Арсен Мартиросян - На пути к победе

Это очень опасный миф. Прежде всего тем, что это принципиальная «печка», от которой «танцуют» все, кто стремится к разжиганию напряжённости в российско-японских отношениях (в прошлом советско-японских). Опасен он и тем, что при непрофессиональном подходе к анализу этого мифа можно наломать немало дров, формально преследуя благие цели.

Чтобы не быть голословным, позвольте сослаться на следующий пример. Движимый, очевидно, самыми «лучшими демократическими побуждениями» президент российско-японского фонда «Покаяние» В. А. Архангельский в интервью «Новой газете» (№ 57, 2004) заявил следующее: «…Войны как таковой не было, хотя Квантунская армия потеряла 84 тыс, убитыми. Не было и победы. Поэтому не может быть и праздника победы над Японией»!?

С какой такой стати фонд назван «Покаяние»?! Почему и за что должна каяться Россия как прямая правопреемница СССР?! Неужели в русском и японском языках не нашлось более адекватного историческим реалиям слова?! Хотя бы, например, «примирение»! Что, СССР (Россия) планировал нападение на Японию все 30-е годы прошлого столетия?! Что, СССР (Россия) спровоцировал вооруженные конфликты на оз. Хасан (1938) и Халхин-Голе (1939)?! Что, СССР (Россия) планировал развязать против Японии широкомасштабную бактериологическую войну, первые сведения о которой поступили в Москву еще 4 января 1938 г.?! Что, СССР (Россия) в течение 1941–1945 гг. был занят вооруженными провокациями против Японии?! В конце-то концов, ну можно же более честно и порядочно относиться к непреложным фактам Истории и не глумиться над ними?! Не говоря уже о том, что не грех бы г-ну «демократу» немного отдавать отчет в том, что 84 тысячи убитых военнослужащих Квантунской армии оказались убитыми не в результате самострелов, а в ходе боевых операций, которые против них вела победоносная Красная Армия! Неужели взрослый человек, президент международного фонда не отдает себе отчета в том, что он пишет?!

Как видите, материя этой проблемы чрезвычайно тонкая. И, к сожалению, находятся отдельные лица, преспокойно идущие на глумление над фактами, на издевательство над подвигом наших вооруженных сил в войне против Японии. Неужели ни разу не доводилось слышать, что даже такой патологически неисправимый русофоб, антисоветчик и антикоммунист, как Уинстон Черчилль, и то признавал, что согласие советского правительства вступить в войну против Японии «имело величайшее значение» для Англии и США?!

Осознавая всю сложность и тонкость анализа указанного в названии мифа, автор специально обратился к видному российскому ученому-японисту, капитану 1-го ранга запаса, боевому офицеру, участнику боевой службы в зоне Индийского океана в 1975–1976 гг., спецпропагандисту соединения морской пехоты ТОФ (1974–1978 гг.), доктору исторических наук, профессору, академику РАЕН Вячеславу Петровичу Зимонину. Более тонкого знатока этих проблем в России нет. Ниже приводится полный текст его доклада на тему «Международно-правовые основы вступления СССР в войну против Японии», который он любезно предоставил автору пятитомника с разрешением публикации на страницах данного тома. С этим докладом он выступил перед японской аудиторией, которая аплодисментами встретила его. Выражая глубокую благодарность В. П. Зимонину за предоставленный материал, прошу уважаемых читателей внимательно ознакомиться с этими уникальными данными. Все сноски по тексту, а также выделения текста жирным шрифтом в данном случае принадлежат В. П. Зимонину.

Весна и осень 1945 года ознаменовались окончательным разгромом главных агрессоров во Второй мировой войне — Германии и Японии. Особой гордостью для россиян является тот факт, что Победные точки в этой войне и на Западе, и на Востоке были поставлены Вооруженными Силами СССР.

В первые месяцы 1945 г. военно-политическое положение главных виновников Второй мировой войны резко ухудшилось. В результате зимних кампаний вооруженных сил союзников по антифашистской коалиции распался агрессивный блок в Европе, начал агонизировать нацистский режим в Германии. Все более неблагоприятной становилась ситуация на Тихом океане и в Юго-Восточной Азии для Японии. После же близкого разгрома Германии Токио оставался единственным членом развалившейся фашистско-милитаристской коалиции, продолжавшим сопротивление союзникам. Тем не менее, перспективы окончания Второй мировой войны на Востоке были еще весьма туманными.

