Надежда Крупская - Дошкольное воспитание. Вопросы семейного воспитания и быта

Я вот детство свое вспоминаю. Когда мне было 5 лет, мне пришлось жить в Польше. Там были крытые галерейки во дворе, где стирали и развешивали белье. И тут встречались ребята разных национальностей. Я помню, как еврейский мальчик кормил меня хлебом со смальцем, как польские ребята угощали меня польскими пирожными-тестечками, татарские ребята кормили меня кониной. Дружбу у ребят надо растить с самых ранних лет. Потом надо воспитывать серьезное отношение ко всему тому, что говорит воспитатель, что обсуждается в группе.

Тут, конечно, надо очень беречь нервы ребят и знать ребенка очень хорошо. Все это — вопросы коммунистического воспитания. И надо знать ребят. Товарищ сейчас рассказывала о том, как ребенок боялся жабы. Я вспомнила, как я девочкой в 5 лет боялась трубочиста. Вычитала в книжке «Степка-растрепка», что трубочисты что-то такое страшное делают, и каждого трубочиста как огня боялась. Я помню, мы жили тогда бедненько, в одной комнате, рядом с кухней. И вот пришел как-то на кухню трубочист. Я вбежала в испуге в комнату и говорю матери с отцом, что трубочист пришел, а сама дрожу от страха. Они мне ничего не сказали, а потом отец говорит:

— Он, наверное, у плиты трубу чистит?

— У плиты.

— Ему, наверное, жарко? Не снесешь ли ты ему чаю?. Ну, такое поручение — отнести трубочисту чай, — тут

я и про свой страх забыла, подружилась с трубочистом.

Мне кажется очень важным, чтобы опытный, понимающий, как надо воспитывать, заведующий детским садом помогал бы общественницам, чтобы их как-то научить этому делу. С ними надо провести очень большую работу, потому что, как ни странно, а пережитки старого воспитания, когда родители считали, что ребенок мой и что я хочу, то с ним сделаю: хочу пущу на воздух, хочу не пущу, хочу кормлю, не хочу — не кормлю, хочу прибью, а хочу — так и приласкаю, — еще сохранились кое-где. С этими взглядами, с взглядами на ребенка как на собственность, надо бороться. Я не подозреваю наших дошкольниц, что они так смотрят на ребенка, но многие родители и многие общественницы еще во власти пережитков старого: ребенок в моей власти — что хочу, то с ним и делаю."

Надо широко развернуть пропаганду правильного воспитания. Тут у нас, к сожалению, очень мало популярных книжек, которые бы об этом говорили, говорили о воспитательной работе, а нужно побольше книжек, которые говорили бы о том, как нужно воспитывать ребят, показывать, как у ребенка постепенно развивается сознание, как складываются взгляды.

Правильная, массовая пропаганда основ дошкольного воспитания имеет большое значение. И надо, чтобы она велась не отвлеченно, а как можно проще, как можно конкретнее. И в этом отношении надо работать над созданием соответствующей литературы. Мы с т. Волковой искали в старых изданиях литературу, которая бы об этом говорила. Но маловато ее. Тов. Волковой надо использовать это совещание для того, чтобы посоветоваться, что мы должны дать родителям, что мы должны дать широкой массе общественниц для того, чтобы они понимали это дело.

И работа с родителями тут двойная. С одной стороны, это показ. Я помню рассказ работницы, которая говорила, что она боялась отдавать детей в детский сад, и смотрела, спрятавшись, из-за угла, что делают в детском саду. Сейчас из-за угла не смотрят уж, но нужно шире организовать показ того, как ведет работу сад. Целый ряд вещей надо показывать. Мы должны втягивать в дошкольное дело самые широкие массы. Работницы и крестьянки, которые знают хорошо жизнь, могут также очень многое посоветовать работникам детских садов.

Итак, первая задача — поднять общественность, втянуть в это дело, с одной стороны, интеллигенцию, с другой — широкие массы. И затем надо продумать конкретные предложения, как и что делать.

Очень важно обратить внимание на обслуживающий персонал — на уборщиц. В дошкольных учреждениях три тысячи неграмотных уборщиц. Это не может не отразиться на постановке работы детских садов. Необходимо ликвидировать неграмотность среди уборщиц детских садов и повести среди них большую культурную работу.

Коснусь еще вопроса о необходимости работы дошкольных работников над собой. Каждому из нас приходится работать над собой, потому что надо очень внимательно вглядываться в жизнь, организовывать, действовать в целом ряде случаев самостоятельно. Мы дадим во все библиотеки указания, чтобы они имели литературу, которая нужна дошкольным работникам, но и самим вам нужно очень много работать над собой.

