Анна Гранатова - Клан Ельциных
И предчувствия его не обманули.
ЦИТАТА:
«В октябре 1998 г. фонд «Общественное мнение» провел опрос населения о его отношении к импичменту президента. Результаты его были удручающими для власти. 75 % опрошенных россиян высказались в поддержку принудительного отрешения Б. Ельцина от власти и только 16 % отвергли парламентскую инициативу. Самые тяжелые показатели для Ельцина были зарегистрированы в сельских местностях. Там за импичмент высказались 85 % опрошенных, а против было только 8 %. Как и следовало ожидать, самым «проельцинским» населенным пунктом России оказалась Москва, где 38 % человек, принявших участие в опросе, осудили идею импичмента Тем не менее банковский и чиновничий центр, Москва, не менял кардинально статистику по всей России — подавляющее большинство все равно было на стороне парламента».
Старик Ельцин сдавал на глазах. Его президентское кресло из последних сил поддерживали «придворные олигархи». Решившие благодаря старику Ельцину все свои собственные материальные проблемы, они прикрывались его кремлевским статусом, как щитом. Но с каждым днем это становилось все сложнее. Тем не менее Ельцин скорее готов был расстаться с жизнью, чем с властью.
И все в его окружении это прекрасно понимали.
Но если не старик Ельцин, то кто?
Сам себе Ельцин альтернативы не видел. Но за ним стояла «семья», искренне обеспокоенная тем, что их покровитель тает как свечка.
Среди «дворцовых олигархов» поднялась паника. Они искали срочно замену своему покровителю, понимая, что с пятью инфарктами и двумя импичментами долго не живут.
В первую очередь олигархи искали лояльного к себе человека. Им было наплевать на его личные качества как государственника, на его уровень и интеллект (почти никто в окружении Ельцина не имел ученых степеней, в отличие, кстати, от стана оппозиции). Ключевым для олигархов был вопрос «заложит или не заложит?».
Именно на «деле Скуратова» весной 1999 года и была проверена лояльность к «олигархам семьи» директора ФСБ В. Путина. Он был информирован об этой истории и имел все шансы прекратить подготовку компромата на Юрия Скуратова. Но почему-то не стал делать этого, ушел в сторону. И, судя по всему, эта «лояльность» пришлась по вкусу заказчикам компромата.
Путина стали готовить в преемники, в президенты.
Это означало, что в считаные часы надо было никому не известного человека сделать любимцем публики. Создать ему имидж, который бы сделал директора ФСБ в лице избирателя привлекательным. А еще лучше — героем.
Нет ничего эффективнее, чем борьба с искусственно созданными трудностями и яркая победа над ними.
НАША ВЕРСИЯ:
Именно с этой целью в августе 1999 года была развязана Вторая чеченская война. Именно с целью саморекламы Владимир Путин активно участвовал в расследовании по взрывам жилых домов.
И уже в декабре того же, 1999 года (то есть за 4 с небольшим месяца) стало ясно: народ именно за него и проголосует.
Народ, воспитанный на фильме «Семнадцать мгновений весны», любит «настоящих разведчиков». И хоть директор ФСБ Путин был далеко не Штирлиц, умные политтех-нологи решили максимально приблизить имидж никому не известного героя к киношному «супермену». Поэтому Путина фотографировали за штурвалом истребителя и с револьвером в руках, на военном корабле и на российской границе… Но самой главной «имиджевой программой» была Вторая чеченская война.
ОПЕРАЦИЯ «ПРЕЕМНИК»
Дольче вита. Березовский, новый хозяин Кремля
Формально выиграв дело по импичменту, президент Ельцин, по сути, потерял уже свою власть. Формирование нового правительства шло под диктовку олигарха Березовского. Министром внутренних дел стал В. Рушайло, который публично называл себя учеником бывшего министра внутренних дел Щелокова, снятого с поста и отданного под суд за коррумпированность Ю. Андроповым. Народная молва прямо связывала нового министра с Борисом Березовским.
Были прекращены все ранее начатые уголовные дела по экономическим преступлениям. В Россию возвратился бывший мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак, который более двух лет находился в бегах и укрывался от правосудия в Париже, куда ему помог уехать его бывший заместитель В. Путин. Возвратился и А. Смоленский — бывший владелец СБС-АГРОбанка, обвинявшийся в финансовом мошенничестве в особо крупных размерах. Часто стал без особой огласки появляться в России С. Станкевич, нашедший убежище в Польше, после того как был обвинен в получении взяток за предоставление Красной площади в качестве театральных подмостков.
