Армен Гаспарян - Неизвестные страницы Великой Отечественной войны

ГАСПАРЯН: Говоря о подписанной 8 мая 1945 года капитуляции Германии, ряд западных историков утверждает, что было совершено огромное количество ошибок при составлении этого документа. Насколько правомочны подобные утверждения?

СЕНЯВСКАЯ: В чем именно эти ошибки?

ГАСПАРЯН: Якобы акт о безоговорочной капитуляции Третьего рейха был оформлен неправильно. Но при этом сами ошибки не называются. Вот формулировка так и звучит — неправильно оформленный договор.

СЕНЯВСКАЯ: Вы знаете, в последнее время очень много звучит обвинений советским солдатам о том, что они неправильно воевали, не за то воевали, не хорошо освобождали.

ГАСПАРЯН: Уже даже это в научный оборот введено. Двойной термин так называемый. Преступно созданная сталинская комиссия и неправомерно освобожденная Европа.

СЕНЯВСКАЯ: Да. Ну, есть еще заявление Джорджа Буша о том, что больше не будет Мюнхена, больше не будет Ялты. Когда на одну доску, да, ставится, так сказать, «Мюнхенский» сговор и Ялтинская конференция, в которой участвовал его великий предшественник — президент Рузвельт.

ГАСПАРЯН: А кстати говоря, когда вот речь сегодня заходит о том, что акт о безоговорочной капитуляции был составлен с огромным количеством ошибок, все почему-то все время вспоминают и события Ялты и Тегерана. Это как-то связано, там, что какие-то документы были неправильно составлены и подписаны? Почему такой отсыл идет именно вот к этим двум событиям?

СЕНЯВСКАЯ: Потому что именно тогда обсуждались вопросы послевоенного устройства в Европе и именно тогда обговаривались очень важные моменты вот той геополитической картины мира, которая сложилась после Второй мировой войны, в том числе о границах Польши.

ГАСПАРЯН: Польша принимала в этом участие?

СЕНЯВСКАЯ: В самих конференциях она не участвовала, поскольку в этот момент была оккупирована. Лондонское правительство в эмиграции Советским Союзом не признавалось. Но, скажем так, советская сторона сделала очень много для того, чтобы границы Польши увеличились за счет побежденной Германии.

ГАСПАРЯН: И вот, коль мы затронули уже Польшу, не могу я просто не упомянуть еще один миф, когда сегодня говорят о том самом акте о безоговорочной капитуляции, ряд опять же польских историков говорит, ну что это за акт? Значит, Франция, проигравшая Германии за три недели, мощная Франция, обладавшая таким же количеством танков, акт о безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии подписывает. А Польша, которая героически сопротивлялась целых 19 дней двум самым серьезным европейским армиям того времени, акт не подписывает. Поэтому все это незаконно. Ну, вот вы смеетесь, а на самом деле это совершенно напрасно. 22 июня 2009 года в посольстве Польши прошел круглый стол, который назывался как: 22 июня и 1 августа. Истоки и смысл трагедии. Вот там вот в очередной раз один из выступавших гостей этот тезис затронул. И я присутствовал в зале и видел, что оживление. Наконец-то, как вот говорит небезызвестный российский историк, наконец-то мы заговорили о самом главном.

СЕНЯВСКАЯ: Можно вспомнить и то, как еще в январе 1939 года поляки предлагали Гитлеру союз против СССР для того, чтобы потом получить Украину. Так что бедная, обиженная Польша тоже не была такой уж белой и пушистой в 1939 году.

ГАСПАРЯН: А она хотела Западную или сразу всю?

СЕНЯВСКАЯ: Чем больше, тем лучше. Да, на всю историческую территорию великой Речи Посполитой. То есть, политика — дело грязное. Каждый в ней имеет свои интересы. И говорить о том, что кто-то был более моральным, чем его противник, очень сложно. Другое дело, что сейчас все пытаются переписать прошлое в угоду современным конъюнктурным политическим интересам. И здесь действительно иногда доходит до абсурда.

ГАСПАРЯН: Когда речь заходит в обществе о событиях 8–9 мая 1945 года, непременно вспоминают и события в Праге, и стали говорить о том, что столицу Чехословакии освободили власовцы. Тема, еще до недавнего времени закрытая в нашей стране, по крайней мере. Но за последние годы она просто обрела, я бы даже сказал, не то что второе дыхание, а скорее всего, безудержную популярность, потому что буквально месяца не проходит, чтобы не появились какие-то документальные фильмы, передачи, книги, статьи об этом, насколько мы сегодня, в XXI веке, можем, с точки зрения науки исторической, да, утверждать, что Прагу действительно освободили те, кто, с нашей точки зрения, являются просто изменниками Родины.