Потом относительно молодежи. Получила я как-то письмо из Тулы. Матери-комсомолки пишут: как нам быть — мы комсомолки, а от общественной работы как-то отходим. Я не буду подробно останавливаться на тех причинах, по которым они отходят от работы, явно не было заботы о них в том отношении, что никто не заботился о том, чтобы принести матери-комсомолке нужную книжку, научить ее самостоятельно работать, но самое главное то, что у нас дети комсомолок в детсады еще слабо втянуты. Думаю, что заведующие детскими садами должны смотреть за тем, чтобы побольше ребят комсомольской молодежи втягивать в детские сады.

И еще одно замечание. Было время, когда некоторые ставили вопрос так, что общественное воспитание — это самое важное, а домашнее — это дело неважное. Так нельзя ставить вопрос. Одно должно быть связано с другим. Я помню, был такой проект, кажется в Саратове, — собрать всех ребят в одно место, вдали от родителей. Пришлось страшно воевать против этого. Ведь родительское чувство — это чувство, которое дает очень много радости, и мы вовсе не хотим его ликвидировать. Сочетание общественного воспитания с воспитанием домашним должно быть очень крепким.

Я думаю, что освещение вопросов дошкольного воспитания будет усиливать среди массы колхозниц и работниц тягу к знанию, так что это будет не только работа по воспитанию ребят, она будет еще смыкаться с массовой работой среди взрослых. Работница подумает: так вот как надо с ребенком обходиться, интересно бы книжку почитать, как жизнь устроить вообще, — а этот вопрос связан с рядом других. Таким образом, через детские сады вы можете помогать культурному росту всего населения.

Мне кажется, что как раз дошкольницы могут ставить перед матерями ряд очень важных политических вопросов, могут, работая с матерями, помочь культурному росту отсталых слоев. Надо использовать все, что можно, надо использовать кино. Есть такие постановки, которые показывают не только нашу героику, но и простую, обыкновенную детскую жизнь. Посмотришь и думаешь — да и работать больше уж не над чем, а между тем это далеко не так. Важно еще и вглубь и вширь развивать работу. Конечно, надо очень много вдумываться. Если вы всерьез будете над собой работать, то вам ясно станет, в чем ваши задачи, как мы должны из ребят воспитывать общественников, которые потом будут нашей сменой. Вот это самое основное. Позвольте этим закончить.

1938 г.

ДЕТСТВО И РАННЯЯ ЮНОСТЬ ИЛЬИЧА

Я буду писать о детстве Владимира Ильича главным образом то, что слышала от него самого за время нашей совместной жизни. Правда, поглощенный революционной деятельностью, он мало пускался в воспоминания, — так, при случае что-нибудь расскажет. Но мы были с ним люди одного поколения (я на год старше его), росли приблизительно в одной и той же среде, в среде так называемой «разночинной интеллигенции». Поэтому его воспоминания, хотя и отрывочные, мне говорили об очень многом.

Родился Владимир Ильич 22 апреля 1870 г. в приволжском городке Симбирске и прожил там до 17 лет. Это был губернский город, но, когда смотришь теперь на зарисовки улиц, домов, окрестностей Симбирска того времени, чувствуешь, какая тихая заводь это была тогда. Не было там ни фабрик, ни заводов, не было даже железной дороги; ни телефонов, ни радио, конечно, не было.

Настоящая фамилия Ильича была Ульянов. Только много позже, став революционером, он стал писать, по конспиративным соображениям, под вымышленной фамилией Ленин, — стали так его называть. Теперь Симбирск в память Ильича носит имя Ульяновск. Сейчас Ульяновск — главным образом учебный городок, много там учащейся молодежи, есть там филиал Ленинского музея.

Отец Владимира Ильича, Илья Николаевич, был простого звания, из астраханских мещан. Жил он в тяжелых условиях, принадлежал к так называемому податному сословию, которому загражден был путь к образованию. С 7 лет он остался сиротой, и только благодаря помощи старшего брата, отдававшего последние гроши на его образование, благодаря необычайной талантливости и упорному труду удалось Илье Николаевичу «выйти в люди», кончить гимназию и Казанский университет в 1854 г. Он стал педагогом, сначала преподавал физику и математику в старших классах Пензенского дворянского института, потом был преподавателем в мужской и женской гимназиях в Нижнем Новгороде, затем в Симбирске был инспектором, а потом директором народных училищ. Илья Николаевич кончил Казанский университет в разгар Крымской войны. Эта война вскрыла с особой силой всю гнилость крепостного права, ярко осветила всю дикость николаевского режима. Это было время, когда резко критиковались крепостническая эпоха, крепостнический уклад, но революционное движение еще не оформилось.