Гаральд Граф - Императорский Балтийский флот между двумя войнами. 1906–1914 гг.
Наши морские законы таковы, что вахтенный начальник, который во время своей вахты отвечает за порядок на корабле, не имеет никаких законных средств заставить себя слушаться и поддержать свой авторитет. Он может только сделать выговор или поставить ослушника «на бак», где имеет право его продержать в течение своей вахты. Конечно, эта глупая полумера никогда не приносит пользу, так как на баке, который, так сказать, есть клуб команды, виновный будет себя чувствовать отлично и, может быть, даже не будет и стоять, а расположится так, как ему это удобно, зная, что вахтенному начальнику, обязанному быть везде, нельзя все время наблюдать за одним человеком. Сверх того, вахтенному начальнику предоставлено право доносить о случившихся на его вахте ослушаниях или преступлениях нижних чинов по начальству, которое, как имеющее большую власть, после произведенного дознания карает виновного по своему усмотрению. Но скажите, пожалуйста, какое я могу снискать к себе уважение среди безнравственных негодяев, когда у меня завязаны руки и единственное, что я могу сделать, это, сменившись, подать письменную жалобу, последствия которой еще очень сомнительны? А в данный‑то момент авторитет мой, значит, будет подорван – я не могу настоять на своем и должен, может быть, снести оскорбительные насмешки своих подчиненных? Прежде в таких случаях прибегали к кулачной расправе. Я не сторонник этой системы воспитания нижних чинов, но не могу обойти молчанием грустного факта, что такого рода воздействием почти всегда можно было остановить нахала и самого строптивого заставить исполнить ваши требования. Гуманные деяния нашего века отняли у офицеров это последнее средство, и человек, не желающий подчиняться системе подлаживания, лавируя между настроением команды и требованиями начальства, делается или ненавистным им, или сознательно вступает в сделку со своей совестью» (Б.Ш‑т. Новое о войне. Воспоминания о морских походах 1904–1905 гг. СПб., 1907).
138
Родители Г.К. Графа жили в д. 23 по Кирочной улице. В период Первой мировой войны жена Г.К. Графа снимала квартиру неподалеку – ул. Сергиевская, д. 56.
139
Имеется в виду дом главного командира Кронштадтского порта и военного губернатора Кронштадта.
140
Кронштадтское морское собрание вело свою «родословную» от морского клуба, учрежденного по инициативе С.К. Грейга и открытого с соизволения императрицы Екатерины II 11 марта 1786 г. В нем проводили свободное время офицеры всех рангов. Клуб прекратил свою деятельность в 1795 г. в связи с уходом эскадры к берегам Франции, и лишь в начале 1802 г. с разрешения Александра I было заново создано Кронштадтское морское собрание. С тех пор до декрета Совнаркома «Об уравнении всех военнослужащих в правах», которым, в частности, были упразднены морские собрания, это было одно из лучших мест для проведения досуга офицеров и членов их семей. Достаточно сказать, что в описываемый Г.К. Графом период библиотека Кронштадтского морского собрания по числу томов занимала девятое место в России. Подобные собрания существовали и в других военно‑морских базах.
141
В тот период в Кронштадте дислоцировались 1‑й и 2‑й Кронштадтские крепостные пехотные полки. В 1910 г. было принято решение об упразднении всех крепостных войск и направлении освободившегося личного состава на усиление пехотных полков. В связи с этим указанные части переформировали в 199‑й Кронштадтский и 200‑й Кроншлотский пехотные полки 50‑й пехотной дивизии XXII армейского корпуса.
142
Ситуация мало менялась на протяжении десятков лет. Например, еще в 1860 г. газета «Кронштадтский вестник», рассказывая жителям об Ораниенбауме, говорила о Кронштадте как о каменистой пустыне, в которой есть только два оазиса – Летний и Инженерный сады, где летом можно укрыться «от солнечного зноя, пыли, удушливого воздуха, смолистого и угольного запаха, нагоняемого в Кронштадт со всех сторон» (Ораниенбаумские дачи // Кронштадтский вестник. 1860. № 3) (Сведения предоставлены О.Ю. Малиновой).
143
Пилсудский Георгий Сигизмундович (16.11.1880–27.08.1937), капитан 2‑го ранга (14.04.1913).
144
Ивановский Виктор Яковлевич (27.03.1863–23.03.1924), контр‑адмирал «за отличную ревностную службу и особые труды, вызванные обстоятельствами войны» (15.06.1915).
145
Фон дер Остен‑Сакен 3‑й Готгард Генрихович (19.11.1878–25.01.1934), капитан 2‑го ранга (06.12.1916). В 1902 г. поступил во флот юнкером, 17.05.1904 произведен в офицеры.
