Сергей Кремлёв - Берия. Лучший менеджер XX века.
И что мы тогда имели бы? Скорее всего — как минимум — ноту аусамта рейха НКИДу СССР. А как максимум? Как максимум — тот самый повод к нападению, которого так опасался Сталин.
То-то и оно!
Нет, подобного рода акции стране могут выйти боком! Как могут они выйти боком и самовольным инициаторам подобных акций. Поэтому вряд ли Кузнецов действовал накануне войны на свой страх и риск.
Другими словами, и анализ действий наркома ВМФ доказывает, что армия и флот первую санкцию Сталина на подготовительные меры получили одновременно — где-то 18 июня. Вот только выполнена ли она была вовремя даже
наркомом ВМФ СССР адмиралом Кузнецовым? А уж тем более наркомом обороны СССР маршалом Тимошенко и начальником Генерального штаба РККА генералом армии Жуковым?
Но когда 21 июня Сталин еще раз санкционировал уже полную боевую готовность, то Кузнецов оповестил флоты о введении готовности № 1. А армейцы опять «тянули резину».
Обращаясь опять к памяти генерала Судоплатова, можно отметить, что 20 июня 1941 года его старый соратник генерал Эйтингон сообщил Судоплатову, что на него произвел неприятное впечатление разговор с командующим Западным Особым военным округом генералом Павловым — давним знакомцем Эйтингона еще по Испании. Эйтингон, позвонив Павлову, по-дружески поинтересовался у командующего, на какие приграничные районы стоит обратить особое внимание в случае начала войны, но Павлов в ответ «заявил нечто… невразумительное». Он считал, что «никаких особых проблем не возникнет даже в случае, если врагу удастся в самом начале перехватить инициативу на границе, поскольку у него достаточно сил в резерве, чтобы противостоять любому крупному прорыву»…
Сочинители типа Гривадия Горпожакса клевещут на Берию, но тупое и трагическое непонимание ситуации обнаруживала, как видим, «невинная жертва Берии» — генерал Павлов.
Но вот «тупое» ли и «непонимание» ли? Не имеем ли мы здесь дело с отрыжкой заговора Тухачевского—Уборевича? В конце концов, почему Гитлер ударил через Белоруссию, когда, ему — по всеобщему мнению — нужна была Украина? Оккупировав огромной массой войск ее, он мог рассчитывать на многое. А Гитлер ударил через Пинские болота… Не потому ли, что знал — именно тут сопротивление ему дезорганизуют предатели?
Уже после того, как это было написано, я разговаривал с моим товарищем и коллегой белорусом Анатолием Николаевичем Покало… И он вспомнил, как лет тридцать назад его односельчане, которые в 1941 году были уже взрослыми, рассказывали ему, что накануне войны их предупреждали: в воскресенье «начнутся «маневры» и будут бросать с самолетов бочки с горящим мазутом». А в авиационной части, которая базировалась в районе села Куплин Пружанского района Брестской области, с боевых машин сняли все пулеметы, оставив вооруженными лишь три самолета дежурного звена.
Кто успокаивающе «предупреждал» об «учениях»? По чьему приказу снимали пулеметы?
В Пружанах установлен скромный, но выразительный памятник заместителю командира авиаэскадрильи 33-го истребительного авиационного полка старшему лейтенанту Степану Митрофановичу Гудимову, совершившему воздушный таран 22 июня 1941 года в 5 часов 20 минут. Не потому ли Гудимов был вынужден идти на таран, что у него уже при взлете не было на борту в оружии ни одного патрона?
Простые люди — это простые люди. Им фальсификация истории ни к чему. И, возможно, этот бесхитростный рассказ убедительнее иных исследований доказывает: именно в ЗапОВО под командой генерала Павлова кроме многочисленных головотяпов было немало и прямых изменников.
Кто, к слову, вообще имел тогда более-менее полную информацию о ситуации? Круг лиц в Москве, осведомленных о ней полностью, был крайне мал: Сталин, его ближайшее политическое окружение, прямо причастное к событиям (собственно Молотов и Берия) и его ближайшее военное окружение.
Круг первых лиц в трех приграничных Особых округах, которые имели возможность видеть обстановку последних дней перед войной в целом, тоже, в общем-то, был невелик.
Прибалтийский ОВО: командующий Ф.И. Кузнецов; начальник штаба в томе 1-м «Истории Великой Отечественной войны» издания 1961 года не обозначен; член Военного совета П.А. Дибров; командующие армиями: 8-й — П.П. Собенников и 11-й — В.И. Морозов.
Командующий округом Кузнецов 30 июня 1941 года снят, далее воевал без особого блеска. Однако имеются убедительные данные о том, что войска он к войне как-то готовил.