Важное значение для координации усилий по разгрому агрессоров на завершающем этапе Второй мировой войны сыграли Крымская (Ялтинская) и Потсдамская (Берлинская) конференции руководителей СССР, США и Великобритании. Огромная ответственность при этом ложилась на плечи Советского Союза. Вынесшему основную тяжесть кровопролитной борьбы на театре войны в Европе Советскому Союзу в полном соответствии с международно-правовыми нормами предстояло еще разгромить костяк японской армии — миллионную Квантунскую группировку войск, внести тем самым существенный вклад в достижение общей Победы.

1. Обстановка на театрах военных действий союзников против Японии на завершающем этапе мировой войны

Поражение японского флота в Филиппинском морском сражении в октябре 1944 г. привело к завоеванию военно-морскими силами США полного господства на море, а потери японцев в авиации в ходе последовавших сражений и утрата ими аэродромов на Иводзиме, Окинаве и Филиппинах позволяли США перебрасывать в зону досягаемости японской метрополии истребители поддержки стратегических бомбардировщиков, летавших ранее на бомбёжки японских городов без прикрытия и активизировать воздушную войну против Японии[180].

Добившись господства на море и в воздухе, вооруженные силы США и их союзников получили реальную возможность свободно выбирать направления переброски к Японским островам сухопутных войск, которых, однако, катастрофически не хватало.

Нарушение морских коммуникаций сыграло важную роль в сокращении военно-экономического потенциала Японии, который почти полностью зависел от импорта.

Военная экономика Японии уже не могла в полной мере обеспечивать потребности войск, флота и авиации в вооружении и боевой технике, а также горюче-смазочных материалах. Особенно сказалось сокращение ввоза нефти и нефтепродуктов, доставка которых шла теперь в ограниченном количестве только через Китай[181].

Итак, после многих лет затяжных военных действий союзное командование с начала 1945 г. прочно удерживало на Тихоокеанском ТВД стратегическую инициативу, эффективно осуществляло блокаду Японских островов со стороны океана, но еще явно не задушила агрессора в своих объятиях. Япония по-прежнему не помышляла о безоговорочном прекращении военных действий и развернула, не свертывая сопротивления на других фронтах, подготовку для отпора американо-британскому наступлению непосредственно на Японских островах, а также к обороне в Корее и на северо-востоке Китая. Она еще располагала многомиллионными вооруженными силами, прежде всего опытной армией, способной, как показал опыт боёв за о. Тарава, Окинава и Филиппины, к длительной и упорной обороне.

В конце января 1945 г. всем командующим японскими силами на Азиатско-Тихоокеанском театре войны была разослана директива следующего содержания: «Императорская ставка предполагает сломить боевой дух врага путем разгрома американских сил вторжения и тем самым обеспечить надежную оборону империи с метрополией, находящейся в её центре»[182].

Понимая, что союзники рано или поздно выйдут на ближайшие подступы к Японским островам и начнут готовить вторжение на японскую территорию, императорская ставка решила превратить район Японии, Кореи, Маньчжурии и оккупированной части Китая в «неприступную крепость», чтобы вынудить противника нести большие потери при ее штурме, всеми силами затянуть войну, избежать безоговорочной капитуляции и добиться компромиссных условий мира[183].

Эту задачу призваны были выполнить сухопутные войска Японии, которые были сосредоточены на Азиатско-Тихоокеанском театре войны в четырех стратегических группировках: Экспедиционные силы в Китае, Квантунская группировка войск, 5-й фронт на Сахалине, Курилах и Хоккайдо, 1-я и 2-я Объединенные армии национальной обороны в метрополии. Кроме того, действовали Южная группа армий, 8-й и 10-й фронты на Тихоокеанских островных территориях, Объединенная воздушная армия[184].

Наряду с увеличением численности вооруженных сил до более чем 7 млн человек, военно-политическое руководство Японии приняло меры по повышению эффективности вооруженной борьбы. Начались фанатизация боевых действий, популяризация самоубийств при угрозе плена, поощрение «тактики поголовной гибели». Усиленно готовились смертники — лётчики-камикадзе, водители человеко-торпед («кайтэн») и взрывающихся скоростных катеров, боевые пловцы. В сухопутных войсках появились отряды (бригады) смертников, в основном для борьбы с танками.