Отметим, что аттестации, которыми удостаивали Остен‑Сакена его непосредственные начальники, были не в пример лучше, чем отзыв Г.К. Графа.
146
На экзамене 12 сентября 1907 г. мичман Гаральд Граф по математике получил 8 баллов, по физике – 12, средний балл – 10. Среди 22 зачисленных в Минный офицерский класс он по результатам экзаменов был поставлен на 18‑е место. Не сдали экзамен шесть человек. Позднее, 26 сентября, был устроен еще один экзамен для опоздавших черноморцев; по его итогам 7 человек были зачислены, а двое отправлены обратно. Позднее, 30 октября, был зачислен еще один опоздавший. Кроме того, в том году в класс приняли трех болгарских мичманов 2 разряда: С. Калчева, Манолова и Купова.
147
В 1907 г. занятия в Минном офицерском классе начались 17 сентября.
148
Алексеев 1‑й Александр Александрович (19.03.1879–01.02.1916), капитан 2‑го ранга (06.12.1912).
149
Вердеревский 1‑й Дмитрий Николаевич (04.11.1873–22.08.1947), контр‑адмирал за отличие (06.12.1916) в отставке (22.11.1917).
150
Игнатьев 2‑й Николай Иванович (01.05.1880–27.04.1938), капитан 1‑го ранга за отличие (10.04.1916) в отставке (23.12.1917).
151
Свиньин 2‑й Владимир Александрович (16.07.1881–12.09.1915), капитан 1‑го ранга за отличие (12.09.1915 – произведен «задним числом», посмертно).
152
Пелль 3‑й Георгий Николаевич (23.01.1885–1930?), капитан 2‑го ранга за отличие (06.12.1915).
153
Длусский Александр Павлович (17.09.1883–19.02.1956), капитан 1‑го ранга за отличие (28.03.1920, произведен П.Н. Врангелем).
154
Петровский Алексей Алексеевич (02.02.1873–24.08.1942), доктор физико‑математических наук (1935), профессор (1935).
155
Рыбкин Петр Николаевич (01.05.1864–10.01.1948), инженер‑радиотехник, профессор.
156
Щастный Алексей Михайлович (04.10.1881–22.06.1918), капитан 1‑го ранга за отличие (28.07.1917).
157
Попов Александр Степанович (04.03.1859–31.12.1905), профессор физики (1901), изобретатель радиосвязи.
158
Ренгартен Иван Иванович (19.10.1883–14.01.1920), капитан 1‑го ранга за отличие (28.07.1917) в отставке (30.04.1918).
159
Стогов Петр Евграфович (08.12.1884–20.06.1975), капитан 2‑го ранга (28.03.1920, произведен П.Н. Врангелем).
160
Тучков 2‑й Александр Александрович (28.03.1886–06.12.1956), капитан 2‑го ранга за отличие (30.07.1916).
161
Здесь уместно будет процитировать воспоминания уже известного читателям П.А. Светлика, который учился в Минном офицерском классе одновременно с Г.К. Графом. «Скоро я поступил в Минный офицерский класс… Помню некоторых преподавателей: математика – капитан 1‑го ранга Ивановский, химия и взрывчатые вещества – Колотов и Вуколов, физика и часть термодинамики – Смирнов, электричество – Петровский. Электротехника не помню. Практическую часть вел только что окончивший Электротехнический институт и поступивший в Минный класс Фролов. Тактика минного дела – адмирал Муравьев, радиотелеграфия, тогда только начинавшая входить в предмет обихода, – лейтенант Щастный и Рыбкин, ассистент Попова.
По радиотелеграфии мы тогда, через год после ухода от нас основателя ее, Попова, знали только законы замкнутого контура с самоиндукцией в виде катушки, емкостью – лейденская банка, кохерер и ключ – вот и вся схема. Но уже к концу года эта отрасль электротехники обособилась и пошла вперед так быстро благодаря энтузиастам Щастному и Ренгартену, что скоро была установлена на “Андрее Первозванном” восьмикиловаттная станция. Занятия были настолько усилены, что все впечатления сливались у меня в одно – трудно пройти все хорошо в такой короткий срок.
Ни скука лекций Петровского о “неустановившемся состоянии”, ни “остроумие” Колотова о “химической выпивке и закуске”, ни нудность “адиобатического расширения” Смирнова – ничто особенно не выделяется в памяти. Разве наш лабораторный сторож Яков, который многим помогал сделать “реакцию” и успокаивал ругающихся: “Тут главное дело внимание, Ваше Благородие! Вот, бывало, у нас Щенснович, адмирал теперь, бьет посуду почем зря, потому не способна ему, значит, химия, а адмирал вышел ничего…” Этот Яков служил в лаборатории лет 20, если не больше, и знал отлично все нужные реакции.