Первым вице-премьером стал Н. Аксененко, которого называли «министром путей обогащения» (министр путей сообщения). Он составил себе, по сообщениям печати, огромное состояние, играя на тарифах, которые устанавливал по собственному усмотрению для различных клиентов — от жестких до средних, мягких и совсем пуховых — в зависимости от того «навара», который получал сам. В свое время Аксененко был обвинен в незаконной продаже Чечне 240 цистерн с бензином (10 тыс. тонн); эта миллионная сделка носила и политический характер. В 1997 г. Аксененко закупил в Японии партию железнодорожных рельсов на сумму 33 миллиона долларов, в то время как отечественные производители рельсов простаивали. Наши рельсы по качеству ни в чем не уступали японским и даже превосходили их, к тому же они были дешевле. Но все расчеты с японцами велись через кипрскую офшорную фирму, и какая часть комиссионных от этой сделки была «отстегнута» министру, останется коммерческой тайной. Сын министра возглавлял швейцарскую фирму «Транс-рейл», которая специализировалась на перевозке иностранных грузов по российским железным дорогам. Она была монополистом на этом рынке, потому что конкурировать с ней было невозможно. Государственная дума не могла контролировать работу этой компании. В кругах парламентариев Аксененко стал олицетворением «экономики, построенной на «черных» или «серых» деньгах». И этого человека Б. Ельцин собирался назначить премьер-министром после увольнения Примакова!
Вообще к кандидатуре Примакова Ельцина заставили обратиться разве что дефолт и политический кризис. Ельцин знал Примакова долгие годы как надежного профессионала на постах начальника Службы внешней разведки и Министерства иностранных дел. Евгений Максимович Примаков был как безразмерный носок, подходящий к любой ноге. В личности Примакова причудливым гибридным способом сочетались черты коммуниста и демократа, русского и представителя национальных меньшинств, патриота и умеренного западника, академическая солидность с журналистской легковесностью. Но при всем этом он был здравомыслящим, осторожным политиком, значительно превосходящим по своему потенциалу и умению работать с людьми молодых радикальных демократов.
А в это время Борис Березовский носился по всей стране на личном самолете, готовя проведение президентских выборов. Это был поистине цирковой политический трюк, когда из пустого цилиндра фокусник вдруг вынимает упитанного кролика. Уникальный политический авантюрист Б. Березовский — граф Калиостро нашего времени, облетев на самолете 39 субъектов Федерации, смог в кратчайший срок уговорить губернаторов и «туземных» президентов объединиться в избирательный блок, который без вразумительной программы за считаные месяцы стал ведущей силой на российской политической сцене.
Вторая чеченская. Вне закона и логики
С первых чисел августа 1999 г. на территорию Дагестана началось просачивание первых групп и отрядов чеченских боевиков. Вторая чеченская война затеплилась незаметно, а затем стала разгораться, как сухой валежник. Командовали бригадой вторжения Шамиль Басаев, хорошо известный по нападению на город Буденновск, и дотоле не очень знакомый россиянам загадочный араб Хаттаб, который якобы происходит из Саудовской Аравии, является если не учеником, то последователем террориста бен Ладена, ревностным ваххабитом. Численность вторгшихся точно определить было нельзя, потому что к ним быстро примкнули ваххабиты из местных жителей и другие сторонники, но, по оценке дагестанских спецслужб, пришельцев из Чечни было не менее двух тысяч.
4 августа Госсовет Дагестана обратился к Москве с просьбой о срочной присылке воинских сил для предотвращения массированного вторжения боевиков. В Москве поднялась паника.
Человек не может совершать немотивированные поступки. Но начало Второй чеченской войны в августе 1999 года не поддается законам общечеловеческой логики. Чечня и Дагестан — соседи. Причем дагестанцы помогали чеченцам во время первой кампании 1994 года. Выручали их, когда те, больные и раненые оказывались на их территории. И те и другие были мусульманами, и между ними не было никаких противоречий — ни религиозных, ни идеологических. Поэтому, когда вдруг ни с того ни с сего в августе 1999 года чеченцы пошли войной на Дагестан, это выглядело дикостью.
