Игорь Танцоров - Деньги или любовь. Жертвы половой войны
— А с чего это экономика сдуется?
Это выходит за пределы данного курса. Но специально для тебя. Что мы сейчас имеем? Задолженность богатых стран неподъёмна. Платить должны будут дети, которые не рождаются. Глобализация означает глобальное выравнивание жизненных уровней — бедные страны богатеют, богатые беднеют. Скоро содержание девичьих богаделен и бюрократических синекур станет невозможным. Придётся возвращать нормальное производство, вместе со всеми мужскими ролями. Даже проедание будущего имеет предел.
— И как быть?
Пора хорошо подумать и принять единственно правильное решение — ограничить участие женщин на рынке труда.
— А на что они будут жить?
Ну не надо доводить до абсурда. Цель — не уморить женщин с голоду, а стимулировать их возврат к семье и детям.
— А кто вместо них будет работать?
Мужчины, да и женщины тоже, только меньше.
— Но рабочих рук не хватает! Придётся ещё больше завозить иммигрантов!
Хватает. Безудержное потребление себя изжило — оно так и так скоро сдохнет. Кроме того, госбюрократия поглощает в «социальном» обществе почти половину рабочих рук. Кажущаяся дешевизна работников, будь то женщины или иммигранты, только развращает и деформирует экономику.
— Почему это кажущаяся?
Все давно поняли, как дорого обходятся обществу трудовые иммигранты. Осталось понять, что женский труд обходится на самом деле гораздо дороже.
— Ну, допустим, ограничим. А что это даст?
Восстановится роль и статус мужчины. Возродится семейная добродетель. У женщин появится время и силы посвятить себя семье. Они снова примутся рожать.
— Но почему мужчины захотят содержать семью?
Это, по крайней мере, их естественная роль. Возможно, мужчин потребуется опять воспитывать. Но для начала необходимо создать для этого условия. Никто не знает, сколько времени займёт лечение.
— А разве сейчас женщины не рожают из-за того, что работают?
Это часто сваливают на урбанизацию, сексуальное просвещение, ослабление религии и даже некий духовно-нравственный кризис. Несчастная урбанизация вообще ни при чём, особенно если учесть, что в развитых странах пресловутая черта между городом и деревней давно стёрта. Всё упирается в занятость, а вернее, в независимость женщин. Но как ни странно, за 200 лет общество так и не придумало, как увязать эмансипацию с семьёй и рождаемостью. Это ж покушение на святое — на право каждого жить так, как хочется.
— 200 лет?! И как долго это ещё может продлиться?
Пока негативные факторы могут быть подавлены импортом рабочей силы из-за границы и инерцией экономики. Пока хватает природных богатств на продажу или сил эксплуатировать китайских мужчин. То есть в глобальном масштабе времени ещё полно. В масштабах отдельных стран — уже нет, потому что лечение будет длительным. Так что пора приступать.
— А это возможно?
Сомнительно. Требуются кардинальные и болезненные меры. Надо вытеснить женщину из мужских ролей и воссоздать семью. Нынешняя «равноправная» уже померла. Остаётся классическая одноглавая, где глава, понятно, муж. Конечно, это не что иное как кухонное угнетение, со всеми мрачными перспективами бесконечного унижения и морального насилия, а также страстями-мордастями о бесцельно загубленной вне культурного общества жизни. Но выбора всё равно нет. Вопрос только, как осчастливить «эмансипированную» женщину этим браком. Как её туда загнать, чтоб она сама пошла.
— Как её туда загнать, чтоб она сама пошла?
Только не надо так грубо. Женщина тоже человек и имеет право на выбор.
— Как её туда заманить, чтоб она сама захотела?
Не вопрос. Надо чтобы традиционные роли стали выгоднее.
— То есть надо платить женщине, чтобы она стала женой и матерью?
На это не хватит никаких денег. Для начала надо сделать, чтобы женщине было невыгодно играть в мужчину.
— Как?
