Священные камни Европы - Сергей Юрьевич Катканов
Прибыв к воротам Иерусалима, Роберт нашёл там толпу пилигримов, которые не имели средств заплатить пошлину мусульманам за вход в Святой Град. Роберт заплатил за каждого из них по золотой монете и вступил в Иерусалим посреди восторженной толпы христиан. Во время своего пребывания в Иерусалиме он отличался благочестием и особенно щедростью, которая распространялась даже на мусульман.
Герцог умер на обратном пути в Европу, в Никее, занятый мыслями исключительно о мощах, которые он вывез из Святой Земли, и сожалея о том, что не окончил своих дней в Иерусалиме. Было это в 1035 году.
Кстати, наследовавший герцогу Роберту его внебрачный сын – знаменитый Вильгельм Завоеватель, отличался верностью в браке, воздержанностью и искренней набожностью. Вильгельм много воевал, но всегда был чужд бессмысленному кровопролитию и жестокости.
***
По-настоящему и окончательно рыцарство родилось в первом крестовом походе. Европу тогда охватил невероятный религиозный подъем, ставший закономерным результатом духовного развития европейской цивилизации за последние полтысячи лет.
Современник тех событий, аббат Гвиберт Ножанский, писал: «Мы видели, как волновались все нации и, закрыв своё сердце для всех других влияний, привычек и привязанностей, устремились в изгнание, чтобы ниспровергнуть врагов имени Христова, причем с таким жаром и радостью, какие никогда не обнаруживаются людьми, отправляющимися на пиршество или торжественный праздник… Никто не обращал внимания ни на почести знатных, ни на владение замками и городами, пренебрегали самыми красивыми женщинами… При этом внезапном изменении воли, каждый охотно предавался предприятию, к которому никто не мог принудить силой… Ни один священник не имел надобности говорить в церквях, чтобы воодушевить народ к походу, ибо каждый давал обет отправиться в путь дома или на улице и ободрял других своими речами и примером. Все выражали один и тот же жар. Люди, лишенные всяких средств, находили их так же легко, как и те, которые, продав свои огромные имущества, запасались большими средствами.
Так исполнились слова Соломона: «Саранча не имеет царя, а ходит строем». У крестоносцев не было короля, ибо каждый верный считал Бога своим руководителем и смотрел на себя, как на Его союзника. Никто не сомневался в том, что Господь ему предшествует, поздравляли себя с тем, что путь предпринимается по Его воле, и радовались в надежде иметь Господа Помощником и Утешителем в нужде…
Графы были заняты той же мыслью, что и простые рыцари, даже бедняки были до того воспламенены рвением, что никто не обращал внимания на скудость своих доходов и не спрашивал себя, может ли он оставить свой дом, виноградники и поля. Всякий считал долгом продать лучшую часть имущества за ничтожную цену, как будто он находился в жестоком рабстве или был заключен в темницу и дело шло о скорейшем выкупе.
Христос сильно занимал умы всех, Он разрушил оковы жадности. То, что казалось дорого в спокойное время, продавалось по самой низкой цене, когда все тронулись с места для предпринятия этого пути. Так как многие стремились окончить свои дела, произошло удивительное явление – внезапное и неожиданное падение всех цен: за денарий можно было купить семь овец. Дорого покупалось всё, что необходимо для дороги, а то, чем следовало покрыть издержки продавалось весьма дешево. В прежнее время темницы и пытки не могли вырвать того, что теперь отдавалось за безделицу.
Многие из тех, которые не имели намерения отправиться в путь, смеялись над теми, кто продавал свои вещи так дешево и утверждали, что им предстоит жалкий путь, и что ещё более жалкими они вернутся домой, а на другой день эти же самые люди, одержимые внезапно тем же самым желанием отдавали всё свое имущество за ничтожные деньги и шли вместе с теми, над кем только что смеялись.
Все жаждут мученичества, на которое они идут, чтобы пасть под ударами мечей… Девушки говорили: «Вы, юноши, вступайте в бой, а нам будет позволено послужить Христу своими страданиями…»»
Конечно, в том, что описал Гвиберт Ножанский много нервной взвинченности и слегка болезненной экзальтации – Запад есть Запад – у каждого свои недостатки. И всё же любой христианин почувствует в крестоносном движении такой искренний религиозный порыв, такое безудержное стремление к Небу, какое не часто случалось в истории человечества. Кажется, только первые христиане так же массово и с таким же воодушевлением, отреклись от всего земного, шли на смерть за Христа. Сколько в этом было чистой детской веры! А ведь главным движителем крестового похода было рыцарство. Духовные изменения, которые количественно накапливались в течение нескольких веков, в те годы привели к рождению нового качества. Рыцари окончательно осознали себя рыцарями веры – вассалами Христа. Иными словами, тяжелая кавалерия стала рыцарством.
Что чувствовали тогда эти удивительные и уникальные воины? Что происходило в их душах? Они сами рассказали об этом в «крестоносных песнях».
Граф Тибо Шампанский писал:
Я покидаю дом, но меч держа,
Горжусь, что послужу святому храму,
Что вера в Бога сил в душе свежа,
Молитвенно летя вслед фимиаму
Владычица! Покровом окружа,
Дай помощь! В бой иду, тебе служа.
За то, что на земле теряю даму,
Небесная поможет Господа.
А вот что писал немецкий рыцарь Гартман фон Ауэ:
Ты плащ с крестом надел
Во имя добрых дел
Напрасен твой обет,
Когда креста на сердце нет
Зовет воителей отвага
Под сень креста
Где рыцарям своим на благо
Любовь чиста.
Эти стихи пронизаны такой верой, которую ни с чем не перепутаешь. Их не стыдно было бы приписать Персевалю или Галахаду, образы которых вдруг начинают выглядеть вполне реально, жизненно.
А вот что писал неизвестный рыцарь-трувер уже в XII веке: «Вы, которые любите по-настоящему, проснитесь! Жаворонок своей песней возвещает, что пришёл день мира, который Бог в своей доброте дает тем, кто возьмет крест из любви к Нему и будет терпеть боль день и ночь. Тогда убедиться Он, кто истинно любит Его…»
Вы думаете, что так воспринимали мир только рыцари-поэты? Если бы «крестоносные песни»