Начальник штаба — не учтенный официальной «Историей…» издания 1961 года, а в действительности — генерал-лейтенант П.С. Кленов, 1892 года рождения, в июле 1941 года уволен из рядов РККА, дата смерти — 10 июля 1941 года.
Член Военного совета Дибров во время войны занимал второстепенные должности.
Командующий 8-й армией Собенников имел сомнительную военную судьбу, понижался в звании до полковника, был условно осужден. Командующий 11-й армией Морозов воевал тоже не самым лучшим образом.
Западный ОВО: командующий Д.Г. Павлов; начальник штаба В.Е. Климовских; член Военного совета А.Я. Фоминых; командующие армиями: 3-й — В.И. Кузнецов, 10-й — К.Д. Голубев, 4-й — А.А. Коробков.
Командующий округом Павлов расстрелян в 1941 году. Начальник штаба Климовских расстрелян в 1941 году. Член Военного совета Фоминых после начала войны безнадежно понижен.
Командующий 3-й армией Кузнецов доблестно воевал, Герой Советского Союза. Командующий 10-й армией Голубев вышел из окружения в 1941 году, воевал. Командующий 4-й армией Коробков расстрелян в 1941 году.
Киевский ОВО: командующий М.П. Кирпонос; начальник штаба М.А. Пуркаев; член Военного совета Н.И. Вашугин; командующие армиями: 5-й — М.И. Потапов, 6-й — И.Н. Музыченко, 26-й — Ф.Я. Костенко, 12-й — П.Е. Понеделин.
Командующий округом Кирпонос погиб осенью 1941 года.
Начальник штаба Пуркаев, крайне расхваленный Жуковым, с апреля 1943 года командовал войсками невоюющего Дальневосточного фронта.
Член Военного совета Вашугин 28 июня 1941 года застрелился.
Командующий армией Потапов попал в плен летом 1941 года, в 1945 году возвращен на Родину, прошел спецпроверку в НКВД и в декабре 1945 года восстановлен в кадрах Красной Армии.
Командующий 6-й армией Музыченко попал в плен летом 1941 года, в 1945 году возвращен на Родину, прошел спецпроверку в НКВД и в декабре 1945 года восстановлен в кадрах Красной Армии.
Командующий армией Костенко погиб весной 1942 года.
Командующий 12-й армией Понеделин попал в плен летом 1941 года, тогда же был заочно приговорен к расстрелу,
в 1945 году возвращен на Родину, после следствия, длившегося до 1950 года, расстрелян.
То есть живых достоверных свидетелей происходившего почти не имелось даже сразу после войны. И что там было в округах после 18 июня 1941 года, сейчас установить, скорее всего, вообще невозможно — после хрущевского-то и волкогоновского погрома в государственных архивах.
Но сомнений приведенный мной список, думаю, лишь прибавляет.
А КАК встретили войну пограничники Берии? Что ж, пусть за меня ответит на этот вопрос автор изданной в 1989 году Воениздатом монографии «Граница сражается» А.И. Чугунов:
«Последняя ночь перед вторжением для пограничных войск западного и северо-западного участков фактически уже не была мирной. С вечера 21 июня многие заставы, пограничные комендатуры и отряды по распоряжению их начальников вышли из казарм и заняли оборонительные сооружения, подготовленные на случай военных действий».
Но тогда возникает другой вопрос: «А кто дал распоряжения начальникам»? И что значит «…многие»?
Что, на каких-то заставах начальники сказали подчиненным: «А что, ребята, ночь теплая, звездная, посидим-ка мы эту ночь в окопах? Из них и звезды лучше видно!», а на каких-то заставах ночь была облачная, и там в окопы — звездами любоваться, не садились?
Нет, такой ответственный приказ, как приказ занять с вечера боевые позиции, мог прийти на заставы только из Москвы, из наркомата. И отдать такой приказ мог лишь сам нарком. То есть — Берия. И, безусловно, для всей западной полосы границы.
Правда, встречаются сообщения о том, что пограничникам вообще не запрещалось занимать оборонительные сооружения. Хорошо, пусть так! Но кто был инициатором такого положения дел (фактически — разрешения действовать по обстановке), если не нарком Берия? И мог ли он дать такой «карт-бланш» без ведома и согласия Сталина? И мог ли Сталин ограничиться одними погранвойсками НКВД и забыть о РККА и РККФ? Ведь противной стороне видны действия и повседневная жизнь прежде всего погранвойск.
Так что информация А. Чугунова лишний раз доказывает: и Сталин знал о войне, и остальные знали. Но кто-то меры принял, а кто-то почему-то — нет!
Впрочем, известный нам генерал-пограничник Сечкин утверждает обратное: мол, пограничные-де части «не получили такого распоряжения (занимать оборонительные сооружения. — С.К.) даже тогда, когда в 22.00 22.6 Генеральный штаб отдал приказ западным приграничным округам о вводе в действие плана прикрытия границы».
