будущего украинского государства. Поэтому основой экономического строя будущей Украины должен был стать государственный синдикализм. Его лозунгом должно было стать изречение «продукт труда принадлежит работающим». Все работающие группы людей объединялись в единственные в данной отрасли профсоюзы. В плане производства продукции Сциборский выступал за «хозяйственный план», который должен был заменить «производственную анархию» капитализма[126]. В соответствии с концепцией государственного синдикализма участие партий в политической жизни отменялось, поскольку Н. Сциборский считал, что именно объединение граждан в профсоюзы, члены которых будут представлены во Всеукраинском хозяйственном Совете («Всеукраїнськiй Господарськiй Радi»), имеющей законосовещательный голос, и будет «режимом господства всей нации в собственном государстве»[127]. Очевидно, что эти идеи были заимствованы из доктрины фашизма.
Воплотиться все эти оуновские идеи должны были после «вооруженного выступления Украинской Нации против оккупантов», в результате которого вся полнота власти должна была перейти украинским националистам. Н. Сциборский допускал возможность участия в будущей политической жизни украинского независимого государства представителей действующих политических партий, но не самих партий. Партии обвинялись в отстаивании узких партийных интересов, отрицании национального единства, отсутствии влияния на общество и т. д. Важно отметить, что украинские националисты подчеркивали свой республиканизм и крайне отрицательно относились к монархическому прошлому и попыткам некоторых украинских политических сил (В. Липинский) его реставрировать[128]. Украинские националисты отрицали идею суверенитета монарха и признавали идею суверенитета нации. Более того, националисты не отказывались и от концепции прав граждан: «нациократия защищает здоровые (созданные самой демократией, хотя и не соблюдаемые ее же политической практикой) принципы равенства граждан перед законом, личных и общественных прав, сотрудничества власти и народа в управлении государством. Но, в противоположность демократическому хаосу и его культу «прав без обязанностей», – она эти необходимые элементы правового государства расставляет в точно обозначенные интересами нации места и пределы»[129].
В проекте украинского государства, который Н. Сциборский обрисовал в «Нациократии», существовал отдельный законодательный орган – Государственный Совет («Державна Рада»), члены которого избирались прямым всеобщим тайным голосованием. Депутаты в Государственный Совет выдвигались синдикатами. «Глава Государства» («Голова Державы») являлся Вождем Нации. Но, в отличие от дуче, фюрера и всех прочих «вождей», украинский Глава Государства избирался на 7 лет не прямым голосованием, а на Большом Съезде («Великом Зборе»), созываемом из Государственного Совета, Всеукраинского Хозяйского Совета и Территориальных Советов. Вождь Нации имел право распускать Государственный Совет, был главой правительства, и министры должны были быть ответственными не перед Государственным Советом, а перед ним[130]. Очевидно, украинский «вождь» обладал практически неограниченными полномочиями, сходными с теми, которыми обладали лидеры западноевропейских фашистских и авторитарных режимов, от которых его отличала только его выборность.
Влияние «Нациократии» Сциборского трудно переоценить. С момента выхода работы Сциборского, и по крайней мере до середины войны нациократия считалась официальной формой общественнополитического устройства будущего украинского государства.
В августе 1939 г. в Риме состоялся ІІ Съезд ОУН. Позже его результаты не были признаны ОУН-Б и, таким образом, решения римского съезда продолжали действовать только для ОУН-М. Согласно «устрою» (уставу) во главе ОУН стоял «Глава ПУН». Постановлялось, что «за свою деятельность и решения Глава ПУН отвечает перед Богом, Нацией и собственной совестью»[131]. В уставе закреплялся узкоэтнический, эксклюзианистский характер организации: «членом ОУН может быть каждый украинец и украинка»[132]. Таким образом, неукраинцам путь в ОУН был заказан. Верная традициям учения Д. Донцова ОУН выступала против «обездуховленного и бесплодного интеллектуализма». В «сфере идей и духа» ОУН исходила «из основ психологически-общественного волюнтаризма и действующего идеализма»[133]. Идеалом социально-политического устройства оставалась нациократия – «власть нации в государстве, которая опирается на организованное и солидарное сотрудничество всех социально полезных слоев («верств»), соединенных – соответственно с их общественными функциями – в представительных органах государственного руководства». В будущем украинском обществе каждая единица имела свое место и функцию. ОУН выдвигался лозунг антипартийности, «надклассовости и национальной солидарности». Одновременно признавалось широкое местное самоуправление[134]. В будущей Украине все партии были бы запрещены, единственной формой политической организации допускалась ОУН «как основа государственного порядка и фактор национального образования и организации общественной жизни» (п. 12)[135]. Забастовки рабочих и локауты работодателей запрещались «как несоответствующие понятиям национального государства и противоречащие основам социальной солидарности» (п. 6). Сами рабочие организовывались в профессионально-сословные («професiйно-становi») организации по отраслям производства (п. 2)[136]. Очевидно, что все эти идеи были тождественны идеям, выдвигаемым итальянским фашизмом[137]. Доподлинно известно, что крупнейший идеолог ОУН Н. Сциборский интересовался фашистским опытом и пользовался конспектами о фашистском общественном устройстве, составленными в начале 1930-х гг. оуновским резидентом в Риме Е. Онацким[138]. Но сами украинские националисты, как мы убедимся ниже, всячески противились простому отождествлению их движения с итальянским фашизмом или национал-социализмом.
В программе ОУН, принятой на съезде, обозначалось, что нация – «это наивысший тип человеческой общности («спiльноти»), которая при своей духовной и общественной различности («зрiзничкованости») имеет один внутренний унитарный смысл, созданный единством природного положения, общим переживанием исторической судьбы и непрекращающимся стремлением к полному самоосуществлению»[139]. Украинские националисты понимали украинскую нацию скорее мистически, ни о каком гражданском понимании нации как сообществе людей, населяющих страну, тут нет и речи.
По мнению руководства ОУН, отношение к национальным меньшинством должно зависеть от их отношения к украинскому государству: «Свое отношение к национальным меньшинствам государство сделает зависимым («узалежнить») от их отношения к освободительной борьбе Украины и ее государственности» (п. 13)[140]. Некоторые украинские исследователи трактуют данный пункт как свидетельство миролюбивости планов ОУН. Однако проблема заключается в том, что у национальных меньшинств Польского государства и Советского Союза отсутствовали какие-либо стимулы и резоны поддерживать создание украинской государственности, поэтому возможностей найти факты, подтверждающие нелояльность того или иного меньшинства к украинской государственности, было предостаточно.
В церковной политике ОУН встала на путь отделения церкви от государства, тем не менее это отделение не мыслилось полным: «Национализм не имеет своей отдельной теологии, но имеет свою мораль» (п. 2)[141]. И далее: «Национализм признает свободу совести до тех пор, пока она не идет в разрез с добром и моралью Украинской Нации» (п. 3). Пропаганда атеизма и антинациональных учений запрещалась. В отличие от последующих решений съезда бандеровцев, программа римского съезда не содержала конкретных выпадов против «московства» в области церковной политики, «украинскими церквями» провозглашались и православная, и греко-католическая (примечательно отсутствие среди национальных церквей католической)[142].
Был среди программных положений ОУН и отдельный параграф о евгенике. В нем отмечалось, что будущее украинское государство «будет использовать меры для улучшения популяции, запретит супружеские связи больным определенными болезнями, поведет решительную борьбу против социальных недугов, … будет контролировать гигиену общественной жизни»[143].