Начинать надо с того же, с чего началась эмансипация, — с денег. Потому что все умные разговоры — это сотрясение воздуха. Женщины во все века клянчили себе права, но права им дали только после того, как у них в кармашках зазвенели собственные монетки — мужчины против денег оказались бессильны. Если урезать бездетных работающих женщин материально, это сразу отобьёт у них охоту заниматься чепухой и заставит задуматься о душе, смысле жизни, семье и детях. А также поотобьёт прыть у доброхотов, забивающих женщинам мозги с целью выдавливания оттуда прибыли. Потому что доходы теперь будут уже совсем не те.
— Да может, женщины в глубине души и так думают о семье! Просто не могут найти настоящих мужчин!
Пока женщины опираются на государство, им все мужчины кажутся ненастоящими. Только ограничив женскую конкуренцию, общество вернёт статус и положение мужчины.
— По-моему, это ужасно несправедливо. Чем виноваты женщины, в конце концов?
Ещё как справедливо. Природа создала баланс — свободный рынок его нарушил. Женщины имеют экономическое преимущество благодаря своему телу — оно имеет стоимость в отличие от мужского, и женщины этим прекрасно пользуются.
— Неужели кто-то поддержит эти драконовские меры?
Вряд ли. Общество не готово. В общественную голову, зашоренную культурными и идеологическими штампами, никак не помещаются упомянутые выше мысли. «Благородные» мужчины всё ещё пребывают в плену своей рабской психологической зависимости от женщин. Пока общество не избавится от культа женщины, оно не в состоянии будет ничего сделать. К женщине надо относиться как к взрослой, а не как к избалованному ребёнку. Как к ответственному члену общества, а не священной корове. В этом и будет истинное равенство и уважение. Рожать для неё так же естественно, как для мужчины иметь растительность на лице. Смешно пытаться соблазнять её деньгами, чтобы выполнять свою природную функцию. Куда логичнее затруднить ей игру в мужчину.
— И много вас таких, половых бойцов?
Не так много, как хотелось бы. Но, к счастью, есть сочувствующие.
1. Неравнодушная общественность — те, кто видит ситуацию, ищет, что можно делать, или хотя бы выражает недовольство — желательно не мужчинами.
2. Церковь — отстаивает традиционный взгляд на брак и роли мужчины и женщины. Предпочитает уговоры и не имеет никакого влияния.
3. Мужское движение. Некоторые дальновидные мужчины пытаются громко сказать об этих проблемах, но их никто не слышит. Наоборот, женщины считают, что это их самые главные противники.
4. Часть властного истеблишмента, реально озабоченная падением рождаемости и грядущим экономическим коллапсом. Единственная виртуальная сила, заинтересованная в исправлении ситуации. Виртуальная, потому что в реальности власть заинтересована совсем в другом, и все это знают. Да и проблема в том, что власть о рецептах не знает. Читают буквы люди недовольные и неудовлетворённые. Те, кто при больших деньгах и власти, к этому широкому кругу не относятся.
— А может, есть и нормальные женщины?
Есть, но они или поголовно одурачены, или пассивны. Собственно нормальные женщины и должны быть пассивными. В этом и проблема. Хорошо бы, конечно, «активным» женщинам одуматься и перейти от войны к сотрудничеству. Но пока они горой стоят за свои фальшивые свободы и эмансипацию, ничего не выйдет. Женщины любят обвинять мужчин в эгоизме и пренебрежении детьми. Почему бы женщинам самим не подумать о будущем для своих детей и внуков? Ещё пара поколений и от всей «белой» цивилизации — зови её хоть европейской, хоть американской, хоть славянской — останется только славная история борьбы за равноправие.
— Как же быть?
Посылай эти вопросы всем знакомым юношам. Открывай глаза. Может, кто-то из них сообразит, как быть.
— Но разве не всем ещё надоел этот феминизм?
Согласен. Но психологическая усталость только мешает видеть ситуацию.
— Это все вопросы?
Все.
— Я сдал экзамен?
По крайней мере, ты почти все вопросы задал правильно.
— Что бы такое ещё спросить?
Спроси про марксизм.
— А что с марксизмом?
Прекрасный вопрос! Марксизм был одним из самых влиятельных учений в истории. Ему почти удалось уничтожить шестую часть суши. Эмансипация вместе с её уродливым выродком — феминизмом — поставила на колени всё Северное полушарие.