СЕНЯВСКАЯ: Говорить о том, что власовцы освободили Прагу, все-таки, наверное, неправомерно. Другое дело, что они приняли участие в Пражском восстании. Каким образом? Опять же начнем немножко издалека. Еще в апреле 1945 года руководство власовским движением пыталось найти выход из создавшейся ситуации. Крах фашистской Германии был уже очевиден. И надо было спасаться от наступающей Советской армии. Попадать в плен к Советам они не хотели, потому что все знали, какая их ждет судьба как изменников Родины. Хотели сдаваться англо-американцам. И искали возможность вести переговоры с союзниками. Обращались лично к Эйзенхауэру с тем, чтобы сдаться американцам на условиях, что они не будут выданы советским войскам. Но Эйзенхауэр заявил, что не уполномочен вести переговоры относительно предоставления этим русским политического убежища, требовал сдачи от них на общем основании. И вот в этих условиях власовцы предприняли попытку реабилитироваться перед союзниками и тем самым получить отпущение грехов, возможность получения политического убежища. Когда в первых числах в мае 1945 года в Праге началось вооруженное выступление против немцев, первая дивизия под командованием Буняченко находилась в нескольких километрах юго-западнее чешской столицы. 4 мая в ее расположение прибыли представители штаба восстания, которые предложили им выступить на стороне повстанцев. Ситуация в этот момент для повстанцев складывалась уже критически. В борьбу с ними, кроме германского гарнизона, в Праге оказались втянутые и все отступавшие на запад немецкие части, включая две дивизии СС, и, таким образом, вот в этой ситуации власовцы решили выступить на стороне восставших против немцев. Интересно, что Буняченко запросил у Власова инструкции, как ему действовать в этой ситуации, а Власов предпочел отмолчаться. И Буняченко на свой страх и риск принял решение поддержать восставших и повернул оружие против немцев. Вечером 5 мая части первой дивизии вступили в Прагу, атаковали продвигавшиеся с востока немецкие войска, и через два дня большая часть города оказалась в руках восставших и русской дивизии, которая достигла его восточных пригородов. Но чешский национальный Совет, который принял на себя роль временного правительства, поспешил отмежеваться от власовцев, ну, короче говоря, прогнал их из города. И в 23 часа 7 мая Буняченко отдал приказ о прекращении боевых действий, и утром следующего дня дивизия оставила Прагу, потеряв за время боев что-то около трехсот человек убитыми и ранеными. В это время войска Третьей американской армии генерала Паттона находились в сорока километрах от Праги, а с севера к городу приближались части 1-го Украинского фронта под командованием маршала Конева.

ГАСПАРЯН: Как я понимаю, извлечь серьезных политических дивидендов первой дивизии не удалось. Откуда же тогда возник миф о ключевой роли власовцев в освобождении Праги?

СЕНЯВСКАЯ: Видимо, из всех тех же источников, когда о власовском движении судили, в основном, по мемуарам самих власовцев, в том числе и книге Штрик-Штрикельда «Против Сталина и Гитлера».

ГАСПАРЯН: Вы как историк, вот с научной точки зрения этим мемуарам, им можно верить или доверяй, но проверяй?

СЕНЯВСКАЯ: Дело в том, что участники власовского движения, оставшиеся в живых, пытаются всячески себя реабилитировать, показать свои высокие идейные мотивы, тогда как в большинстве случаев это действительно были люди, которые спасали собственную жизнь всеми доступными им способами, в том числе и ценой предательства своей Родины.

ГАСПАРЯН: Сегодня, когда мы говорим про генерала Власова, достаточно часто звучит тезис, что он был убежденным противником тоталитаризма, он был убежденным врагом коммунизма. Бывший мэр города Москвы Гавриил Харитонович Попов выпустил даже книжку по этому поводу, «Вызываю дух генерала Власова», где представил его как самого демократичного человека в Советском Союзе. Насколько это соответствует действительности? Действительно ли Власов был таким противником тоталитаризма или мы можем говорить о том, что он просто удачно использовал те обстоятельства, в которые попадал?

СЕНЯВСКАЯ: Скажем так, неудачно использовал те обстоятельства, в которые попадал, а попал в очень неудачные обстоятельства.

ГАСПАРЯН: Но в историю-то вошел. С этой точки зрения удачно.

СЕНЯВСКАЯ: В историю вошел, как Герострат. Если оценивать личность Власова, то можно сказать, что это был не бесталанный военачальник, карьерист до мозга костей, любимец Сталина, сыгравший, кстати, очень серьезную положительную роль во время битвы под Москвой, один из немногих, кто получил за эту битву орден Ленина. И если бы не то, так сказать, трагическое назначение командующим Второй ударной армии, которая уже находилась в тот момент в безнадежном состоянии и спасти ее ничто не могло, возможно, как раз его и назначили в надежде, что он спасет ситуацию. Потому что возлагали на него как на талантливого военного большие надежды. Если бы он не был назначен тогда командующим 2-й ударной армии, то вполне мог оказаться в числе маршалов победы, да, вот, стоял бы вровень с Жуковым, Рокоссовским, Коневым. Сейчас его имя стало нарицательным, как символ предательства. Этот человек бросил армию и сдался в плен. То есть, спасал свою шкуру. И в дальнейшем он продолжал спасать свою шкуру, уже, так сказать, пойдя на предательство другого рода, другого масштаба. И говорить о его каких-то, так сказать, идейных убеждениях, о том, что он был идейным борцом против сталинского режима, ну, по меньшей мере, смешно.